"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

София слушала СиСи и ее губы подрагивали, а с длинных ресниц уже готовы были сорваться две крупные слезы.

— Но ты для меня осталась самой желанной женщиной.

София склонила к плечу голову, прислушиваясь к звукам голоса СиСи. Они ласкали ее слух, они проникали глубоко в душу и там, внутри женщины, уже начинал разгораться жаркий огонь.

— Ты всегда была для меня самой желанной женщиной, самой желанной из всех… — нежно говорил СиСи.

СиСи почувствовал, что словами он уже не может выразить все, что творится в его душе и он сделал шаг навстречу Софии, опустившись на одну ступеньку ниже.

Их лица встретились, дыхание слилось в одно целое. СиСи нежно, как бы боясь разбудить, поцеловал Софию в глаза — вначале в левый, потом в правый. Он почувствовал своими влажными губами как тонко и нервно подрагивают ее длинные ресницы.

— Ты неповторима, София, ты ни на кого не похожа, — шептал СиСи, прильнув к уху женщины, — ты неповторима. — Пойдем наверх.

— Говори, говори, СиСи, я хочу слышать твой голос, он у тебя почти не изменился, он почти такой же как много лет назад.

— Много? — вдруг спросил СиСи.

— Конечно много, мне кажется, что я не слышала этих слов целую вечность — тысячи лет.

— Теперь ты будешь слышать их каждый день, каждое мгновенье, — он уткнулся лицом в пышные волосы Софии, он купался в их запахе.

СиСи все теснее и теснее прижимал к себе Софию. Она не только не вырывалась, она льнула к нему, сделавшись мягкой и податливой.

Между Крузом и Иден воцарилось напряженное гнетущее молчание. Первым не выдержал Круз. Он буквально сорвался с места, желваки забегали по его скулам.

— Иден, я все равно не скажу тебе того, что ты хочешь сейчас услышать, не скажу, — прошептал Круз.

Иден подалась вперед. Она приблизилась к Крузу и смотрела прямо ему в глаза.

— Круз, но я хочу, чтобы ты это сказал.

— Что, Иден, что ты хочешь от меня услышать? — уже не выдерживая нервного напряжения прошептал Круз.

— Я хочу, чтобы ты сказал: Иден, я желаю — уйди из моей жизни, я не хочу тебя больше видеть.

Иден с трудом произнесла эти слова, она ожидала, что сейчас сердце Круза дрогнет и он рванется к ней, обнимет, прижмет к своей груди и поцелует. Но Круз остался стоять на месте — ни единый мускул не дрогнул на его мужественном лице.

Он смотрел поверх головы Иден, туда, где за окном ветер шевелил листву деревьев, где плыл в темном южном небе бледно–лимонный осколок луны, ослепительно сверкая среди россыпей крупных звезд.

Иден облизала пересохшие губы, которые на несколько мгновений сделались твердыми. Ее язык не хотел выговаривать слова, но она, напрягшись, произнесла:

— Скажи, Круз: Иден, я хочу, чтобы ты ушла из моей жизни, я тебя больше не люблю и не желаю видеть.

— Ты эти слова выучила? — немного издеваясь произнес Круз.

Его голос окреп, он звучал твердо и казалось, ничто не сможет поколебать его уверенность в своей правоте.

— Иден, это как раз те слова, которые ты мне сказала раньше.

— Слова? — прошептала Иден.

— Да, да, это именно те слова, которые ты мне сказала, уходя от меня к Керку.

— Но я вышла за него с одной только целью… только с одной целью, Круз… — не выдержав нервного напряжения буквально сорвалась и почти выкрикнула Иден, — я вышла за него, чтобы защитить тебя! Это была ошибка, а ты сейчас повторяешь ее, повторяешь с Сантаной, — глаза Иден грозно сверкали.

Круз вспылил, он вскинул руку и потряс указательным пальцем прямо перед лицом Иден.

— Не говори так, не говори, Иден, — закричал Круз, — ведь ты ничего не знаешь!

Но Иден уже было тяжело остановиться. Она разозлилась, глаза ее горели, губы нервно подрагивали. Она отшатнулась от Круза и посмотрела на него взглядом, полным боли и негодования.

— Неужели ты не доставишь мне удовольствие? Неужели ты даже не скажешь, что хотел бы быть со мной? — закричала Иден.

Круз взвился. Он прикрыл глаза, тряхнул головой и прокричал:

— Иден, Сантана моя жена и я поклялся перед богом! — Круз запрокинул голову и взглянул вверх, — я поклялся уважать ее и быть с ней.

Когда Круз кончил говорить, его голова устало опустилась на грудь Казалось, из него ушло последнее дыхание и он совершенно обессилел.

— Послушай, — уже тихо сказал Круз, — если я нарушу собственную клятву, то как же мне жить дальше?

Иден посмотрела на Круза вопросительно.

— Все правильно, ты дал клятву, но эта клятва была дана при других обстоятельствах, ведь ты не хотел тогда жениться на ней, — Иден сказала это спокойно, убежденная в своей правоте.

— Иден, а вот это уже не твое дело, — тихо ответил Круз, сделав шаг в сторону.

— Ах так! — на губах Иден мелькнула едва заметная улыбка, — значит, это не мое дело и я всю жизнь обречена жить без тебя? Ты это хотел сказать? И ты это называешь не моим делом?

Залетавший в открытую дверь ветер шевелил белокурые волосы Иден. Круз помимо своей воли залюбовался этой светлой волной, которая мягко покачивалась у груди Иден.

— Я не хотел тебя сделать несчастной, — тихо, сдавленным голосом произнес он.

— Нет! Это ты ее хотел сделать счастливой! — громко и зло закричала Иден, неотрывно глядя в глаза Круза, словно хотела испепелить его своим взглядом. — И что! Что! Круз, ты хочешь сказать, это у тебя получается? Но ты подумай, ведь у нее один день горше другого, каждый ее день полон слез. Конечно, она прекрасно знает, чувствует, что ты любишь меня.

— Иден, — уже прокричал Круз, — если ты не ценишь мои обещания, то уважай хотя бы свои. Ты мне обещала, что никогда не будешь вмешиваться в мою личную жизнь — никогда, — повторил Круз.

На лице Иден появились разочарование и боль, но она смогла подавить в себе эти чувства. Она, глянув в глаза Крузу, спокойно, уверенно и тихо сказала:

— Но ведь мы, Круз, не можем друг без друга, и поэтому я не могу сдержать обещания.

Иден сказала спокойно, но от этого спокойствия все перевернулось в душе Круза. Его глаза странно блеснули, в них появились влажные блики. Волевое лицо нервно дернулось и его исказила гримаса боли.

Он попытался собраться, найти слова, которыми сейчас можно еще все остановить, у него был шанс попытаться предотвратить сложное объяснение в любви, прекратить тяжелый для него разговор, хотя Круз понимал, что может быть, это один из самых важных и самых желанных разговоров в его жизни.

— Иден, я давал клятву, я давал обещания и я их сдержу. И если я тебе не безразличен, то постарайся и ты сдержать свои обещания, клятвы.

От этих слов лицо Иден буквально окаменело. Слеза задрожала на длинной реснице, готовая сорваться и побежать по щеке. Иден отвернулась от Круза и прошла к двери, но вдруг резко остановилась, немного наклонив вперед голову. Длинные белокурые волосы свесились, прикрыв ее лицо.

— И не надо плакать, — тихо в спину ей произнес Круз, — сегодня ты испробовала почти все, но как видишь — не помогает.

Иден не выдержала, она отбросила тяжелую волну волос набок и не оборачиваясь, произнесла:

— Не смей, Круз, не смей со мной так говорить, я тебя прошу, — Иден повернулась, на ее глазах блестели крупные слезы, а губы подрагивали от обиды на любимого человека, от обиды на брошенные им слова. — Вспомни, Круз, когда ты пришел ко мне, ты тоже плакал и умолял не прогонять тебя, помнишь?

— Да, Иден, я это прекрасно помню, но то была Другая жизнь, совсем другая, мы были не теми. И все еще тогда могло сложиться к лучшему, но сейчас… — Круз беспомощно развел руками.

Но на Иден это не подействовало. Она чувствовала, что любит Круза, даже не чувствовала, она была уверена в том, что Круз для нее — самый дорогой на земле человек. И она страстно желала быть с ним, страстно хотела принадлежать только ему одному.

Она была уверена — в ее жизни все будет прекрасно. Иден знала: только она сможет принести счастье Крузу, сделать его жизнь полноценной и насыщенной.

Она несколько минут растерянно молчала, перебирая длинными пальцами сверкающую цепочку ридикюльчика. Круз тоже молчал, потупив взор.