Трофей темного короля (СИ) - Эшли Ирен

— Агда не будет ревновать? — съязвила в порыве страсти, а потом засмеялась, когда Аристид насмешливо, но строго парировал:

— Замолчи.

Он отстранился, посмотрел горячо, плотоядно.

Я состроила печаль и удрученно пожала плечами.

— Ну а вдруг…

— Необходимо срочно вернуться в Эдильборг и наказать тебя так, чтобы всякий бред не лез в твою светлую голову, — с угрозой, но ехидством в глазах проговорил алэр и… присел, чтобы одним легких движением кинжала отрезать нижнюю часть платья и лишить меня тяжеленого шлейфа. Следующей в сторону отлетела фата.

— Снова украдешь? — спросила я.

Аристид лукаво усмехнулся, виртуозно прокрутил кинжал в руке.

— Можешь остаться, но, судя по примулам в вазе, ты соскучилась по Эдильборгу.

Легкая улыбка тронула уголки моих губ, пазлы начали складываться.

— Букет от тебя?

— От твоей служанки, — поправил алэр.

— Красивая история про сравнение примул с девушкой, в которую влюблен дракон, твоя?

Лезвие кинжала сверкнуло после очередной прокрутки.

— Легенда действительно существует.

— Ты следил за мной? — расправила плечи.

— Следил, — не стал скрывать ёрум, — и ждал, когда позовешь меня.

Я звала тебя постоянно… Но не вслух.

— Но ты не звала, — добавил он, склоняя голову вбок.

— Гордая.

— Знаю.

— Остаешься? Или уходишь со мной?

Я поежилась от криков внизу, от рева ёрума вдалеке… Обняла себя руками, вновь устремляя взор на правителя мертвых земель.

— Знаешь, Вилдхейм казался мне родным, погода здесь напоминала погоду в городе сокрытого мира, где я выросла. Холодно, мало тепла и солнечного света. Но в этом было свое очарование. — Я замолчала, словно подбирая слова, чтобы выразить то, что бурлило в душе. — Но теперь… теперь моим домом стал Эдильборг. Я полюбила тепло.

— Тоже ненавижу мерзнуть, — протянул Аристид, напрочь нарушая мои философские размышления.

Я улыбнулась, обернулась к окну, задумчиво глянула на бушующие языки пламени, охватывающие Вилдхейм.

— Любовь никогда не приходит с огнем. Огонь выжигает и уничтожает. Города, эмоции, чувства — всё. Дотла. — Прошептала тихо.

Спиной ощутила, как сзади подкрался Аристид, обнял, коснулся губами кожи за ухом.

— Чье выражение?

— Северин так говорил, — призналась негромко.

Алэр отстранился, развернул меня к себе лицом.

— Северин ошибался, — нежно коснулся моей щеки. — Он видел лишь одну сторону пламени, его разрушительную ярость. Поэтому в Вилдхейме истинную любовь принято сравнивать с их обожаемой зимой: спокойной и тихой. Вот только они забывают упомянуть главное — как бы прекрасна ни была зима… она не способна согреть.

Я улыбнулась, влюбленно рассматривая алые радужки ёрума с золотыми вкраплениями.

— Приди за мной, Аристид.

Аристид моргнул.

— Что?

Я рассмеялась.

— Ты говорил, я тебя не звала, поэтому позвала сейчас.

Он качнул головой, насмешливо закатил глаза, а после — взял меня за руку и вывел из покоев.

Во дворце правил хаос… Кровь алела на мраморных ступенях, где-то догорали остатки мебели, источая тошнотворный запах гари и смерти. В воздухе висела тяжелая, свинцовая тишина, прерываемая лишь редкими стонами раненых.

Страх ледяными пальцами сжал сердце. Я не могла не думать о тех, кто пострадал, о вилдхеймцах, оказавшихся в эпицентре кровавой расправы.

— Аристид, — окликнула, стараясь унять дрожь в голосе, — пожалуйста, не причиняй им боль… Они ни в чем не виноваты.

Он не остановился, не сбавил шаг. Лишь слегка сжал мою руку в ответ.

— Боль я должен причинить здесь только одному человеку, — произнес ровным, бесстрастным голосом, — Северину. Тому, кто посмел распускать свои грязные руки.

— Ты… ты и об этом знаешь?

Ёрум не ответил сразу. Мы шли молча несколько секунд, пока не миновали искореженную статую, только тогда Аристид ответил, не поворачивая головы и не глядя на меня.

— Я знаю всё, Эмили. Абсолютно всё. И то, что ты думаешь, и то, что чувствуешь, и то, что тебе снится по ночам. Всё.

П е р е д т е м как м е ня окатила оч е р е дная волна удивл е ния, мы вышли из дворца и мо е му взору открылась ужасающая картина. Н е когда полная жизни и су е ты главная площадь дворца Вилдх е йма т е п е рь являла собой зр е лищ е хаоса и разруш е ния: связанны е стражники, л е жавши е на з е мл е брош е нными солдатиками; п е р е пачканная, униж е нная знать, привязанная к т е л е гам; запуганны е слуги. Гд е -то в сторон е догорал кост е р. Н е бо по-пр е жн е му разр е зали ёрумы.

В самом центре чудовищной картины — связанные Северин и родители. Ёрумы удерживали их на месте, на коленях, не давая возможности подняться.

Ноги сами понесли вперед…

— Мама… папа… — подбежала с бешеным стуком сердца в груди, но родители… они просто отвернулись, будто не хотели ни видеть, ни слышать меня, словно я стала для них воплощением всего того плохого, что случилось в их жизни.

Рядом свирепствовал Северин. Ёрумы держали его на коленях, но ярость клокотала в нем, вырываясь наружу потоком проклятий и оскорблений, направленных в мою сторону. Каждое слово вонзалось ножом…

— Лирэи — это зло! — выкрикивал дрожащим от ненависти голосом. — Я не должен был влюбляться в тебя! Я должен был рассказать всем, какая ты подлая, низкая, мерзкая! Что ты отдалась правителю мертвых земель, этому… Аристиду Рэвиалю!

Аристид, словно тень, возник рядом, молча положил руку мне на плечо, но не прервал Северина, дал ему высказаться до конца.

— Лирэй всегда считали предвестницами беды! — продолжал изрыгать проклятия несостоявшийся муженек. — Я не понимаю, когда и почему это понятие изменилось! Прекрасные девы, говорите? Да Эмили — живое доказательство того, что лирэи приносят только несчастье!

Алэр слегка наклонился ко мне и прошептал: «Не обращай внимания, он просто боится». А затем, обращаясь уже к Северину, произнес с ехидной усмешкой:

— Я избавлю тебя от проклятия лирэи, Северин. Сегодня я забираю Эмили с собой. И ты больше никогда ее не увидишь.

Слова Северина ранили, но больнее было от последовавшего ответа моего отца.

— Я жалею, Эмили, что однажды помог тебе, — прохрипел он с отвращением. — Не думал, что спасение лирэи приведет в наш дом… драконов мертвых земель. Ты больше не дочь роду Марре. Ты опозорила нас…

Рядом всхлипнула мама, закрывая лицо ладонями.

Я стояла не в силах пошевелиться или произнести хоть слово. В груди все сжалось от отчаяния, руки дрожали, в глазах стояли слезы, намеревавшиеся вот-вот пролиться.

Но тут снова голос Аристида рассек тишину, подобно лучу света в кромешной тьме…

— За всю историю никто и никогда не мог одолеть ёрумов мертвых земель, — произнес он с гордостью. — И только ваша дочь смогла покорить правителя мертвых земель . Меня. Вы должны гордиться ею, а не проклинать.

Родители молчали, их лица оставались непроницаемыми.

— Возвращаемся, — приказ алэра Эдильборга ёрумам.

Я бросила последний взгляд на отца и мать. В их глазах не было ни прощения, ни понимания. Только пустота.

Безмолвно попрощавшись с родителями, я шагнула за Аристидом.

* * *

Казалось, еще немного, — и я упаду.

Или меня просто ранят.

Определенно что-то из этого, ибо мне — «чайнику-всаднику» — удержаться на огромном ёруме, летящем с бешеной скоростью и укорачивающемуся от нападения снизу, нереально! Глаза слезились, волосы путались и хлестали по лицу, лезли в рот, ветер норовил скинуть. Веселая поездочка — ничего не скажешь.

— А-а-а-а! — заорала я, когда Аристид резко устремился ввысь под девяностоградусным углом. Пальцами крепче схватилась за гребни, подтянулась, прижалась к чешуйчатой шее, зажмурилась до «разноцветных звёздочек». — Аккуратне-е-е… — ёрум выровнялся, чтобы резко повернуть влево. Стрелы стражников Вилдхейма промахнулись.