Прибежище из серы и тьмы (ЛП) - Дарк Люсинда

С этой мыслью я еще глубже опускаюсь на пятки. Никакой неровности, никакой нагрузки на свод стопы, просто ровная земля. Когда я снова открываю глаза, туман рассеивается, дрейфует и расступается. Как раз перед тем, как мы приземляемся, я вижу это — то, на что намекала Македония. Место за пределами нашего собственного царства, которое является бесконечным стеклом. Отражение самого себя снова и снова, как вверху, так и внизу.

Я моргаю, и настоящая Пустота рассеивается, когда появляются тела, выходящие из тумана на грязь и траву. Деревья окружают меня, и я поворачиваюсь по кругу, хмурясь, когда знакомый запах сосны и влажной земли проникает в мои ноздри. Лес, но не просто лес.

— Пограничные Земли…

Сначала мне кажется, что я высказала свое подозрение вслух, но секунду спустя я осознаю, что слова произнесены таким легким тоном, что интонация не соответствует моему собственному голосу. Повернув голову, я смотрю вниз на невысокую девушку, одетую в свободные коричневые брюки и плохо сидящую, но хорошо сшитую светло-голубую тунику. Длинные ряды черных косичек тянутся от ее головы до самого зада. Быстрый взгляд через мое противоположное плечо показывает, что Даркхейвены недалеко.

С любопытством я поворачиваюсь к девушке. — Откуда ты знаешь? — Спрашиваю я.

Она не смотрит на меня, а вместо этого продолжает смотреть на ряд толстых стволов деревьев неподалеку. — Мне всегда было интересно, как оно выглядит, — отвечает она, ее голос от природы почти писклявый. — Место, которым даже Боги не хотели править. — Когда она поворачивается ко мне, ее большие карие глаза настолько расширены и поглощены зрачками, что это заставляет мое сердце немного подпрыгнуть. Она выглядит одновременно испуганной и благоговейной. — Я никогда не думала, что это может быть так красиво.

Я хочу ответить, сказать ей, что каким бы красивым ни казалось это место, опасность внутри часто может разрушить этот образ. Я не хочу. Я не могу. Прежде чем я успеваю прийти в себя, она уходит, присоединяясь к нескольким другим Смертным Богам поблизости. Я смотрю ей вслед, чувствуя приближение Даркхейвена.

— Должно быть, она из Пердиции, — говорит Теос.

— Почему ты так думаешь? — Спрашиваю я, хотя могу догадаться. Она не показалась мне знакомой, и, конечно, если бы она была из Ривьер, я бы видела ее раньше.

Золотистый взгляд Теоса встречается с моим. — Пердиция — горный регион, — говорит он. — У них поблизости нет лесов, и многие Смертные Боги, отправленные туда, никогда не покидали его.

О. Полагаю, теперь ее удивление лесом имеет смысл. И все же… Мне жаль, что сегодняшняя церемония, скорее всего, разрушит всякую любовь к этому месту, которую она, возможно, занимала раньше. Потому что сегодня мы охотимся в Пограничных Землях за призами Богов.

Когда рассеивается весь туман, в поле зрения появляется Совет Богов. Все они, кроме одного — самого важного. Трифон странным образом отсутствует, но это не мешает Азаи выйти вперед и попытаться занять его место. Он игнорирует тот факт, что Данаи, Царица Богов, находится там, и возвышается перед остальными.

Я могла бы рассмеяться.

Без Трифона, ведущего их, и с Кэдмоном, тайно запертым в темнице, три женщины, которые стоят за Азаи, вероятно, намного могущественнее, чем мужчина, которому они позволяют думать, что он ведет их. Они стоят за его спиной, как матери, наблюдающие, как ребенок берет на себя ответственность, взявшись за важное дело. Возможно, для Азаи всегда было так, или, возможно, он просто жадный ублюдок.

Чья-то рука проскальзывает в мою, покрытые шрамами пальцы обвиваются вокруг моих, и я сжимаю их в ответ, уверяя Руэна, что со мной все в порядке, и с ним тоже. Как и со всеми нами. На данный момент.

— Добро пожаловать в Пограничные Земли! — Раскатистый голос Азаи привлекает внимание всех, кто прошел через Пустоту. Ученики придвигаются ближе.

— Сегодня день первой Охоты с тех пор, как Боги ступили в этот мир, — продолжает Азаи.

Мой взгляд отводится от него в сторону. Боги стоят не на наспех сооруженном помосте, а на скалистом камне, выступающем из земли под углом. По обе стороны от них, Залика и Нубо стоят, расставив ноги на ширину плеч и сложив руки перед собой. Их вид напоминает мне о том, что я подслушала перед тем, как меня спасла Македония. Когда мы вернемся на Ортус, я должна буду отправить Регису записку. Ясно, что Нубо, скорее всего, является человеком, с которым работает Карсел, хотя причина этого до сих пор остается загадкой.

Я прищуриваюсь, глядя на мужчину, пытаясь разглядеть его скелет под кожей, как это было прошлой ночью. Можно было бы подумать, что дневной свет откроет все, но, похоже, для этого человека солнце — такой же плащ, как и одежда на моей спине.

Наклоняясь, я обхватываю пальцами кинжал, висящий у меня на бедре. Знакомая рукоять оружия в моей руке вселяет уверенность, даже если я знаю, что сегодня все будет совсем не так.

— Как вы хорошо знаете, — обращается Азаи к толпе восхищенных слушателей, — Боги решили не вторгаться во Пограничные Земли, и вы, возможно, задавались вопросом, почему. — Уголок его рта приподнимается, когда он убирает руки со скрещенной груди и упирает обе ладони в бедра, прежде чем продолжить. — Есть только одна причина: благосклонность.

Я фыркаю. Ничего не могу с собой поделать. Сама мысль о том, что кто-то связывает Богов с термином «благосклонность», является не чем иным, как шуткой в лучшем случае и ложью в худшем. Когда глаза того же цвета, что и у Теоса, встречаются с моими поверх голов учеников и сужаются, я могу догадаться, что Азаи знает, о чем я думаю. Я вытаскиваю свою руку из руки Руэна, кладу ее на затылок и с хрустом поворачиваю шею.

— Есть много существ, обитающих в Пограничных Землях, — продолжает Азаи. — Какими бы прекрасными и опасными они ни были, все, кто живет в Анатоле, — это наши дети.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Азаи устремляет на меня ядовитый взгляд, и я ничего не могу с собой поделать; я поднимаю свободную руку и слегка машу ему. Позади него я замечаю выражение лица Македонии. Ее губы сжимаются, и она отворачивается, а плечи трясутся. Гигея просто смотрит на меня в ответ, а Данаи стоит между двумя другими женщинами и раскачивается из стороны в сторону, как будто даже не понимает, где находится.

Азаи обнажает зубы, и несколько учеников, стоявших впереди толпы, инстинктивно делают шаг назад. — Мы запретили жить и охотиться на этих землях, потому что существа, которые живут здесь, больше, чем просто обычные, — продолжает Азаи, его тон резче, чем был раньше. Он втягивает воздух и медленно выпускает его. Я наблюдаю, как все его тело расслабляется, и на этот раз, когда он улыбается, это с жестоким намерением. Его глаза остаются прикованными к моим, пока он говорит. — Сегодня вы должны выследить этих существ и убить как можно больше.

Один храбрый ученик, стоящий впереди, но не совсем перед Азаи, поднимает руку, и взгляд Азаи приковывается к мужчине. — Ты, — говорит он, указывая пальцем.

— Д-да, господин, — отвечает ученик, дородный мужчина с коротко подстриженными волосами и широкими плечами. Он кажется странно знакомым, но я не могу вспомнить его. — Могу я спросить, если это не оскорбит, какой приз мы получим за охоту на этих животных?

Улыбка Азаи становится шире. — Приз, ты спрашиваешь? — Он поглаживает свою золотистую бороду, украшенную сегодня бисером. — Ну, во-первых, эти животные наделят всех, кто лишит их жизни, усиленными способностями.

Нарастает волна голосов, волнение охватывает учеников при этой новости. Холодок пробегает по моей спине, и я ничего не говорю, скрещивая руки на груди и наблюдая за происходящим.

— Да, — задумчиво произносит Азаи, а затем кивает, как будто что-то решая. Когда он открывает рот, его следующие слова снова гремят над собравшимися учениками. — Тот, кто убьет больше всего существ и принесет нам их трупы, получит особую милость Богов, — объявляет он.