Фиалковое утро - Харлан Сати

– Книга в руках этого мужчины принадлежит мне. Вы читали «Фиалковое утро»? – начала я говорить, одновременно с этим выуживая из-за пояса нож и неспешно огибая харийцев по кругу. Мужчины не придали значения неубедительному оружию в моей руке и непонятливо переглянулись. – Нет? Замечательная книга. Она могла бы вас многому научить.

– Что ты несешь, юродивая? – усмехнулся бес и попытался заглянуть под мой шарф.

Король заметно подсобрался.

– Девушка по воле судьбы попадает в чужую страну. Первое, что она увидела из окна своего нового дома, – огромное поле, засаженное фиалками. – Я зацепилась взглядом за связного, поборола желание почесать ладонь и продолжала неспешно красться. Из харийцев вырвались первые смешки. Замечательно. – То были земли местного молодого фермера. Девушке так понравились эти цветы, что она страстно возжелала эти душистые поля. Ничего не напоминает?

– Если ты решила откупиться от нас занятной историей, то зря стараешься. – Бес начинал терять терпение. – Я передумал. Мы убьем вас. Раз вы не захотели принимать нашу милость.

– Милость?! – не выдержал Авриил и швырнул в проклятого харийца МОЕЙ книгой.

Ястреб испугался яростного ора беса и вспорхнул с плеча остолбеневшего связного.

– Срань.

Перехватила нож за лезвие. Бросок. Сталь сверкнула в голубом свете и прибила птицу к стволу дерева. Ее хозяин не шелохнулся.

– Неплохой бросок. – Хариец забыл о брошенной в него книге. Он махнул кистью. Тушка ястреба упала на землю, и в руку беса лег мой нож. – Ты солдат? Птенец? – Он повернул голову к королю. – Почему вы прячете лица?

Бойцы уловили немой приказ и взяли оружие наизготовку.

– Девушка стала одержима фиалковым полем. – Я нашла взглядом лучника и нащупала под длинным хвостом шарфа рукоять меча. Кончики пальцев нестерпимо зазудели. – В конечном итоге она его заполучила. Однако фиалки стали увядать. Сколько бы сил она ни приложила, сколько бы ни поливала и ни лелеяла их – поле погибало. Знаете, почему?

– Это были не фиалки, – неожиданно ответил бритоголовый хариец. – Не к чему фермеру засаживать свои земли бесполезной красотой.

Проклятый заткнул его неестественно зеленым бесовским взглядом.

– Верно. – Я улыбнулась и отвела глаза от окоченевшего лучника. Слабость от резкого использования большого количества магии ударила по коленкам. Сжала зубы. Осталось совсем немного. – Но она этого не знала, и ее незнание убивало эту красоту. Фермер мог бы ей помочь, но, вот досада, обманутый мужчина не хотел этого делать. Ей оставалось только смотреть, как предмет ее больной любви чахнет. И по чьей вине? – Я еще раз осмотрела редкий молчаливый лес и скинула одну петлю шарфа. – Хария, как эта девушка, возжелала – получила. Но ничего не проходит бесследно. Жадность одного вашего короля навлекла на вас проклятье, – со стороны Авриила донеслось молчаливое тяжелое осуждение, – Мало? – Под гневное шипение харийцев я сняла еще одну петлю шарфа – последнюю, оставляя плотную ткань болтаться на макушке. – Вы ждете, когда на ваши головы обрушится очередная кара за вашу жадность?

– Мы не хотели этой войны! – выкрикнул бес. – Аракан без предупреждения вторгся на Харийские земли, нарушив все договоренности. Ваш король – бесчестная гнида, и араканцы – вы, точно такие же. – Одному Огненному Отцу известно, чего стоило Авриилу сдержаться. – Вам неоднократно был предложен мир, но вы отказались. Вембрант отказался, выбрав залитый кровью путь. Так пожинайте плоды решений вашего короля! Убить!

Бритоголовый выставил саблю и, шагнув ко мне, запнулся о тонкие корни, что скрывались в тенях веток деревьев.

– Что за бесовщина? – Он быстро проследил за корнями, идущими к застывшему лучнику. Они едва заметными канатами окручивали харийца, удерживая его безжизненное тело. – Мертв!

Бес оглянулся на связного, посмотрел в его стеклянные глаза, нашел взглядом тонкие путы и стремительно обернулся.

– Покажи лицо!

– Как пожелаешь.

Я сорвала шарф. Ткань полетела в беса стрелой и обернулась вокруг его головы, заставляя заметаться в попытках сорвать ожившую тряпку. Бездумные ноги харийца запутались в корнях, и он с глухим ударом встретил землю.

Сейчас!

Подгоняя себя магическим ветром, я рассекла воздух стройным мечом и впорхнула в наступающий ряд из мужчин.

– Один! – Клинок вспорол горло зазевавшегося паренька. Сердце кольнуло. Ноги крутанулись, унося меня в острый вихрь.

– Два! – сталь погрузилась в мягкий живот и скаканула до ребер, выпуская харийское нутро.

Подавила тошноту и ушла в плавный поворот. Выпад. Движения легче ветра. Поступь тише вздоха. Мое маленькое харийское тельце не имело крепкой силы, но оно было быстрым, изворотливым, смертоносным.

Гнездо заплатило за меня отцу чуть больше, чем за кобылу. Он даже не представлял, как продешевил, а вот Динар знал истинную цену и сделал так, чтобы я не только оправдала его вложения, но и преумножила их. Я стала товаром, который демонстрировали всем заезжим покупателям. Меня видели сотни, а купил лишь один. Забрал бракованный товар с запыленной выставочной витрины, даровал вещи человеческую жизнь. И я сделаю все, чтобы он не пожалел о своем выборе.

– Три! – Поднырнула под меч, выгнулась змеей, пропуская мимо себя атаку четвертого, и перерезала ему сухожилия под коленом. На дорогу упала сначала бритоголовая голова, а за ней русо-серебристая. – Четыре!

Легкий прыжок, оставляющий воздух непоколебимым, и тяжелая душа, что пропиталась харийской кровью.

– Пять! – Меч отрубил руку, сжимающую нож, и юркнул между ребер, забирая последний стук сердца мужчины.

Проклятый хариец освободился от бешеного куска ткани. Его бесовские глаза наполнились секундным ужасом. Луна плескалась в багровых лужах и ластилась к бледной коже его товарищей, восхищаясь сочетанием мертвого стекла и алой влаги, подчеркивающей ее холодный блеск.

Ночь молчала. Звезды задорно перемигивались. Хариец не спускал с меня сосредоточенного взгляда, лишь изредка поглядывал на ожидающего в стороне Авриила, предостерегая его нападение со спины, но Рил и не собирался вмешиваться в бой своего Ворона.

– Ты остался один, – подытожила я, прилагая неизмеримое количество сил, чтобы держать свинцовую голову прямо.

Бес осмотрел меня с ног до головы и впился осуждением в глаза.

– Ты умылась кровью своих братьев, харийка. Если кто в мире и заслуживает проклятье, это ты. – Он отметил рубиновый эфес моего меча и, усмехнувшись, покачал головой. – Я читал «Фиалковое утро». Это одна из моих любимых книг, и ее смысл совсем не в неизбежности наказания за проступки, а в умении прощать и важности признания своих ошибок. Тебе это известно. – Бес брезгливо отбросил мой нож и вытащил из-под ремня кинжал. – Эта книга о любви, нежной и вечной. Твое проклятье не в бесовских глазах, харийка. Ты нашла свое сама, когда встала рядом с араканским королем.

– Я не верю в проклятья! – Эхо обиды на его слова отозвалось в моем голосе хилой дрожью.

– Веришь, – шепнул он и выкинул пас.

За резким взмахом его руки последовал мгновенный удар в спину, поваливший меня на землю. Ослабевшее тело придавил тяжеленный кусок вязкой глины. Бес использовал против меня мою же уловку, а пока я выкарабкивалась из-под пластичной глыбы, он устремился к Авриилу.

Король бездействовал: спокойно наблюдал за приближением харийца, точно бы в руке беса не было докрасна раскаленного клинка.

– Не позволю, – сдавлено прохрипела я и вонзилась в землю.

Пальцы пронзила острая боль. Затем их поразил зуд, да такой, что хотелось поскрести сломанными ногтями о камень. Магия пропитала землю, обращая дорогу под ногами беса в трясину. Тех секунд, что понадобились ему, чтобы выбраться из маленького болота, мне хватило.

Стальной блик. Лязг отраженной стали, и широко распахнутые голубые глаза с ядовито-зелеными лучами на радужке.

– Это тебе за бесчестную гниду, – процедила я в бледное харийское лицо и провернула нож в животе, выдавливая скупой вскрик, ударяющий душу хлыстом. Когда его тело начало тянуть к земле, склонилась к уху. – Встретимся в зеркальном мире.