– На месте есть медики? То есть, я не врач и все такое, но вы все немного... ну, знаешь, староваты.
Я хмыкнул, но... да, мы уже позаботились об этом. Не буду врать, я немного волнуюсь, что кто-то из нас может упасть в обморок, пытаясь произвести на нее впечатление.
Ни за что на свете я не позволю ей об этом узнать.
– Да. А ты немного раздражаешь, но вот мы здесь.
– В любом случае, Роуз сегодня у подруги?
– Да, она ненавидит приходить на игры.
– Интересно, почему, – с ухмылкой говорит Эйнсли.
Я хватаю свой массажер, БАДы, телефон и коленный бандаж, что заставляет меня задуматься о том, понадобится ли мне медицинская палатка.
Мой телефон пикает, и я замираю, увидев сообщение Эверетта в группе.
Эверетт: Расписание составлено, в первом раунде мы играем с «Быстрыми пчелками».
Майлз: Интересно, они отмахнутся от нас, когда мы покажем, что мы мастера своего дела?
Я закатываю глаза.
Киллиан: Я даже не буду спрашивать, почему ты говоришь названиями песен.
Майлз: Ну, я директор школы, что, по-твоему, я слышу целый день?
Я: Да, но ты не обязан это повторять.
Эверетт: Кто-нибудь еще собирается указать на то, что Киллиан знал, что это названия песни?
Я: Я оставляю это тебе.
Киллиан: Придурки. Все вы.
Я: Ты просто злишься, что мы тебя поймали.
Майлз: У меня есть отличная идея! Вы, ребята, подумаете, что я чертов гений.
Этого не случится, потому что большую часть времени он – тупица.
Эверетт: О, это должно быть что-то интересное.
Внезапно я чувствую тепло у себя за спиной и поворачиваюсь, чтобы увидеть Эйнсли, заглядывающую мне через плечо.
– Прости?
– Просто слежу за сплетнями. Групповой разговор о фрисби – потрясающе. Ты узнал, с кем будете играть?
– Да, мисс любопытность, узнали.
Она ухмыляется.
– И?
– «Быстрые пчелки» в первом раунде.
Глаза Эйнсли расширяются, и мне очень не хочется произносить это вслух.
– Подожди. У вас есть названия команд?
Я не упомянул об этом, именно по этой причине. Хотя после сегодняшнего дня мы уже никак не сможем скрыть это от нее. Так что я решил гордиться. Конечно, мы старше. Конечно, у нас самое нелепое название, но у нас не было возможности изменить его, потому что Хейзел зарегистрировала его за нас.
– Да.
Она тихо смеется, прикрывая рот, а потом опускает руку.
– Прости, я уверена, что у вас вполне солидное название. Что-нибудь вроде «Малыши», «Братья Фрис» или «Гибкие Диски».
Второе было бы неплохо.
– Нет, оно гораздо более достойное. Мы «Качки Фрисби».
Эйнсли держит себя в руках около двух секунд, что в любом случае больше, чем я ожидал, прежде чем разразиться хохотом.
– Боже мой! Я начинаю по-настоящему радоваться этому. Я имею в виду, что эта статья превращается из скучного рассказа о футбольном Боге, который ушел, в статью, заставляющую задуматься о том, почему школы должны выдавать стипендии больше по заслугам, а не по спортивным достижениям.
– Ты ведь знаешь, что спорт – это то, что приносит деньги колледжам, чтобы они могли выдавать академические деньги, верно? – спрашиваю я.
Она скрещивает руки на груди.
– Я прекрасно знаю об этом.
– И раз уж ты получила ее за счет тяжелой работы, которую проделали я и мои друзья-спортсмены, я с радостью приму извинения, – говорю я, приподняв бровь.
У меня нет ни единого шанса получить это от нее, но я жду.
И жду.
Эйнсли фыркает.
– Мечтай, дружище.
Я так и думал.
– Как всегда, неблагодарна за мой вклад в твою жизнь.
– Прости, а какой, черт возьми, вклад ты внес?
– Я только что сказал тебе. Моя физическая сила позволила тебе ходить в школу на льготных условиях.
– Ты даже не поступил в Нью-Йоркский университет! – кричит она и вскидывает руки вверх. – У нас даже не было футбольной команды. Господи.
Я пожимаю плечами.
– Семантика.
– Ладно, мистер «Я-такой-спортивный-я-в-сообществе-колледжа», какие именно надежды возлагаются на команду «Качки Фрисби»?
– Победить, – я имею в виду, есть ли вообще какой-нибудь другой вариант? Не думаю.
– Наверное, я пытаюсь спросить, что именно ты надеешься получить от этого.
Я слегка сужаю глаза, гадая, кто это – Эйнсли, моя давняя подруга, или Эйнсли, журналистка, которая пытается продвинуться по карьерной лестнице.
В любом случае я остаюсь тем Лекланом, которым всегда был, и не желаю ничего больше, чем вывести ее из себя.
– Веселье.
С этими словами я хватаю свои вещи и направляюсь в гостиную.
В привычной обстановке Эйнсли не любит, когда последнее слово остается не за ней, и ворчит, бросаясь следом за мной.
– Что это была за гениальная идея Майлза? – спрашивает она.
Уф, я и забыл об этой текстовой ленте. Я открываю ее и вижу еще несколько сообщений, что означает, что я упустил шанс наложить вето.
Майлз: Мы все наденем разные футболки с Тейлор Свифт. Так мы сможем их отпугнуть.
Киллиан: Прости, что?
Майлз: Знаешь, мне нравится эта идея. Моя сестра – большая фанатка, и у нее есть футболки. Уверен, я смогу достать несколько.
Эверетт: Мы все можем стать другой эпохой.
Киллиан: Опять же, о чем, черт возьми, ты говоришь?
Майлз: Послушай, дедуля, может тебе попробовать сделать это первым... раз ты самый старший...
Киллиан: Отвали. Ты самый худший в команде.
Эверетт: Дамы, сосредоточьтесь. Ладно, футболки. Давайте сделаем это. Мы сможем выйти на поле под фоновую музыку.
Майлз: Договорились. Я принесу футболки, а кто-нибудь возьмет магнитолу.
Эверетт: Они еще выпускают такие?
Майлз: Не знаю, но если и выпускают, то у Киллиана наверняка есть.
Киллиан: *средний палец эмодзи*.
Клянусь, они пытаются найти новые способы пытать меня.
Я: Этого не будет. Вы что, забыли, что о нас пишет Эйнсли? Мы ни за что не опозоримся еще больше.
Эверетт: Это было решено. Извини, брат, таковы правила.
Я: Какие правила? Он совсем спятил.
Майлз: Одеть футболки!
Черт возьми. Этот день просто не может быть хуже. Я оборачиваюсь, а Эйнсли уже прислонилась к стене. Начинается самое худшее.
– Его идея – футболки с Тейлор Свифт.
Она начинает улыбаться, но потом поджимает губы. Затем она закрывает рот рукой, чуть не сложившись вдвое. Все ее тело дрожит, а потом она поднимает на меня глаза, позволяя своему смеху вырваться наружу.
Да, я бы сделал то же самое.
– Пожалуйста, можно я выберу, какую из них ты наденешь?
– Нет.
– Пожалуйста? Я обещаю, что она будет хорошей.
Я закатываю глаза.
– Ты совсем спятила, если думаешь, что я позволю тебе выбирать мне одежду.
Она ухмыляется, берет свою сумку и подмигивает.
– Посмотрим, что думают другие парни.
Затем она выходит и направляется к грузовику.
Я стою здесь секунду, стону и готовлюсь отправиться на мероприятие, которое, несомненно, будет настоящим дерьмовым шоу.
Глава четырнадцатая
Эйнсли
Когда мы приезжаем на поле, группы команд колледжа разбросаны повсюду со своими маленькими раскладывающимися палатками.
Я следую за Лекланом, фотографируя на ходу, чтобы запомнить все это, потому что мне нужно многое усвоить.
Слева Эверетт и Майлз подзывают нас.
– Привет, Эйнсли.
Я улыбаюсь Эверетту.
– Привет, мальчики. Вы готовы к своему знаменательному дню?
Майлз кивает.
– Мы вступаем в эпоху побед.
Леклан тяжело вздыхает.
– Я не надел футболку.
– Я думаю, он должен надеть футболку с надписью «Эра любви». Он точно в своем лучшем настроении.
Он смотрит на меня боковым зрением.
– Заткнись.
– Заставь меня.
– Так много способов сделать это, – со смехом говорит Леклан.
Я знаю, какой способ мне хотелось бы выбрать, но это не важно. Я поворачиваюсь к Майлзу.
