Фаберже 1 (СИ) - Хай Алекс

— Что это было, господа? — возмутился Холмский. — Это же…

Главный экзаменатор неприязненно взглянул на коллегу:

— Виктор Семенович несколько… превысил полномочия.

— Я проверял реакцию на неожиданности, — буркнул тот в оправдание, хотя никакого сожаления на его лице не было.

— Господин Фаберже, — обратился ко мне главный экзаменатор, — вы не травмированы?

— Нет, — ответил я спокойно. — Продолжаем?

Комиссия переглянулась. Видимо, они рассчитывали, что прямая атака собьёт меня с толку и даст повод для провала.

— Полагаю, этого, — решил главный экзаменатор. — Результат… весьма впечатляющий.

Я слегка кивнул и вернулся на своё место. Холмский тут же подошёл ко мне:

— Превосходная работа, господин Фаберже. Особенно защита от водной атаки. Не каждый способен так быстро среагировать.

— Благодарю, — ответил я. — Ваше выступление тоже было на высоте. Редко встретишь такое владение двумя стихиями в столь молодом возрасте.

— Николай Холмский, — представился он. — Надеюсь, мы ещё встретимся при лучших обстоятельствах.

— Александр Фаберже. И я тоже на это надеюсь.

Мы обменялись визитками. Молодой, талантливый парень с задатками артефактора мог стать полезным знакомством. Особенно если учесть, что он не присоединился к общему презрению к моей семье.

— Результаты будут готовы к концу дня, — объявил главный экзаменатор. — Вы свободны, господа.

К шести часам вечера я вернулся в здание Ранговой комиссии. Коридоры заметно опустели — большинство чиновников заканчивали рабочий день, торопясь домой к семьям.

У информационного стола меня встретила та же девушка, что помогла утром с регистрацией.

— Александр Васильевич! — обрадовалась она. — Как прошёл экзамен?

— Неплохо, надеюсь, — ответил я. — Пришёл за результатами.

— Подождите минутку, сейчас проверю.

Она скрылась в соседнем кабинете. Через несколько минут вернулась с официальным конвертом и слегка удивлённым выражением лица.

— Поздравляю, — сказала она, протягивая документы. — Ваш Пятый ранг подтверждён. Более того, комиссия отметила исключительно высокий уровень владения стихиями.

Я вскрыл конверт. Помимо сертификата там лежала дополнительная справка с рекомендацией комиссии о возможности сдачи экзамена на шестой ранг. Само по себе — бумажка, но это могло помочь мне подняться до шестого быстрее.

— Необычно, — заметила чиновница, заглядывая через плечо. — Такие рекомендации выдают крайне редко.

— Семейные традиции, — пояснил я, пряча документы во внутренний карман. — Фаберже всегда серьёзно относились к магическому образованию.

Я попрощался с девушкой и вышел на улицу. Уже стемнело, вечерний Петербург встретил меня мелким дождиком и тёплым светом фонарей. День подходил к концу, но для меня самое интересное только начиналось. Целая ночь экспериментов с металлами — и вся моя!

У дверей я заметил группу молодых людей, явно поджидавших кого-то у входа. Пятеро, все в дорогих костюмах, с хорошей осанкой. Увидев меня, они направились в мою сторону.

— Господин Фаберже? — обратился ко мне их предводитель.

Молодой человек лет двадцати пяти, высокий, широкоплечий, с правильными чертами лица и холодными серыми глазами. На левой щеке — тонкий шрам, придававший ему несколько зловещий вид.

— Да, это я, — ответил я спокойно. — С кем имею честь говорить?

Группа окружила меня полукольцом, явно не желая, чтобы я скрылся.

— Барон Эдуард фон Майдель, — ответил их предводитель. — Полагаю, эта фамилия вам знакома?

Майдель… Я быстро пролистал в памяти списки пострадавших от императорских артефактов. Да, был такой — флигель-адъютант, получивший серьёзные ожоги от взорвавшегося рубина. Но он был намного старше этого парня. Родственник?

— Вероятно, — ответил я осторожно.

— Мой отец, — продолжил барон, и голос его стал ледяным, — барон Карл фон Майдель, флигель-адъютант Его Императорского Величества. Человек, который двадцать лет верой и правдой служил короне.

Я молчал, понимая, к чему ведёт разговор.

— Мой отец получил из рук государя знак отличия, созданный вашей семьёй. Артефакт, который должен был защищать его, а не калечить.

Барон сделал шаг вперёд, и я увидел в его глазах плохо сдерживаемую ярость.

— Во время торжественного приёма этот… изделие взорвалось. Осколки рубина изуродовали лицо моего отца. Врачи сделали что могли, но шрамы останутся навсегда.

— Моя семья признала вину в этом инциденте, — ответил я. — И достаточно заплатила за это.

— Молчать! — резко оборвал меня Майдель, и я удивлённо вскинул одну бровь. Этот малец изволит повышать голос? — Вы нанесли оскорбление не только Его Величеству, но и моей семье. Император наказал вас недостаточно сурово!

Его спутники угрожающе сдвинулись ближе. Я оценил ситуацию — пятеро против одного, явно подготовленные к конфликту. Но пока обходились словами. И всё же держались вызывающе.

Но меня таким давно не проймёшь.

— И вы взяли на себя роль длани карающей, ваше благородие?

— Пусть так, Александр Васильевич. Мой отец слишком болен, чтобы лично сделать это… Поэтому я буду защищать его честь.

Он достал из кармана белую перчатку и бросил к моим ногам.

— Я, барон Эдуард фон Майдель, вызываю вашего отца на дуэль. За честь моего отца и всех пострадавших от мошенничества Фаберже!

Перчатка лежала на мостовой между нами. Классический вызов, который невозможно было проигнорировать. Забавно и то, что дворянский кодекс чести не приветствовал вызов неаристократа на дуэль. В особых случаях это допускалось — когда дворянин считал простолюдина достойным решать конфликт согласно кодексу.

Выходит, Майдель посчитал меня достойным. Или, что вероятнее, решил, что я — лёгкая добыча.

Я слегка улыбнулся и поднял перчатку.

— Принимаю вызов от имени своего отца, — сказал я спокойно. — Условия?

— Сабли, до первой крови, — ответил барон с удовлетворением. — Завтра на рассвете, в Михайловском саду. Вы успеете найти секундантов?

— Полагаю, да.

— Тогда я буду ждать у южного входа в сад в шесть утра.

Глава 7

Дома царила относительная тишина. Лидия Павловна отдыхала под целебным воздействием артефакта, Лена ещё возилась с покупателями в магазине. Я нашёл отца семейства в его кабинете за привычными документами и счетами.

— Как экзамен? — спросил Василий Фридрихович, поднимая глаза от бумаг.

— Пятый ранг подтверждён, — ответил я, доставая сертификат. — Плюс рекомендация на шестой.

Отец взял документы и улыбнулся:

— Превосходно. Теперь можешь работать с платиной. Это открывает новые возможности для…

— Есть одна проблема, — перебил я. — Меня вызвали на дуэль.

Перьевая ручка выпала из отцовских пальцев, оставив кляксу на счёте.

— Что⁈ Кто посмел?

— Барон Майдель. Сын флигель-адъютанта, пострадавшего от императорских артефактов. Требует сатисфакции за отца.

Василий Фридрихович побледнел и тяжело опустился в кресло:

— Господи… Как будто нам мало проблем. Дуэль? Ты понимаешь, что это значит?

— Вполне.

— Нет, не понимаешь! — взорвался отец. — Если тебя убьют, что станет с семьёй? С матерью? С делом? Мы и так висим на волоске, а ты…

— А что я? — я посмотрел на него жёстко. — Должен был извиниться перед этим щенком и поцеловать ему ручку?

— Лучше живой трус, чем мёртвый храбрец! Саша, ты не дуэлянт. Ты — ювелир!

— Не согласен.

Я подошёл к окну и посмотрел на вечерний Петербург. Где-то там готовился к завтрашнему утру барон Майдель, уверенный в лёгкой победе.

— Василий Фридрихович, — сказал я, не оборачиваясь, — сколько ещё мы будем терпеть плевки в лицо? Сколько позволим вытирать о нас ноги?

— Саша…

— Тебя лишили лицензии на основании сфабрикованных обвинений. Нас унизили при дворе. Над нашей фамилией смеются на каждом углу. И что мы делаем? Молчим и кланяемся.