Фиалковое утро - Харлан Сати

– Гарэт, – каркнул Динар. – Говори имя и проваливай.

– Заран.

Тракт петлял по цветущей долине. Холмы с островками стройных шелестящих деревьев ловили розовые небесные краски, а лиственные красавицы махали одиноким путникам веточками. Из-за мохнатых зеленых вершин выглядывали маленькие поселения. Им тоже хотелось поприветствовать своего короля, но они были слишком далеко, чтобы их услышали. Поэтому они подмигивали Его Величеству первыми горящими окошками в надежде, что он их заметит.

– Это твоя деревня? – Низкий басистый голос вывел меня из легкой дремы.

Я не собиралась спать, однако все к этому располагало: легкое покачивание, тихий цокот и теплая крепкая спина, что стала мне удобной спинкой. Езда задом наперед малость укачивала, но ради такого можно было и потерпеть.

– Деревня отца. Я не прожила в ней и дня.

– Точно, – протянул Авриил. – Ты родом из южных лесов.

– Можно и так сказать. Мы с матерью постоянно переезжали. Не нужно говорить почему – и так понятно. – Я позволила себе прикрыть глаза и уделила время воспоминаниям о маме. – Вряд ли в Аракане есть место, которое бы я могла назвать моим.

– Опять говоришь глупости, Арэт. Ты не родилась на земле Аракана, но она помнит твои первые шаги, слова. Она впитала кровь с твоих разбитых коленок и слезы, что требовали материнского утешения. Ты выросла на еде и воде, что дает Аракан. Он – твой родной дом, и этого не изменит ни цвет глаз, ни оттенок кожи.

Я позволила себе откинуть голову, устраивая затылок между лопаток короля.

– Ты всегда так красиво говоришь, Рил. Спасибо.

– Обращайся. – Он немного поерзал, намекая на мою наглую вольность. Сделаю вид, что не заметила. Еще чуть-чуть. – Можем заехать в деревню твоего отца. Навестишь могилу.

– Не стоит. Если ты, конечно, не хочешь увидеть, как я на ней танцую.

– Разве так можно? – строго укорил Авриил. – Отец, каким бы он ни был, не перестает им быть. Он дал тебе жизнь.

Из легких вырвался хилый смешок.

– Мою жизнь он продал Гнезду. Пойми меня правильно, не сдохни он два года назад, я бы ему помогла.

– Это не так.

– Разве так сложно поверить в то, что ребенок желает родителю смерти? Упрекал меня в лицемерии, а сам-то? Твой отец тебя не продавал, но он продавал Харии земли Аракана. Скажи еще, что ты не знал о причине его столь скоротечной болезни.

– Ты забываешься, Гарэт!

Авриил дернул спиной. Мне пришлось схватиться за дорожные сумки, чтобы не упасть.

– Меня зовут Арэт. И пока мы не въехали в Бакатар, я твой друг, а друзья должны всегда говорить правду, какой бы горькой она ни была.

Чувство самосохранения мне, видимо, отбило напрочь.

– Друзья? – зловеще прошептал он. – А друзья используют других друзей для достижения своих целей, Арэт? Ты попросила остаться с тобой, заранее зная, что используешь меня как рычаг давления на Динара. И какого беса я узнаю о том, что Алур – мышь, проскользнувшая во дворец по связям? Хотя, знаешь, мог бы и догадаться. Хуже него Ворона свет не видывал. Брита ты тоже взяла из сердечных побуждений?

– Ты поручил мне подобрать себе двух помощников, и я это сделала. – Огненный Отец, я пожалею о своем непозволительно вольном поведении, но игра слишком хороша, чтобы останавливаться. – Алур немного легкомысленный, но его боевые навыки это сполна компенсируют. Насчет Брита ты не совсем прав. Наше с ним прошлое не повлияло на мой выбор. Он способный и верный Ворон.

– Какое такое прошлое? – насторожился Рил. – Ты притащила во дворец любовника?!

Срань. Заигралась.

– Я думал, что рядом со мной рассудительный и честный боец – истинный Первый Ворон. Не заставляй меня разочаровываться в тебе, Гарэт, – сказал, как отрезал, и этот порез тихо кровоточил в груди.

Разочаровываться? Король мной и не очаровался. Раздражение – обыкновенное, которое он испытывает рядом с харийкой.

Проглотила ком, вставший поперек жалко трясущегося горла.

– Мой выбор был рассудителен и не опирался на сердце.

– Я поверю твоим словам, но если кто-то из твоих мышей оплошает, ты вылетишь из дворца вместе с ними. Мне нужно крепкое плечо бойца, на которое я могу опереться, а не двоедушная девица, что плетет сети за моей спиной. Поняла?

Ты рядом, пока приносишь пользу.

– Да, Ваше Величество. Простите мне мое непозволительное поведение. Такого больше не повторится.

Я – Ворон Его Величества, а веду себя с ним, как с дворовым приятелем. Бесы попутали, не иначе. Мне еще повезло, что король обошелся предупреждением, а не сразу скинул с жеребца, избавляясь от никудышного бойца – харийской девки, что дерзнула прятаться под личиной его Ворона, удовлетворяя свои осудительные желания.

Королю и слуге не быть друзьями. Мы как небесная звезда и камень из подворотни – я могу только лежать под его сияющим величием и радоваться, когда кроха света Авриила пригревает мой выстуженный тенью бок.

И я не потеряю своего места под его холодным светом. Польза. От меня должна быть польза.

– Заран сказал, что его мать сильно болела. По возвращении в Аракан я заберу у Пирса портреты сыроедов и обойду все лекарские лавки. В том, что у Хельги была обычная простуда, сомнений нет. Ее не было две недели, а умерла она только пару дней назад. Что-то задержало ее в столице. И пока все сводится к лекарским.

Авриил протяжно выдохнул. Я чувствовала этот выдох каждой клеточкой своей вытянутой по струнке спины.

– Ты уже ходила по лекарским. Они ничего не знают.

– Кто-то один знает и скрывает это. У Хельги не было денег на врачевателя. Лекарская была ее единственным вариантом. Ваше Величество, мать оставила ребенка одного. В том нет доброй воли.

– Приступишь завтра.

– Да, мой король.

Глубокий вдох.

– Только не приставляй ко мне никого из своих помощников. Пользы от них, мягко говоря, никакой. Только зря воздух изводят.

– Если пообещаете не покидать дворец в одиночку.

– Ты не в том положении, чтобы выдвигать мне условия. Сделаешь так, как я сказал.

– Как пожелаете, Ваше Величество.

Авриил больше ничего не говорил. Гулял в мыслях, изредка хмыкая или покачивая головой. Ночные тени редкого леска падали на его волосы, но ночь не могла сравниться с их чернотой, как и окружившая нас тишина не могла соперничать своей тяжестью с молчанием короля.

– Остановите лошадь.

Я быстро погасила огонек-светлячок, освещающий для меня страницы книги. Прислушалась: ни пения вечерних птиц, ни копошений зверья, ни скрипа сухих стволов. Быстро натянула на Авриила капюшон и, всунув ему книгу, спрыгнула на землю.

– Сидите в седле и не двигайтесь. Они не должны вас узнать.

Король покрутил в руках книгу, отмечая пурпурную шелковую обложку, осмотрелся и нехотя кивнул.

– Так-так-так, – из-за стволов вышел поджарый златовласый молодой мужчина, держа ладонь на рукояти длинного кинжала, – кто это у нас тут такой догадливый? – Он сощурил глаза, сверкая ярко-зелеными лучиками на светлой радужке. – Баба в мужских тряпках и мужик с дамской книгой?

– Араканцы, что с них взять?

За спину беса встал тощий мужичок. На его железном наплечнике сидел ястреб. Птица смирно ожидала команды, не смея даже переступать лапами, с привязанными к ним кусочками пергамента.

Следом вышли остальные: пять мечников и один лучник. Решили, что добыча уж больно проста, раз не стали скрывать в тени дальнобойного бойца. Однако не стоит делать поспешных решений.

– Отдавайте жеребца, все свое добро и проваливайте, – самодовольно приказал бес. – Мы сегодня уже напоили землю араканской кровью. Для одного дня достаточно.

За моей спиной раздался глухой рык.

– Я разберусь. – Я вскинула ладонь, призывая Авриила к спокойствию. – Поблизости могут быть еще связные.

– Что вы там шепчитесь?! – рявкнул щуплый связной, и его птица недовольно взъерошилась.

Его следует устранить первым, но бес закрывает его спиной. Остальные шесть харийцев не представляют особой угрозы. Если оттянуть бой с бесом напоследок, то их скрывающиеся товарищи – если таковые имеются – выдадут свое присутствие. Тогда я расправлюсь с бесом и успею перехватить выпущенных ястребов.