Редаманс (ЛП) - Долорес Х. К.

Я отвожу взгляд.

— Э-э, Луэнн знает? Все, что происходит?

Джо качает головой.

— Не все. Она знает, что есть ситуация, которая требует моих услуг, но это все.

— И я уверена, что этот расплывчатый ответ действительно удовлетворил ее.

Его рот дергается.

— Ни в малейшей степени ... Но теперь у тебя есть адвокатская тайна. По закону я не могу сказать ей ничего такого, чего ты не хочешь, чтобы я говорил.

Я пожимаю плечами.

— Впрочем, мне нечего рассказывать. Я его не убивала. Я не травила его. Я не запихивала ему в глотку кучу наркотиков - или в чем там еще они меня обвиняют.

Только сейчас, когда я произношу это вслух, мне приходит в голову еще одна мысль.

Что, если это сделал кто-то другой?

Я имею в виду, время смерти Тома после того, как выяснилось, что Адриан следил за мной годами? Это...

Даже измученная, я ощущаю мимолетное чувство ужаса.

Нет, это слишком нелепо.

Я могла бы проспать сердечный приступ, или инсульт, или даже случайную передозировку ... Но убийство?

Ни за что.

Но я не могу отрицать, что складывается печальная картина: вот я здесь, второй раз в своей жизни, в разгар расследования возможного убийства.

А что, если Адриан Эллис - общий знаменатель?

Глава двадцать четвертая

Когда я снова вижу Джо, он уже не такой взъерошенный.

За четыре часа, прошедшие с момента нашей первой встречи «адвоката с клиентом», он побрился. Он погладил брюки. Он надел свежую рубашку, к которой не прилипла шерсть Тоби.

Он превратился из забавного, неизменно присутствующего третьего лишнего на вечерах кино с Луэнн в закаленного государственного защитника, который пять дней в неделю сражается с системой уголовного правосудия Нью-Йорка.

— Говорить в основном буду я, — инструктирует меня Джо, пока мы ждем детективов в другой комнате для допросов. Эта комната незначительно отличается от предыдущей - стены чуть менее безжизненно-серого цвета, стулья металлические, а не пластиковые, и, похоже, никто не включает кондиционер. — Они могут задавать тебе вопросы, но у тебя нет юридических обязательств отвечать. По крайней мере, не больше, чем уже есть.

Я краснею под его пристальным взглядом.

— Я думала, что просто даю свидетельские показания.

Он качает головой.

— Они скажут что угодно, лишь бы заполучить тебя в одну из этих комнат и поговорить перед камерой.

И я должна была догадаться об этом, я думаю. Я позволила шоку взять верх надо мной. Я позволяю этому мешать мне мыслить ясно.

У меня больше нет времени радоваться тем неудачам, которые привели меня сюда, потому что мгновение спустя дверь с грохотом распахивается, и неторопливо входит детектив Далтон.

— Мистер Кастелли, — голос Далтона отражается от стен с тем же громоподобием, что и раньше. Он тянется через стол, чтобы пожать Джо руку. — Рад снова вас видеть. Сколько это было? По крайней мере год, верно?

— Детектив Далтон, — коротко отвечает Джо. — Минимум год.

— Мой коллега скоро придет. Он ждет результаты токсикологического анализа, — Далтон садится в кресло напротив нас и расправляет ту же самую папку на столе. — Но я постараюсь сделать это быстро.

Вокруг него витает аура самодовольства, и у меня сводит живот от предвкушения.

Не может быть, чтобы они на самом деле что-нибудь нашли.

Джо откидывается назад, расправляя плечи.

— Я согласен. Давайте побыстрее. Единственное, на чем вы сейчас можете задержать моего клиента, - это косвенные улики, — говорит он, и в его голосе нет обычной теплоты.

Далтон ухмыляется.

— Ну, у нас были косвенные улики, но… — Он мягко машет закрытой папкой в нашу сторону. — ...отчет коронера может свидетельствовать об обратном.

Что?

Мой взгляд метнулся к Джо, который одарил меня слабой ободряющей улыбкой, прежде чем снова обратиться к Далтону.

— Умышленное убийство? — Он приподнимает бровь. — И какова причина смерти?

Далтон перекладывает папку через стол.

— Остановка сердца на фоне острой наркотической интоксикации. Убедитесь сами.

— Передозировка, — вздыхает Джо. — Это не доказывает того, что это сделал мой клиент - или кто-либо еще, - если только у вас здесь нет какого-нибудь чудесного неопровержимого доказательства.

Ухмылка Далтона становится только ярче, когда Джо открывает файл, просматривает его содержимое - и весь его лоб морщится от замешательства.

— Пропранолол?

— Это бета-блокатор, — объясняет Далтон. — В терапевтических дозах его используют для лечения высокого кровяного давления и сердечных аритмий, иногда мигрени и беспокойства. — Он скрещивает руки на груди. — Однако доза, обнаруженная в организме Палмера, была практически смертельной - по крайней мере, в три-четыре раза больше, чем когда-либо назначил бы врач. Судмедэксперт считает, что это, вероятно, привело к остановке сердца в течение пяти или десяти минут.

Иисус Христос.

Брови Джо приподнимаются.

— Понятно. Итак, смерть была преднамеренной.

Далтон кивает.

— Это больше похоже на самоубийство, чем на умышленное убийство, — отвечает Джо.

— Видите ли, я думал об этом, но...

Дверь снова распахивается, входит Брайант и передает Далтону новый отчет.

— Держи.

Далтон принимает файл.

— А это что еще?

— Читай немедленно.

Брайант выходит из комнаты, а Далтон просматривает файл, и его улыбка становится шире.

Что ж, это нехороший знак.

— Так я и думал, — бормочет он, а затем — впервые с тех пор, как вошел, — Далтон смотрит мне прямо в глаза. — Вы беспокоитесь о своем здоровье, мисс Дэвис?

Я смотрю на Джо, который слегка кивает мне, поэтому я отвечаю.

— Э-э-э... Я не знаю. Зависит от вашего определения понятия «беспокоиться о своем здоровье».

— О, вы знаете, — карие глаза Далтона блестят. — Любите салаты. Смузи. Соки. По-моему, вы похожи на девушку, которая пьет много зеленого сока.

— Это имеет отношение к делу, детектив, или вы просто пристаете к моему клиенту? — Вмешивается Джо.

В ответ Далтон берет распечатанную фотографию из нового отчета и протягивает ее мне.

— Вы узнаешь это?

Я прищуриваюсь, глядя на него.

Увеличенная фотография немного зернистая и расфокусированная, но...

— Думаю, да, — отвечаю я. — Это было на стойке, когда я нашла Тома.

— Итак, вы знаете, что в нем было? — Далтон нажимает.

— Ты не обязана отвечать на этот вопрос, — вмешивается Джо. — Только если ты хочешь.

Я ерзаю на стуле, чувство страха только растет.

— Он пил зелень каждое утро перед завтраком. Я думаю.

Далтон хмыкает.

— Интересно. Значит, вы заранее знали об этой привычке?

Я ничего не говорю.

— Вы знаете, на месте происшествия у нас не было особых доказательств, — продолжает Далтон. — Но мы провели химический анализ содержимого той бутылки. Хотите угадать, какой пришел ответ? — Он присвистывает. — Следы пропранолола. — Я приросла к месту под пронзительным, неумолимым взглядом Далтона. — Позвольте мне высказать предположение. Когда вы «уснули на диване» накануне вечером, вы добавили немного пропранолола в единственный напиток в холодильнике, зная, что Томас Палмер проснется и выпьет его. Может быть, вы не думали, что он сделает это так рано. Может быть, вы думали, что сможете улизнуть до того, как он...

— И теперь вы пытаетесь добиться признания от моего клиента, — огрызается Джо и наклоняется вперед, тыча пальцем в сторону Далтона. — Допрос окончен. Несмотря на все ваши подозрения, вам все еще еще нужно доказать, что моя клиентка приложила руку к смерти Томаса Палмера, помимо ее присутствия на месте преступления. У нее нет мотива. Нет отпечатков пальцев. Нет других свидетелей. Ваши теории о мисс Дэвис беспочвенны, и, честно говоря, на данный момент вы даже не доказали, что у вас есть обоснованные подозрения, чтобы задержать ее. — Металлический стул скрипит, когда он поднимается. — Я буду говорить с вашим начальником о вашем поведении в этом деле.