Флегморий - Красная (СИ) - Казаков Артем

— Отец… — голос девушки сорвался, и в следующий миг Катя вцепилась в него так, будто не собираясь отпускать ни на секунду.

Александр обнял дочку, вдохнул запах пыли, пота и чего-то чужого, что ещё не до конца выветрилось из её волос.

Когда разлом испустил яркий отблеск, они напряглись, готовые, казалось бы, ко всему, но ничего не произошло. Стуков не появился, а брешь растворилась в пространстве через несколько мгновений.

Жуткие вопли мёртвых обитателей станции давно затихли — до возвращения девушки, если опираться на слова детектива. Так или иначе, отец и дочь решили не терять время зря и с трудом отодвинули массивный шкаф, блокировавший выход из служебных помещений.

Всё вокруг лежало в могильной тишине. Ни хрипов, ни скрежета когтей, ни булькающих звуков — только редкие капли воды, падающие с потолка в лужи застоявшейся крови. Монстры теперь были просто кусками гниющей плоти, расползающейся, как размороженное мясо, истлевая на глазах.

— Они… больше не встанут, — прошептала Катя, на всякий случай оглядываясь.

— Потому что он справился, — Волков сжал её руку, словно боясь потерять девушку. — Алексей.

Она кивнула, но ничего не сказала. В голубых радужках дочери клубилось нечто сокрытое — воспоминание об увиденном в том мироздании. К счастью, для них обоих, сейчас это не имело значения.

Знакомство

Волков заливался настоящим смехом, который рвался из горла, будто пробивая нечто застарелое. Жмакин, стоявший рядом и пожимавший Кате руку, как истинный джентльмен, удивлялся тому факту, что такое чудесное создание могло быть дочерью Александра. Хотя некоторые схожести во внешности он и подметил, но именно об этом решил умолчать.

- Итак, папаша, теперь будешь жить по-человечески? — спросил Глеб, закуривая.

— Буду, — искренне улыбнулся детектив. — Ради неё буду.

Девушка сидела на краю стола и слушала их разговор, изредка вставляя короткие фразы. Её взгляд был осторожным, изучающим, словно она заново узнавала этот мир.

Дровосек, к удивлению Волкова, вёл себя… прилично. Ни матов, ни похабных шуточек, даже голос сделал на полтона тише. Жмакин кивнул Кате, когда та взяла стакан воды, и не возмутился из-за просьбы девушки сесть в его любимое кресло.

— Спасибо, — негромко сказала она, устроившись поудобней.

— Да ладно, — он отмахнулся и явно немного покраснел. — Ты ж теперь почти родня.

— Ого… — Александр округлил глаза. — Какие слова мы, оказывается, знаем.

Глеб резко повернулся к нему, скорчив гримасу, будто желая выдавить что-то едкое, а потом покачал головой и расплылся в широкой улыбке.

Скрипучая добродетель

Калиновка. Это слово звучало сродни спасению после пережитого кошмара. Когда решение о переезде было принято, обнаружилась неприятная правда — денежных средств Кати катастрофически не хватало даже на билеты.

Девушка и раньше планировала покинуть Полесье-5, но из-за заражения Тленником всё изменилось. Сейчас же прямой доступ к большей части денег оказался утерян вследствие повреждения некоторых данных в чипе памяти. Жмакин, конечно, провёл диагностику и по окончании заявил, что восстановление бесполезно, потребуется покупка новой микросхемы, а это не самое дешёвое удовольствие.

Волков нервно поглядывал на пустующий счёт, помигивающий на экране микрокомпьютера, мысленно проклиная собственную несостоятельность. Глеб, в свою очередь, неожиданно и молча достал толстую пачку накопителей, застыл на несколько секунд, словно раздумывая, а потом швырнул флешки на стол.

— Берите, — процедил Дровосек, избегая изумлённого взора Кати.

— Дядя Жма, я… — тихонько сказала девушка.

- Так… Давай вот без этих нежностей, — резко оборвал он, но в его голосе не было привычной Александру злости. Только усталое раздражение. — Это осталось от тех, кто помер у меня в клинике… Не по моей вине, разумеется! Да и ты, детектив, знаешь… Я всё равно найду способ стрясти с вас вдвое больше при удобном случае. Поэтому… Свидимся ещё.

Волков хотел заговорить, но Жмакин указал им на выход. Они развернулись и зашагали прочь, а Глеб бросил на прощание:

— Я проверил… Ближайший челнок отправляется в семь утра. Потом придётся ждать следующего целую неделю. Не улетите отсюда завтра, оба получите по жопам… Проведывать меня можно не чаще одного раза в квартал… Если будет желание.

— Будет, — улыбнулся Александр.

На пути домой

Когда космический корабль отрывался от вечно мокрой поверхности Полесья-5, Катя прижалась лбом к холодному иллюминатору. Внизу остался весь их личный ад — никому ненужные части трупов мутировавших людей, затхлые коридоры станции, воспоминания, скрывающиеся за разломом.

— Ты уверен, что он… что Алексей… — начала девушка, но голос предательски дрогнул.

Волков крепко ухватился за её руку.

— Если кто-то и мог выжить там, так это он, — ответил Александр, хотя в его глазах читались те же сомнения.

Судно набирало высоту, с рёвом пробиваясь сквозь грязно-жёлтые облака. Впереди их ждала Калиновка — не самое идеальное пристанище во вселенной, но знакомое и не такое агрессивное, как Полесье-5. Место, где можно было попытаться начать всё заново.

Возвращение

Бездомный, сгорбленный и периодами кашляющий, подошёл ко входу на станцию Сектора 5, шаркая стоптанной обувью по бетону. Его пальцы, покрытые грязевыми подтёками, с жадностью вцепились в край мусорного бака. Он заглянул внутрь, и в опухший нос ударило кисловатым запахом гнили. Там, среди обрывков упаковок и битого стекла, лежала сумка. Глаза тут же загорелись — бродяга достал вместилище Алексея, но не успел рвануть застёжку.

Пространство внезапно задребезжало. Воздух загустел, и за спиной у бездомного разверзлась трещина в реальности. Из разлома хлынуло ослепляющее белое сияние, и на поверхность Полесья-5 ступила фигура, с головы до ног залитая кровью и дурно пахнущей слизью.

— Это моё, — голос прозвучал хрипло, будто сквозь сжатые зубы.

Бродяга обернулся. Перед ним стояло нечто похожее на человека. Его одежда превратилась в лохмотья, пропитанные тёмными пятнами. Лицо искажала усталая гримаса. В руке он сжимал меч, лезвие которого пульсировало синим отблеском.

— ЧУДОВИЩА! — завопил бездомный, отпрыгивая в сторону, и пронзительно завизжал. — ОПЯТЬ ЧУДОВИЩА!

Бедняга бросил сумку, сорвался прочь, спотыкаясь о собственные ноги, и быстро исчез в переулке, оставив за собой лишь эхо панического крика.

— Дааа… — раздался голос из меча. — Ну и нервы у людей, — Морок хихикнула, а остриё испустило слепящую вспышку. — Хотя, будь я на его месте и если бы увидела тебя в таком виде, наверное, тоже сбежала бы. Тебе не помешает… Ну… Лицо протереть, к примеру. Тем более, выглядишь ты сейчас вполне обыденно, избавившись от отголоска Тленника.

Стуков молча поднял вместилище, стряхнув с него липкий мусор. Пальцы Охотника мигом нащупали застёжку, а потом и знакомые контуры устройств. Алексей резко дёрнул головой, сбрасывая со лба кусочек чьей-то плоти.

— Мы закончили? — спросил он, всматриваясь куда-то вдаль зелёными глазами.

- Если ты не хочешь заскочить ещё в какой-нибудь подмир, чтобы снова рискнуть нашими жизнями… — язвительно подметила Морок. — То, думаю, закончили.

Стуков замер на мгновенье, затем закинул лямку сумки на плечо:

— Тогда идём сдавать работу.

— Ага, конечно, — оружие слегка дрогнуло. — Но может для начала ты всё же приведёшь себя в порядок? А то стыдно как-то… Разгуливать с этими кусками плоти.

— Насколько я помню, тебе это никогда не мешало, — ответил Охотник и зашагал по главной дороге, оставляя за собой кровавые следы, растекающиеся под натиском непрекращающегося дождя.

Где-то в отдалении, за несколькими поворотами, ещё слышался испуганный визг бродяги.