Слишком хорошо (ЛП) - Коринн Майклс

– У всех нас четверых похожие истории.

– Правда? – спрашивает она, глядя на меня с улыбкой.

Отлично. Теперь она собирается втянуть в это дело и их.

– Да, Киллиан, Майлз и я были перспективными кандидатами на драфт, – объясняет Эверетт.

– Это счастливое совпадение. Я бы с удовольствием взяла интервью и у вас, ребята. Это помогло бы не только рассказать о Леклане, но и взглянуть на ситуацию с другой стороны.

Он смотрит на меня, потом на нее.

– Понимаю. Я буду рад поговорить с тобой о своей истории.

– С нетерпением жду этого.

Эверетт подзывает Киллиана и Майлза. Они здороваются, и Эйнсли представляется. Она сразу же рассказывает им о своей цели, и они соглашаются.

Похоже, я единственный, кто не желает в этом участвовать.

– Это тренировка или разминка перед игрой? – спрашивает она.

– Тренировка. У нас игра через две недели. Ты должна прийти! – говорит Эверетт с ехидной ухмылкой.

– С удовольствием, – ее красивые карие глаза находят мои. – Если ты не против?

– Конечно, не против.

– Отлично. Я позволю вам всем вернуться к своей тренировке. Я просто буду смотреть и делать заметки, – объясняет она.

– Я провожу тебя.

Она вскидывает брови.

– Потому что пересекать поле опасно?

– С Киллианом, который бросает, да, – шучу я, но это не совсем шутка.

Она машет рукой, и парни делают то же самое, прежде чем я кладу руку ей на поясницу и веду ее прочь. Когда мы оказываемся за пределами слышимости, она прочищает горло.

– У тебя есть причина, по которой ты не хочешь, чтобы я написала эту историю о тебе?

Я смотрю на нее сверху вниз.

– Кроме того, что это глупо, нет?

– Не из-за... матери Роуз?

Я качаю головой.

– У нас с Клэр все в порядке. Она передала свои права на Роуз много лет назад, и никаких проблем не было.

Наша встреча с матерью Роуз была пьяной ошибкой, которая привела к лучшему подарку, который я когда-либо получал – моей дочери. Клэр никогда не хотела детей. Она танцовщица и гастролирует по всему миру.

Однако примерно через полгода после рождения Роуз она начала сомневаться, что это было правильное решение, и я приготовился к битве за опекунство, которая так и не состоялась. Клэр получила контракт с одной из топовых певиц в мире, и с тех пор мы о ней ничего не слышали.

– Даже если ее турне уже закончилось?

– Откуда ты знаешь?

Глаза Эйнсли на секунду расширились.

– Я могла бы следить за ней, а могла бы и не следить.

– Зачем?

– Не знаю, просто слежу.

Мы доходим до края поля, и я вздыхаю.

– Ты не должна этого делать.

Она пожимает плечами.

– Может, и нет, но я была рядом, когда ты думал, что потеряешь ее.

Это было сразу после того, как у моей матери обнаружили рак. Это были невероятно мрачные времена в моей жизни.

– К счастью, этого не случилось.

– Нет, не случилось, – Эйнсли испустила долгий вздох. – Я бы ушла из этой истории, если бы это было так. Я могла бы выдумать что-нибудь, если бы это означало защиту Роуз. Ты же заслуживаешь немного боли и страданий.

Мы оба хихикаем над последней фразой. Итак, Эйнсли.

Даже если я причинил ей боль, даже если я воспользовался ею, когда был пьян, она всегда меня прикрывает. Вот почему я никогда не смогу быть с ней.

– Я знаю, ты бы так и сделала. А теперь мне нужно вернуться и убедиться, что мы произвели на тебя впечатление.

Она разражается смехом.

– Да, произвели впечатление, играя в фрисби. Не могу дождаться, чтобы меня очаровали.

А я не могу дождаться того дня, когда она не сможет меня очаровать.

***

– Ты выставляешь меня гребаным идиотом, – говорю я, пытаясь перевести дыхание.

Киллиан и его ужасный прицел не дали мне сделать четыре паса.

– Я стараюсь. Я сказал, чтобы в этом раунде ты был подающим, – говорит Киллиан.

– Это потому, что он был квотербеком. У Леклана есть сила руки, которой нет у тебя, – укоряет его Эверетт.

– Да, а ты чем лучше? – спрашивает Майлз, уже зная, что Эверетт так же чертовски плох.

– Серьезно, вам троим нужно сбавить обороты. Насколько я знаю, у нее есть чертовы камеры, которые все это записывают. Мы выглядим как кучка стариков, пытающихся быть крутыми.

Эверетт поднимает руку, как будто мы в школе.

– А разве мы не этим занимаемся?

Я хмыкаю и опускаю голову. Эта игра не сложная, но мы делаем вид, что это так. Обычно мы играем лучше. А пока что мы умудряемся запыхаться, не можем поймать мяч и ни разу не забили.

Мы вчетвером стоим в обнимку, все еще с трудом переводя дыхание.

– Ладно, – говорю я, втягивая воздух, чтобы не обжечься. – У нас есть еще одна игра. Если мы сможем сыграть ее правильно, то, возможно, сохраним часть нашего достоинства.

– Учитывая, что у нас его не осталось, это будет довольно сложно, – говорит Майлз.

– Несмотря ни на что, до конца недели мы будем делать кардио. Давай пробежимся. Мы сделаем это, а потом я отдам передачу Киллиану. Нам двоим больше всех нужно отыграться.

Все соглашаются, и мы выстраиваемся. Я подбегаю и хватаю диск. Они начинают бежать, но мы снова не похожи на ту команду, которую я знаю. Майлз спотыкается и тащит за собой Эверетта. Я бросаю диск Киллиану, но ветер подхватывает его, и он пролетает над головой, и мы снова выглядим как идиоты. Мы вчетвером стоим на поле еще секунду, а потом Майлз разражается хохотом и падает обратно на землю. Двое других тоже смеются, но в основном над ним.

– Вот тебе и достоинство, – говорю я скорее себе, чем чему-либо еще.

Киллиан качает головой и идет за своей сумкой, пока остальные следуют за ним. Мы прощаемся, и они уходят, а я направляюсь к Эйнсли.

– Это было интересно, – говорит она, когда я подхожу.

– Обычно все не так плохо.

– Я не знала, но я рада, что ты сказал, потому что я волновалась. Это должна быть статья об элитных спортсменах, а вы все выглядели как запасные из команды юниоров.

Она не ошибается.

– Мы хотели снизить планку.

– Отличный выбор, – с улыбкой говорит Эйнсли. – Я рада, что мне удалось это увидеть. Мне нужно вернуться в свои роскошные апартаменты. Я загляну завтра, чтобы увидеть Роуз и твой дом, – она начинает уходить, и у меня в груди все сжимается при мысли о том, что она уезжает.

– Эйнсли, тебе не стоит оставаться в этой лачуге.

Она останавливается и смотрит на меня через плечо.

– Тогда где бы ты посоветовал мне остановиться?

– Не знаю, но это место небезопасно.

Эйнсли мягко улыбается.

– Я уже большая девочка, Лек. Я могу о себе позаботиться.

Да, но разве не было бы здорово, если бы о ней хоть раз позаботился кто-то другой. Кто-то вроде меня.

Глава шестая

Эйнсли

У меня звонит телефон, и я со стоном тянусь к нему.

– Алло? – спрашиваю я полусонно.

– Доброе утро, солнышко, – в трубке раздается раздраженный голос моего брата.

– Который час?

– Четыре утра, пора будить твой маленький писательский мозг.

Я стону.

– Я тебя ненавижу.

Обычно я просто бросаю трубку, но Каспиан, без сомнения, знает, что я здесь, и будет продолжать звонить или пошлет сюда Леклана, потому что придумает какую-нибудь ерундовую причину, по которой мне нужна помощь. Мой брат такой же фантазер.

Я переворачиваюсь, не слишком далеко, иначе снова упаду с крошечной кровати, и принимаю сидячее положение.

– Что тебе нужно, Каспиан?

– Для начала я хотел бы знать, какого черта ты делаешь в Эмбер-Фоллс.

Я вздыхаю и прислоняюсь к стене хижины.

– Я работаю, и ты, я уверена, знаешь об этом.

– Знаю, но...

– Но что?

Мой брат хмыкает.

– Почему?

– Потому что это моя работа. Почему ты каждый день ходишь на работу? Потому что тебе платят. На моей работе действуют те же правила, – я знаю, что я немного раздражена, но, серьезно, еще слишком рано для этого.