На самом деле, мне страшно стало, что никакой отсрочки для того, что уже нельзя будет изменить, не останется.
Впрочем, сколько ни оттягивай этот момент, он все равно наступит.
– Это не страшно, – успокоил меня колдун, – на самом деле, я совершал такое в любой день года. Да, понадобится больше собственных магических сил, в колдовские даты проще ворожить. Но справлюсь. Я тут очень силен, Розмари.
– Что мне нужно делать? – я судорожно глотнула, чувствуя в горле сухость и предательский комок, словно проглотила камень и он царапает гортань.
– Пока ничего. Я уже отдал приказ своему слуге. Он готовит пещеру, которая вскоре станет местом успокоения и забвения.
По телу прошла дрожь.
Мне было страшно. Но я не хотела ничего отменять.
Это мой выбор. Моя доля.
– Твое лицо искажено страхом, Розмари, – заметил колдун, – ты хочешь передумать?
– Нет, господин Бартоломью, – улыбнувшись, покачала головой, – вы мое избавление. Моя большая удача, что я вас встретила. Все больше склоняюсь к тому, что так сбывается желание, загаданное на новогодней поляне. Обрести дом.
– Возможно, ты и права, – сказал колдун задумчиво, – давай поужинаем. Тебе положено будет особое блюдо. И особое питье. Простись со своими земными желаниями и воспоминаниями.
Это была странная последняя трапеза.
Колдун с удовольствием лакомился бывшими в его распоряжении продуктами, а передо мной поставил глиняную миску, наполненную чем-то сухим и зеленым.
– Это вяленые водоросли, – пояснил Бренторес, – добытые в глубинах Вечного Океана, они укрепят твое тело и помогут перерождению.
– А когда я исчезну? – спросила я, осторожно пробуя сухой лист. На вкус оказалось вполне сносно. Хрустящее, солоноватое лакомство, даже приятно. Много не съешь.
– Перейдешь в новое состояние, – поправил меня Бартоломью, – точных сроков обозначить не смогу пока что. Все зависит от того, насколько твой дух зацепится в мире грез. И как быстро ты отпустишь все, что тебя связывает с этим миром.
– Ну, это просто, – я усмехнулась, – у меня тут ничего нет.
– Самое большое – до следующего полнолуния ты станешь существом иного мира.
– А это… – задумалась я.
– Четыре недели. Сейчас как раз период полнолуния. Но повторюсь, это самый большой срок. Возможно, ты и за семь дней управишься. Как пойдет в твоем мире грез. Учти, в нем время идет иным образом. Тебе может показаться, что уже год прошел. Или наоборот, день. А в нашей реальности - неделя. Готовься, принцесса. Все вот-вот начнется.
Трудности ритуала
Я еле дождалась возвращения колдуна.
Несколько раз начинала сомневаться. Не опасно ли это? А вдруг я просто перейду в небытие, вместо того, чтобы переселиться в мир грез? Или пещера окажется не такой уж спрятанной от всех, и меня найдут разбойники.
Было страшно.
Когда старец Бартоломью пришел за мной, держа в руках черную свечу, я подскочила, чувствуя, как сердце колотится.
– Я готова, господин Бренторес! – выдохнула поднимаясь.
А он приложил к губам крючковатый палец, призывая молчать. И вывел меня из пещеры, не говоря ни слова.
В молчании шли мы и между скалами, протиснулись в узкое, почти невидимое ущелье.
Звезды что-то нашептывали с небес, а огромная, совсем уже спелая Луна, казалось, наблюдала за нами с интересом.
Я не сразу заметила пещеру. Сначала мне показалось, что двое вооруженных людей Бренторе стоят просто у обломка скалы. По сравнению с соседями, огромными горами справа и слева, казалось, именно так.
А потом колдун согнулся чуть ли не вдвое, протискиваясь под нависший камень, и мне пришлось проследовать за ним. Люди колдуна за нами не полезли.
В пещере оказалось неожиданно светло, тепло и сухо, пахло травами и благовониями.
Для меня было приготовлено ложе, не такое дорогое и хрустальное, как в первый раз. Что-то похожее на топчан из соломы, застеленный добротным бельем, совершенно черным. Были и простыня, и две небольших квадратных подушки, и даже одеяло, по краям отделанное черной бахромой с кистями.
Эта простая, но с виду удобная кровать, располагалась внутри обведенного черным круга. Я смогла разглядеть магические символы повсюду. По окружности были расставлены десятки свечей, тоже черных. Они и создавали освещение.
Брентор заговорил со мной.
– Ложись, Розмари. Свое красное пальто можешь снять и положить рядом, если хочешь. Не думаю, что тебе будет холодно.
Я послушалась колдуна, легла.
Было даже мягко, солома не кололась.
Бартоломью накрыл меня одеялом и скомандовал:
– Положи пока руки сверху, чтобы я мог их касаться. И закрой глаза. Не открывай их, что бы ты ни услышала. Обряд будет долгим, но ты уснешь довольно скоро, так что мне придется куда сложнее твоего.
Я честно зажмурилась.
Сквозь сомкнутые веки видела свет и мельтешение.
– Иди за голосом, Розмари. Отключи свои мысли, в голове станет пусто и появится место для целого мира. Дыши так, как я тебе скажу.
Я выполняла все приказы колдуна.
Делала вдохи и выходы под его счет, пропускала энергию ночи сквозь макушку, представляя, что та идет по всему телу, постепенно заполняя его.
Чувствовала покалывание в кончиках пальцев рук и ног.
Команды колдуна сменились на непонятную мне речь. Он начал читать заклинания.
Веки стали тяжелыми, я понимала, что если бы и хотела пошевелить хоть пальцем, у меня бы не вышло.
Запах трав делался гуще, в ноздри заползал ароматный дым.
Даже с закрытыми глазами я чувствовала головокружение.
А потом появились видения.
Они были окрашены в розово-красный, других цветов не было.
Тени двигались передо мной, вначале я не разбирала ни очертаний, ни тем более, лиц, а потом словно оказалась в гуще толпы.
Мимо и сквозь меня спешили люди в одеждах разных эпох.
Они переговаривались, но я не слышала голосов. И никто не обращал на меня внимания.
Я была невидимкой, призраком.
Попробовала позвать одного из прохожих, но у меня тоже не было здесь звучания.
Наверное, мир грез пока что настраивается.
Я понимала, что тело мое находится на соломенном топчане, под мягким одеялом, бормотание колдуна то раздавалось внутри головы, то смолкало.
Через некоторое время я снова начала чувствовать пальцы. И шея затекла. Безумно захотелось перевернуться на бок.
Веки подрагивали, я с трудом держала глаза закрытыми. Видения принялись рассыпаться, я опять перестала различать фигуры, остались мельтешащие силуэты.
– Розмари! – удивленно позвал колдун. – Ты что же, не спишь?
Я открыла глаза.
Пошевелила пальцами правой руки.
– Поразительно! – на лице Бренторе была смесь удивления и разочарования. – Ритуал длится три часа. Ты давно должна уже погрузиться в зачарованный сон!
Погружение
– Закрой глаза! – вновь скомандовал колдун, после того как отлучился на некоторое время из пещеры.
Я же валялась, буравя пустым взглядом каменный неровный потолок, гадая, не свалятся ли на меня сталактиты.
Он вернулся, бережно держа в руках черную маску. Тонкую, почти прозрачную, с прорезями для губ и глаз.
Послушно зажмурившись, я почувствовала, как она опускается на мое лицо, по ощущениям как паутинка. Почти невесомая.
Запах трав стал гуще.
Колдун принялся читать заклинания на каком-то древнем языке, меняя тональность, от шепота до крика.
И через некоторое время я услышала то, что меня напугало.
Гул. Угрожающий, недобрый. Он нарастал, проникая в уши и распространяясь по всему телу так, что оно начало мелко вибрировать.
В горле запершило, я побоялась, что начну кашлять, но обошлось.
– Вдохни глубже.
Голос колдуна стал неузнаваем.
Низкий, густой, рокочущий.
Я втянула ароматный воздух глубоко, как могла.
