Я зажмурилась за мгновение до того, как его пальцы должны были сомкнуться на моей шее. И дыхание задержала, но шли секунды, а ничего не происходило.
Открыла глаза и вздрогнула. Тэльс стоял в шаге от меня, с вытянутой вперёд рукой, но взгляд его будто остекленел. А за спиной прозвучал сдавленный шёпот Кайлы:
— Я не могу так хорошо контролировать, чтобы тебя не зацепило. Прости.
И в следующее мгновение меня захлестнуло волной страха. В глазах потемнело, пол ушёл из-под ног.
Когда я пришла в себя, рядом была рыдающая Айна. Я лежала на кровати, а Айна сидела рядом и плакала, громко, отчаянно.
— Её забрали, — всхлипнула подруга, заметив, что я открыла глаза. — Имперские забрали этого Тэльса и Кайлу-у-у.
— А Дара? — прошептала я онемевшими от боли в висках и страха губами.
— И… её… тоже… — всхлипывая, выдавила Айна. — А папа в себя не приходит. Твоя мама с ним. Он легче дышит, когда она рядом.
— У мамы есть небольшой дар целительства, — прошептала я и опять отключилась.
81. Даррен Сторн, пограничный гарнизон
— Что ты несёшь, женщина? — как змея шипел на жену Эллор Третий. — Ты сама назвала его имя! И след от поискового артефакта привёл к нему. Ты защищаешь его?!
Эллор прищурился и угрожающе навис над своей преединственной. Ульнира бросила растерянный взгляд на Даррена и… пошла на попятную.
— Может показалось. Я просто боюсь, милый, — пролепетала она, посмотрев на мужа полными слёз глазами. — Ты же обещал, что мне не придётся с ним видеться, а сам…
— Прости, сердце моё, — погладил жену по щеке, смахивая слезинку, пустынный дракон.
Он, как и все его сородичи, верил в то, что женские слёзы иссушают бесценные источники воды в их песчаных землях. Поэтому женщинам в Эллоре дозволялось всё, чего они пожелают. Только бы не плакали. Вот и в соседнюю империю свою преединственную он отпустил без колебаний. И не настаивал на скором возвращении, боясь расстроить.
Она вернулась сама, но больше не улыбалась. Эллор чувствовал, что с женой что-то случилось. Даже её запах изменился! Но не мог требовать, чтобы Ульнира всё рассказала. Стоило только чуть надавить, как она начинала плакать. Вот и сейчас…
Созналась Ульнира только когда её защиту потревожил поисковый артефакт. И Эллор поклялся, что каждая её слезинка будет стоить крови обидчику любимой. Но обидчиком оказался тот, за кого вступился император.
Эллор не хотел войны. Пустынные драконы хоть и воинственный, но малочисленный народ. А империя слишком велика. Но клятву он не нарушит!
— Сердце моё, прошу, скажи, ты уверена, что это не он? — заглянул он в испуганные глаза преединственной.
Ульнира ещё раз посмотрела на Даррена и закусила губу. Она чувствовала, да и видела — это другой мужчина. Он даже пахнет иначе! И взгляд. Это дракон смотрел на неё спокойным, уверенным взглядом.
Тот Даррен Сторн, которого она знала, никогда не был спокоен. В нём чувствовалась борьба, метущийся дух, огонь бушующей ненависти. Именно это и привлекло Ульниру. Её Даррен был похож на пустынных. Резкий, непримиримый, горячий и напористый. От него веяло жаром пустыни, но он не был таким мягким и покладистым, как мужчины её родины. Ульнире не хватало этой жёсткости. Пустынные слишком берегут своих женщин, отношения с ними пресны и однообразны.
Ульнира влюбилась в Даррена, но не в этого. И сейчас, глядя на прикованного к стене мужчину, вдруг осознала — нужно только подтвердить, что это он её «обидчик», и всё закончится.
Муж убьёт его, а её любовник останется жив. Пройдёт время, Эллор успокоится, и тогда она сможет вернуться и найти своего Даррена. Ведь он тоже наверняка любит её, иначе не допустил бы того, чтобы она забеременела…
— Ты побледнела, сердце моё, — обеспокоенно проговорил Эллор.
А Ульнира с прищуром смотрела на прикованного к стене дракона. Она отдала ребёнка не тому! Её Даррен будет в ярости, когда узнает об этом. Сначала нужно узнать, где девочка, а уже потом пусть убивают этого самозванца.
— Я… не уверена, — прошептала она, опустив взгляд. — Вроде он, а может и не он. Мне нужно время.
— Хорошо, любимая, — кивнул Эллор Третий. — Мы подождём. Успокойся, поспи, полетай, если хочешь. Завтра будет легче.
Ульнира кивнула и ушла, твёрдо решив, что ночью проберётся в камеру и расспросит пленника. Свои стражи её точно пропустят без вопросов, а от имперских можно избавиться с помощью артефакта, отводящего взгляд. А если и поймают — муж защитит.
В полночь она уже стояла у двери в камеру. Имперской стражи тут и вовсе не было! Они или хотели, чтобы пленник сбежал, или были уверены, что у него не получится.
Пустынные драконы не такие доверчивые — с усмешкой подумала Ульнара и вошла. Самозванец, выдающий себя за её любимого, спокойно стоял у стены. Он даже не удивился, увидев её. Будто ждал.
— Кто ты? — спросила она, подойдя ближе, но остановившись на расстоянии нескольких шагов.
— Сомневаюсь, что тебя интересует именно это, — усмехнулся Даррен.
— Ты точно не он, — нахмурилась Ульнира. — Зачем ты выдаёшь себя за Даррена?
— Ты уже знаешь ответ, но не хочешь верить, — покачал головой дракон.
Сковывающие его цепи зазвенели и Ульнира вздрогнула. Да, она знала… Вернее догадывалась, но не желала принимать это.
— Ты знаешь его настоящее имя? — спросила она шёпотом.
— Возможно, — усмехнулся он.
Ульнира сжала кулаки и зажмурилась. Он обманул её, но у него наверняка были на это причины! Нужно только узнать его настоящее имя, найти и спросить. Он обязательно всё объяснит! И поймёт, что она не хотела отдавать ребёнка чужаку.
— Моя дочь… — прошипела она, злобно взглянув на мужчину с лицом её любовника. — Если ты навредил ей, я…
— У тебя нет дочери, — резко перебил её дракон. — Если хочешь, чтобы она осталась жива, забудь о ней.
— Эллор не узнает, — фыркнула Ульнира. — Он думает, что я бесплодна. И никогда не признает обратного, потому что тогда…
— Ему придётся признать, что бесплоден он, — закончил за неё Даррен.
— Именно так, — кивнула Ульнира. — Так где моя дочь? Тот, чьё лицо ты носишь, захочет вернуть её, когда узнает. Назови мне его имя и скажи, где искать Дару. И тогда я уговорю мужа отпустить тебя. Скажу ему, что это не ты меня обесчестил.
— Чести в тебе и не было, — скривился Даррен.
— Твоя жизнь зависит от того, что я скажу мужу, — злобно усмехнулась Ульнира. — Советую быть повежливее.
— Ты даже не представляешь, во что ввязалась, — устало вздохнул Даррен.
И вдруг вздрогнул. Он услышал отдалённый звон, будто что-то разбилось или сломалось. Даррен зажмурился и прошептал:
— Дэля…
Он почувствовал, как был уничтожен артефакт, немыслимым образом связавший его с Аделиной. В тот момент, когда стрела Купидона, управляемая рукой Дэли, уколола его в кончик носа, впитав кровь, артефакт создал незримую связь между ними. Она была столь тонка, что Даррен не ощущал её. Но почувствовал, как эта связь оборвалась.
И дракон взбунтовался! Он поддавался контролю разума даже во время пыток, но, почуяв, что его любимая в опасности, сорвался. Инстинкты взяли верх.
Визг Ульниры, когда он рвал цепи, разнёсся по всему гарнизону. Но остановить Даррена Сторна уже никто не мог. Ведь генералом он стал не за выслугу, происхождение или из-за каких-то ещё преференций. Он получил звание благодаря упорству и силе, которую сам в себе взрастил. А остановить одного из сильнейших драконов империи не так-то просто…
— У-улетел, — неверяще прошептала Ульнира, сидя на полу камеры и глядя через пролом в стене на исчезающие в ночном небе очертания чёрного дракона.
А дракон спешил к своей жене. К той, для кого билось его сердце. Билось сильно, неистово, мешая взять под контроль эмоции. Его сознание прояснилось только на подлёте к столице, но пути назад уже не было…
82
— Милая, просыпайся, — прошептала мама, погладив меня по щеке.
Я открыла глаза и вздрогнула, увидев её побледневшее, осунувшееся лицо.
