Эволюционер из трущоб. Том 16 (СИ) - Панарин Антон

Он опустился на колени рядом. Осторожно, словно боясь разбудить или, что ещё хуже, причинить боль, Константин коснулся её руки. От прикосновения Екатерина вздрогнула и открыла глаза, несколько секунд не понимая, где находится, и кто перед ней.

— Катька, — хрипло произнёс Константин Игоревич, и в его голосе прозвучали нотки, которые мало кто слышал: нежность, боль, облегчение.

Екатерина вгляделась в лицо мужа, в эти знакомые карие глаза, в шрамы, которые она когда-то целовала по ночам. Слёзы снова хлынули потоком, но теперь это были слёзы не боли, а облегчения. Константин тут же крепко обнял её, прижав к своей широкой груди. Екатерина уткнулась лицом ему в плечо и зарыдала в голос. Константин молчал, лишь гладил её по спутанным волосам, давая выплакаться и не торопя с разговорами.

— Прости… прости меня, — задыхаясь от рыданий, выговорила Екатерина. — Из-за меня… из-за меня Саша… наш мальчик… он погиб. Это моя вина. Если бы я была сильнее, смогла бы вырваться, помешать ритуалу… Костя, прости, я… я не смогла его защитить.

Константин крепче прижал жену к себе, почувствовав, как ком подступает к горлу. Александр… первенец, гордость рода, талантливый маг и воин, подававший большие надежды.

— Ты не виновата. Слышишь? Не виновата. Тебя использовали так же, как использовали Сашку.

Екатерина смотрела на мужа широко раскрытыми глазами, не в силах поверить в его слова. Как можно не винить её, если именно её присутствие заставило Александра сдаться? Если из-за неё Древнее Зло завладело телом её сына? Но Константин говорил с такой уверенностью, с такой непоколебимой верой, что она поймала себя на мысли: может быть, он прав. Может быть, она действительно жертва, а не виновница произошедшего?

— Но как же Саша… — начала было Екатерина, но Константин мягко прервал её.

— Саша жив, — твёрдо сказал он, хотя и сам не был уверен, можно ли назвать жизнью то, что произошло с его сыном. — Пусть в его теле обитает тварь, но он жив. А значит, есть шанс его спасти.

Екатерина отстранилась и недоверчиво посмотрела на мужа. В её глазах появилась слабая искра надежды, которой там раньше не было. Она хотела спросить, как, каким образом можно спасти человека, чьё тело поработила непонятная сущность, но побоялась услышать ответ. Что, если Константин говорит это просто для того, чтобы её успокоить? Что, если на самом деле Александр безвозвратно потерян, и муж прекрасно это понимает?

Но даже если так, Екатерина была благодарна за эту маленькую ложь, за эту иллюзию надежды, которая позволяла ей продолжать дышать. Константин увидел сомнение в её глазах и улыбнулся. Впервые за весь разговор на его суровом лице появилась улыбка.

— Мишка со всем справится, — сказал Константин, и в его голосе звучала такая уверенность, словно он говорил о чём-то само собой разумеющемся. — Он найдёт способ вернуть брата.

Екатерина замерла, на её лице отразилось непонимание. Она несколько секунд смотрела на мужа, пытаясь понять, о ком он говорит, какой ещё Мишка? Не посмев задать новый вопрос, она просто обняла мужа, почувствовав, как его тепло прогоняет холод, сковавший её тело.

Константин молчал, продолжая обнимать жену, давая ей время успокоиться и прийти в себя. За окном лазарета крупные хлопья снега начали укрывать Калининград белым покрывалом. Лекарь деликатно вышел из комнаты, оставив супругов наедине, понимая, что сейчас им нужно побыть вдвоём и многое обсудить, следом за ним вышел и Максим Харитонович.

Лондон. Железнодорожный вокзал Ватерлоо.

Локомотив нёсся по рельсам на полной скорости, сотрясаясь всем корпусом. Колёса бешено стучали по стыкам рельсов, создавая металлический грохот, который смешивался с рёвом двигателя и свистом ветра, врывавшегося в разбитые окна кабины машиниста. Я стоял у приборной панели, держась за поручни и вглядываясь в серую пелену снегопада, пытаясь разглядеть очертания станции, которая должна была появиться с минуты на минуту.

За окнами проплывали Лондонские пейзажи, город был совершенно цел, словно его и не захватывали зараженные. Будто местные жители добровольно отдали контроль над своими телами.

Впереди показались очертания железнодорожной станции Ватерлоо. Огромный комплекс из стекла и металла. Перроны были пусты и покрыты снегом. Рельсы уходили под навесы, защищающие их от непогоды, а вдалеке виднелись здания вокзала. В трёхстах метрах впереди рельсы заканчивались тупиком. Массивным бетонным блоком, установленным в конце путей, чтобы поезда не вылетали за пределы станции.

В обычных условиях машинист просто затормозил бы, плавно снизив скорость и остановив состав перед препятствием. Но, к огромному сожалению, у меня не было ни опыта машиниста, ни знаний о том, как управлять этим железным монстром, ни, что самое главное, исправных тормозов.

Я в отчаянии дёрнул рычаг, отвечающий за тормозную систему, потянул его на себя и вдавил в пол педаль, которая, как я надеялся, тоже должна была замедлить движение локомотива. Но ничего не произошло, абсолютно ничего не изменилось, машина продолжала нестись вперёд с той же скоростью, игнорируя мои попытки её остановить. Тормоза не работали…

— Я начинаю ненавидеть не только плавание в холодной воде, но и поезда… — вздохнул я, чувствуя, как адреналин бурлит в крови, заставляя сердце биться в бешеном ритме.

До тупика оставалось метров двести, может, чуть меньше. Времени на раздумья не было совсем, нужно было действовать немедленно, иначе локомотив на полной скорости врежется в бетонную стену и превратится в искорёженный металлолом, а я превращусь в фарш. Хотя, о чём это я? Я поднял с пола кусочек разбитого стекла и расплылся в довольной улыбке.

Глава 19

Я не спеша я подошел к небольшому окошку и, улыбнувшись, выбросил в него кусочек стекла. Стекляшка тут же исчезла из виду, а локомотив на всех парах влетел в земляную насыпь. Локомотив подпрыгнул, затрясся всем корпусом и начал крениться влево, теряя равновесие. Колёса взвизгнули, скрежеща металлом по металлу, и во все стороны полетели искры.

Меня с силой швырнуло на приборную панель, но до неё я так и не долетел. Использовал пространственный обмен и очутился неподалёку от железнодорожного вокзала, любуясь, как локомотив сходит с рельсов. С грохотом он рухнул на землю, продолжая двигаться по инерции и пропахивая землю своим огромным корпусом.

Спустя мгновение прогремел взрыв. Котёл локомотива не выдержал удара и лопнул, выбросив в воздух сноп искр и облако пара. Прекрасное сообщение всему городу что Кашевар прибыл!

Из-за здания вокзала, переулков и подворотен начали выползать заражённые, сотни, тысячи тварей, единой волной двинувшихся в мою сторону. Они бежали, ползли, карабкались друг на друга, создавая живую стену из плоти, которая неумолимо приближалась. У всех были лица Александра, все они смеялись, скалили зубы и тянули ко мне руки.

Я хрустнул шеей, разминая затекшие мышцы, и устало вздохнул, глядя на приближающуюся орду.

— Я, конечно, знал, что на вокзале меня ждёт сопровождение, — произнёс я вслух, обращаясь к армии заражённых. — Но всё же надеялся на красную ковровую дорожку, лимузин и чёртов чай, а не на бесконечные сражения со всякой падалью.

Заражённые на бегу хором завыли, повторяя одну и ту же фразу снова и снова, как заезженную пластинку, которую забыли выключить.

— Присоединяйся к нам, Михаил. Присоединяйся, и боль закончится. Присоединяйся, жизнь будет вечной, без страданий, старения, увядания. Только безграничная мощь!

— Спасибо за приглашение, конечно, но я не большой любитель сект, — усмехнулся я и активировал модификатор «Темпоральная мутация», повысив ранг конгломерата «Великий архимаг» до восьмого, так называемого внекатегорийного уровня.

В груди вспыхнуло пламя, разгорелось добела, хлынуло по венам, наполняя всё тело невыносимым жаром, который требовал выхода. Я выбросил обе руки вперёд, раскрыл ладони и выпустил весь накопленный огонь одним мощным залпом, который должен был испепелить всё живое в радиусе сотни метров. Но, как всегда, что-то пошло не так…