Прибежище из серы и тьмы (ЛП) - Дарк Люсинда

Можно многое сказать о том, как ведет себя человек, основываясь на его действиях, но в Нубо нет ничего, ни в его тоне. Ни на его лице. Ни в его движениях. Он как оживший труп.

Регис утверждал, что Карсел напал на него с мертвецами. Что он работал с каким-то неизвестным Богом, который дал ему этих людей, но у кого могла быть такая сила? Связан ли Нубо как-то с этим?

Несмотря на мое желание отправиться в комнаты Терры и найти Найла, застать этих двоих за обсуждением вопросов, касающихся Богов, — это удача, в которой мы нуждались. Итак, я следую за ними. По всем залам, пока они обсуждают грандиозное празднование, которое состоится после Охоты «Церемонию Венатус», Руэн узнал ее настоящее название.

Три церемониальных ритуала. Три способа уменьшить нашу силу и украсть ее у собственного потомства. Тени проскальзывают сквозь мои пальцы, обвивают ноги и руки, лижут мою плоть, поглаживают, словно пытаясь успокоить меня.

Щупальца черной силы обвиваются вокруг меня, обнимая меня, утешая. Это успокаивает бешеное биение моего сердца и позволяет мне вернуться к моей текущей миссии: выяснить все, что Залика и Нубо запланировали для Богов.

На пересечении двух более длинных коридоров два Смертных Бога Терры останавливаются. — И последнее, — бормочет Залика.

Кружась, поглощенная тенями, моя кожа покрывается маленькими мурашками вдоль рук и ног под одеждой. Я игнорирую безмолвное предупреждение и подплываю все ближе, желая услышать больше.

Голос Залики понижается до шепота. — Убедись, что твой человек на материке избавился от растущей армии смертных.

Армия смертных? Армии смертных не существует. Дрожь пробегает по моей руке, еще одно предупреждение, когда по виску стекает пот. Тени, клубящиеся вокруг меня, ослабляют хватку, и я чувствую камень под ногами. С усилием оттягивая их назад, я прислоняюсь к стене и задерживаю дыхание.

— Как только церемонии будут завершены, у Богов появятся средства покончить с этим самостоятельно, но до тех пор я хочу убедиться, что им не о чем беспокоиться.

Нубо качает головой, отблеск ближайшего факела, висящего на стене, освещает его лысую голову. Моргая, я перевожу взгляд на него, когда сквозь него просвечивает тень чего-то похожего на очертания скелета. Не просто голова, покрытая плотью, а настоящий череп. Запавшие глаза, невидимый нос, представляющий собой всего лишь две щелочки, и белая кость.

Нубо не Смертный Бог. Он нежить. Мертвец. Регис. Кусочки головоломки складываются вместе. Карсел. Человек Нубо на материке. Армия смертных. Регис и Офелия собирают армию. Должно быть, об этом они и говорят.

Я отступаю назад и упала бы, если бы не тени, которые подхватывают меня и поднимают обратно. Спина моей туники промокла от пота, из-за чего ткань прилипает к позвоночнику, вызывая мурашки по всему телу.

Боги теряют силу. Я не знаю почему и не знаю как, но если они даже не могут остановить ту армию, которую собирают Регис и Офелия, то это должно означать, что предсказания Кэдмона верны. У нас действительно есть шанс. Я могу убить его, и если я смогу убить его… мы сможем быть свободны. По-настоящему свободны.

Нубо и Залика расходятся, каждый идет своей дорогой, и как только они заворачивают за угол, я глубоко вздыхаю. Мои тени исчезают в одно мгновение. Дрожащей рукой я убираю с лица прядь серебристых волос, а другой опираюсь на стену, чтобы унять дрожь в теле. По какой-то причине из-за того, что я так долго держалась в тени, у меня возникло ощущение, что я бежала без остановки несколько дней и ночей. Мои бедра дрожат, когда я делаю шаг назад, тем путем, которым пришла, только для того, чтобы остановиться, когда точно осознаю, где нахожусь.

Поворачиваю голову, когда прохладный воздух затягивает в один из четырех коридоров — темный, который, я знаю, ведет в фальшивый тупик. Вход в тюрьму. Я подумываю о том, чтобы пойти туда, спуститься по лестнице, ведущей вниз, и встретиться лицом к лицу с женщиной, запертой внизу.

Ариадна. Богиня Тьмы и Теней. Моя мать. Мой Божественный родитель.

Я закрываю глаза, борясь с волной тошноты. С тех пор, как я была ребенком, едва достигшим подросткового возраста, я не чувствовала такого истощения, потратив столько энергии. Даже если бы я хотела встретиться со своим Божественным родителем прямо сейчас, моим ногам не хватает энергии, чтобы совершить этот путь.

У меня перехватывает горло, и я давлюсь, сгорбившись, когда делаю еще один шаг прочь из коридора. Мышцы в моих ногах сжимаются, отказываясь двигаться, когда я замираю, прижавшись боком к холодному камню, а по спине и лицу стекает еще больше пота. Тяжело дыша, мои суставы протестуют, когда волосы падают мне на лицо, и я поднимаю руку, чтобы снова их убрать.

Серые стены коридора вращаются, закручиваясь в бесконечную спираль. Желчь обжигает мои внутренности, все сильнее толкаясь, чтобы попасть в горло и вырваться изо рта. Я стискиваю зубы, чувствуя тихий свист вдыхаемого и выдыхаемого воздуха.

Нет, я молча приказываю. Я та, кто контролирует свое тело, и я решаю, когда и где я могу уступить своим собственным недостаткам. Сейчас не то время.

Словно желая доказать это самой себе, я прижимаюсь к твердой стене, убеждаясь, что она все еще там, а не над моей головой, как говорят мне мои глаза. Я поднимаю ногу, чтобы сделать еще один шаг вперед, и пол полностью исчезает из-под меня.

Моя рука отрывается от стены, чтобы удержаться при падении, но слишком поздно. Земля устремляется ввысь, и опускается тьма забвения. У меня есть всего мгновение, прежде чем моя голова ударяется о камень внизу, и я понимаю, что тени вовсе не покинули меня, они парят вне пределов досягаемости — скользят вверх и вниз по воздуху вокруг меня, словно пытаясь преодолеть невидимый барьер.

Руки поднимают меня, тонкие и мягкие. Аромат солнца и лета проникает в мои ноздри. Я глубоко вдыхаю, пытаясь определить запах, в то время как тяжесть опускает мои веки, не позволяя мне выйти в видимый мир.

— Ш-ш-ш. — шепчет мне нежный женский голос. — Ты в безопасности, Нептис. Теперь ты в безопасности.

Голос женщины такой же нежный, как и сильные руки. Впервые за долгое время я действительно верю ей. Если она говорит, что я в безопасности, то, может быть, я наконец-то в безопасности.

Глава 30

Кайра

Тихие звенящие звуки капающей воды, чередующиеся с хлоп-хлоп-хлоп, медленно возвращают меня в реальный мир. Я подавляю стон, когда мои глаза распахиваются, останавливаясь на мгновение, чтобы полюбоваться резным каменным потолком надо мной.

В отличие от спальни, в которой я спала последние несколько ночей, эта комната имеет сводчатую форму, как будто сама комната представляет собой один большой грот, высеченный в серной горе на острове Ортус. Также нет никаких сомнений в том, что я все еще на Ортусе.

— Ты перестаралась, — говорит мягкий голос из моего последнего воспоминания, предупреждая меня о том, что я не одна.

Я поворачиваю голову и чувствую, как мое сердце пытается выпрыгнуть прямо из груди. Македония стоит перед довольно большим кипарисом, занимающим большую часть комнаты, в мерцающем платье из золотых нитей. Изящные ленты того же цвета стягивают платье у горла, оставляя обнаженными плечи и руки. Светлый тон подчеркивает глубокий красновато-коричневый оттенок кожи, которая кажется гладкой и безупречной, как плоть всех Богов.

Македония поглаживает маленькую ветку дерева, прежде чем обхватить пальцами лейку у своих ног и поднять ее к корням дерева, которые, кажется, уходят в землю под ней. Земля. Грязь. Не камень. Я сажусь в постели.

— Где я?

Богиня Знаний заканчивает поливать корни, прежде чем поставить лейку на место. — Ты в безопасном месте, — сообщает она мне, не вдаваясь в подробности.

Взглянув вниз, я замечаю, что на мне больше нет туники и брюк, как было, когда я следовала за Нубо и Заликой. Вместо этого я одета в тонкую белую ночную рубашку. Я собираю одеяла в руки, в отчаянии сжимая кулаки. Нет смысла проверять, на месте ли мои кинжалы. Если она раздела меня, то, несомненно, забрала их.