Судебное заседание по вопросу залога проходило утром, в девять часов и походило, скорее, на какой‑то ускоренный промышленный конвейер.
Сперва под залог были отпущены какие‑то подростки–хулиганы, потом судья Мэл Джаггер принялся за торговцев наркотиками — ввиду того, что они были признаны опасными рецидивистами, им было отказано в их желании выйти на свободу, внеся в залог деньги… В залоге было отказано и одному парню, который полгода незаконно получал пенсию на скончавшегося отца…
Спустя полчаса наступила очередь Мейсона. На подиум перед местом судьи вышла Джулия.
— Ваша честь, — обратилась она к судье Джаггеру, — ввиду того, что мой подзащитный, мистер Мейсон Кэпвелл зарекомендовал себя, как достойный и законопослушный член нашего общества, ввиду его платежеспособности, а также ввиду того, что ранее он никогда не привлекался к уголовной ответственности, ходатайствую, чтобы он был выпущен на свободу под залог денежной суммы…
Судья Мэл Джаггер — благородный седовласый старик лет шестидесяти, благосклонно выслушал адвоката. Он уже раскрыл рот, чтобы вынести свой вердикт по этому вопросу, но в это время сбоку неожиданно послышался резкий голос Кейта Тиммонса:
— Ваша честь, я протестую… У меня есть для этого веские аргументы.
Все взоры обратились в его сторону.
— Почему же?.. — спросил Джаггер. — Почему вы протестуете?..
Тиммонс, поднявшись, откашлялся в кулак и, прищурившись в сторону находившегося сбоку от него Мейсона, продолжил:
— Дело в том, что этот человек подозревается в тягчайшем преступлении — в покушении на преднамеренное убийство… Попытаться отнять жизнь у другого человека — что может быть страшнее и безнравственнее?.. Я считаю, что выпускать его на свободу просто опасно. Мало ли что взбредет на ум этому человеку сегодня?.. Завтра?.. Нет, его надо просто изолировать от остальных людей… И если тюрьмы в нашем государстве и строятся, то только для таких, как этот тип… — Говорил Тиммонс, словно забыв, что этот «опасный тип» еще сегодня утром был его коллегой. — Мейсон Кэпвелл представляет несомненную опасность для нашего общества… Я категорически протестую против залога, — вновь повторил он.
Кейт, при всей своей юридической изворотливости, не мог вынести никаких аргументов кроме того, что Мейсон подозревается в попытке совершения преднамеренного убийства…
Джулия метнула в Тиммонса презрительный взгляд, — мол, какая же ты свинья!..
Тот отвел глаза — он прекрасно понял, что именно хотела сказать Джулия…
Судья Мэл Джаггер, минутку подумав, наконец‑то произнес:
— Учитывая то, что мистер Мейсон Кэпвелл действительно никогда не привлекался ранее к уголовной ответственности, а также то обстоятельство, что репутация его до недавнего времени была безукоризненной…
А также учитывая его несомненную платежеспособность. Отпускается под залог пятьсот тысяч долларов. Джулия облегченно вздохнула.
«Слава Богу, — подумала она, — слава Богу, что у меня все получилось!..»
Джулия не ошиблась в своих надеждах на СиСи Кэпвелла — деньги были внесены немедленно, и Мейсон был вскоре отпущен на свободу…
Сразу же из зала суда он и Джулия Уэйнрайт отправились перекусить на скорую руку в небольшой открытый кафетерий неподалеку.
Благодарно посмотрев на своего адвоката, Мейсон произнес:
— Спасибо тебе…
— А, ерунда… Это было самое простое… Основные трудности у нас с тобой еще впереди…
Лицо Мейсона погрустнело.
— Да, конечно… — Неожиданно он спросил: — А как теперь Лили?..
Уэйнрайт изобразила на своем лице откровенное недовольство.
— Тебя это действительно интересует?..
Тяжело вздохнув, Мейсон ответил:
— Да…
Передернув плечами, Уэйнрайт нарочито небрежно произнесла:
— Я звонила в госпиталь… Все обстоит именно так, как ты мне и говорил… Она в состоянии тяжелейшей комы… Сколько это будет продолжаться — никто не знает… Врачи опасаются, что — всю жизнь… Вполне возможно, что она и выкарабкается, но на всю жизнь останется инвалидом, обеспечит себе пожизненный санаторий — без спиртного, до которого так охоча, без сигарет, до которых охоча не меньше… — Вспомнив недавний монолог Мейсона, звучавший в ее кабинете, Джулия добавила: — И без прочих жизненных излишеств…
Кэпвелл скорбно покачал головой.
— Да уж… Но, все‑таки, не надо ее так сильно судить, Джулия…
Она обернулась.
— Это еще почему?..
— Не судите, да несудимы будете, — процитировал Мейсон известное библейское изречение.
В ответ Джулия только поморщилась.
— Да уж… Во всяком случае, эта Лили Лайт меня уже вряд ли осудит…
Мейсон, отведя глаза, печально произнес:
— Не говори…
— Но я никак не могу понять, — спросила Джулия, — почему ты так переживаешь, когда разговор заходит об этой женщине? Ведь она, насколько я могу судить, просто подставила тебя, Мейсон, ты ведь сам говорил мне давеча, что она решила тебе отомстить… Не имея шансов сделать это при жизни — то хотя бы посмертно…
Усевшись за столик, он тяжело вздохнул.
— И все‑таки я чувствую себя виноватым перед ней, — сказал он.
Джулия только поморщилась от этой реплики.
— Не бери в голову… Кстати, — сказала она, решив хоть как‑то отвлечь своего подопечного от невеселых мыслей, — как тебе понравился тот парень, который получал пенсию за умершего родителя?..
Мейсон пожал плечами.
— Это тот, которому передо мной было отказано в залоге?..
— Ну да…
Поморщившись, он произнес:
— Да никак… А почему ты спрашиваешь?..
— Понимаешь, — начала Джулия, — мне почему‑то вспомнилась одна криминальная баллада… Словно бы с него списано…
Мейсон невесело усмехнулся.
— Баллада?.. Неужели в зале суда кого‑нибудь может тянуть на лирику?..
— Представь себе… Когда я училась в университете, у меня был один знакомый… Собственно, даже не знакомый, а возлюбленный — Дейл Уэбстер…
— Ну и что же?.. — спросил Мейсон, но на этот раз, в отличие от предыдущего — с большим интересом. — И что же с того?..
Джулия продолжала:
— Он вел у меня практическую юриспруденцию на первом курсе, и как‑то раз, то ли в шутку, то ли скуки ради, составил своего рода поэтическо–уголовную антологию мировой литературы…
— Как это?..
Джулия принялась пояснять:
— Ну, большая часть мировой литературы построена на насилии… А любое насилие можно классифицировать с юридической точки зрения… Например, известный библейский сюжет про Фамарь и Амнона классически подпадает под статью «изнасилование». «Гамлет» содержит в себе целый букет преступлений — мы насчитали около десятка… По современным меркам, конечно… А вообще настоящий справочник криминалиста — мифы разных народов… А еще более — сказки. Даже в невинных сказках про Красную Шапочку или Белоснежку можно найти несколько серьезных уголовных преступлений…
— Неужели?..
— В его антологии было практически все, — заверила Уэйнрайт.
— Даже… — Мейсон, наморщив лоб, несколько секунд размышлял, после чего произнес: — Даже заведомый подлог с целью незаконной наживы, как у этого мелкого проходимца?..
— Представь себе…
— И что же за баллада?..
Джулия, откинувшись на спинку кресла, принялась декламировать:
Джоя Холмс и Билл, его сынок
уютно жили: шла
по почте рента Джону, в срок —
тридцатого числа.
Случился грустный номер:
Родитель взял да помер.
Такие вот дела.
«Джон Холмс! Я так тебя любил!
Без ренты мне — беда!»
И обложил папашу Билл
Солидным слоем льда.
Заклеил щели, фортки,
Темнела в белом свертке
Отцова борода.
Билл закупил двоим еды —
Отец хворает, чай.
Воняло — Билл на холоду
Готовил завтрак, чай.
А почтальон клиенту
носил всю ту же ренту, —
Ну что ж, хворает, чай.
Уже зима невдалеке
А Холмсы все вдвоем
Билл — в уголке, Джон — в леднике,
и каждый при своем.
На дверь,
на стены,
