Слишком хорошо (ЛП) - Коринн Майклс

– Помню, когда Каспиан собирался на выпускной, мама с папой усадили его на час поговорить о презервативах. Мне кажется, он хотел умереть.

Его взгляд переключается на меня.

– Я был там рядом с ним!

– О! Точно, я помню это. Я никогда не забуду, как мама достала банан и сказала, что мне нельзя его есть, потому что это для Каспиана, чтобы он тренировался, – Боже, какие странные у меня были родители.

– А мне достался огурец. Длинный, – добавляет он с гордостью.

– О, они учили вас подбирать правильный размер?

Он пожимает плечами.

– При этом не говоря ни слова.

Я смеюсь.

– Я узнаю правду, – я хватаю телефон, а Леклан смотрит то на меня, то на дорогу, пока я набираю номер брата.

– Кому ты звонишь?

– Каспиану.

– Как дела, Лютик? – слишком радостно отвечает брат, прежде чем Леклан успевает схватить трубку.

– Эй, а мама научила тебя надевать презервативы в зависимости от размера овощей? Леклан говорит, что у него был огурец, а тебе достался фрукт поменьше?

– Какого хрена?

– Нет!

Они оба кричат одновременно.

– Я спрашиваю, потому что Леклан очень гордится своим огурцом.

– Какого хрена ты обсуждаешь размер своего члена с моей сестрой? – спрашивает Каспиан, и я с ухмылкой откидываюсь назад.

Леклан бросает на меня взгляд.

– Мы не обсуждали. Успокойся, придурок. Мы говорили о постыдном родительском дерьме.

Каспиан вздыхает.

– Выпускной?

– Ага, – глаза Леклана полны предупреждения. – И снова Ягодка создает проблемы.

Ну, теперь я действительно планирую это сделать. Я нажимаю кнопку отключения звука, и Леклан не замечает этого.

– Кас, я просто хотела, чтобы ты знал, что прошлой ночью Леклан прижал меня к себе, поцеловал, и немного потискал.

Леклан чуть не съезжает с обочины, хватаясь за мой телефон.

– Он выключен! – кричу я.

– Черт! Ты что, хочешь, чтобы меня убили?

Я качаю головой.

– Нет, но ты пытаешься убить нас обоих!

– Алло? Лек? Эйнсли? – говорит мой брат.

Я тяжело вздыхаю.

– Прости, я нажала на кнопку отключения звука. В общем, я просто хотела подразнить вас обоих. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, и, пожалуйста, Лек, не говори о своем члене с Эйнсли.

Я закатываю глаза.

– Да, потому что я ничего об этом не знаю. Похоже, мы вернулись в викторианскую эпоху? Может, мне выйти замуж за Леклана? – я ухмыляюсь, любуясь тем, как все закрутилось.

– Клянусь, Эйнсли, с возрастом ты становишься все хуже, – жалуется Каспиан.

– В таком случае, я поговорю с тобой позже, когда папа будет на связи! – я вешаю трубку прежде, чем он успевает пожаловаться, и чувствую гордость за себя.

Леклан паркует грузовик и поворачивается ко мне.

– Ты – любительница неприятностей.

– Я стараюсь.

– Старайся не быть ею.

Я пожимаю плечами.

– Это не так весело.

– После этого мне нужно будет начать посещать психолога.

– У меня есть парочка на примете, – услужливо предлагаю я.

Леклан выходит из грузовика, и я хихикаю, следуя за ним. Сегодня знойная жара. Я не знаю, как кто-то может добровольно прийти заниматься спортом в такую жару, но трое других парней стоят возле своих машин вместе с примерно десятью новыми ребятами.

Так... это интересно.

– Эйнсли, это остальная часть команды.

– О! – говорю я, подходя к ним. – Привет, я Эйнсли Маккинли. Я пишу статью о четырех пожилых джентльменах из вашей команды.

– Пожилых, – насмехается Леклан.

Каждый из них представляется и пожимает мне руку. Я спрашиваю, как они пришли в команду. Одному из них, кажется, его зовут Тейт, на вид около двадцати двух лет, и он говорит первым.

– Мы все учимся в муниципальном колледже.

Мне интересно, так ли они обосновывают, что это студенческая команда.

Еще один из студентов кивает.

– Да, поскольку все эти ребята учатся в одной группе, это дает нам возможность играть против других команд.

Так, так, я была права.

Я поворачиваюсь к Леклану, Эверетту, Киллиану и Майлзу.

– Так вы все ходите на занятия?

– Для повышения квалификации, да, – отвечает Майлз. – Моя служба в армии дает мне право на бесплатное обучение в колледже, так что... Я его посещаю.

– Понятно. Не хотелось бы, чтобы государственные средства пропали даром.

Леклан хмыкнул.

– Хватит инквизиции. Нам нужно тренироваться, чтобы быть готовыми к следующей неделе.

Они хватают свои сумки и фрисби и отправляются на поле. На этот раз они действительно похожи на команду. Они выстраиваются в разные стороны и начинают игру, перебрасывая фрисби. Бросая? Подбрасывая? Может быть, это что-то другое. Я делаю пометку, чтобы спросить их о правильных терминах.

Примерно через тридцать минут мне показалось, что я поджарилась. Я надела купальник под одежду, потому что знала, что будет чертовски жарко. Как будто включили обогреватель, и теперь я скучаю по тем прохладным утрам. Я стягиваю с себя майку и снова наношу солнцезащитный крем. Не происходит буквально ничего такого, на что мне стоило бы обратить внимание, поэтому я вставляю наушники и наслаждаюсь солнцем.

Как только моя любимая песня о муках поэтов начинает звучать, солнце исчезает.

Я открываю глаза и вижу, что надо мной стоит Леклан.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, вытаскивая наушники.

– Я собирался спросить тебя о том же.

– Разве это не очевидно? Я загораю.

Он вздыхает и вытирает пот со лба.

– Оденься. Я не хочу сегодня никого убивать.

Я улыбаюсь, а потом прячу улыбку, пока он не успел сильно разозлиться.

– Лек, здесь чертовски жарко. Я наслаждаюсь солнцем, – я оглядываю парней вокруг него, но никто не обращает на меня внимания. – Судя по тому, что я вижу, ты единственный, кого это беспокоит.

– Я не обеспокоен. Я раздражен, потому что вместо того, чтобы сосредоточиться на игре, они все глазеют на тебя.

– Может, всем вам стоит научиться не отвлекаться. А теперь, пожалуйста, перестань загораживать мне солнце, ведь мне еще час ждать, пока все закончится.

Он качает головой, видимо, понимая, что со мной у него ничего не получится, и отправляется обратно на поле.

Я встаю, расстилаю одеяло рядом со своим местом, снимаю шорты и ложусь на живот. Так будет лучше.

Закрыв глаза, я позволяю тексту песни погрузить меня в состояние небытия. Это была изнурительная ночь, я не выспалась, и на меня навалилось множество забот.

– Эйнсли.

Я слышу Леклана и чувствую дополнительное тепло на своем плече.

– Уходи, я сплю.

– Давай, тебе нужно вставать. Ты чертовски обгорела.

– Намажься кремом от загара, – бормочу я.

– Ну, кто-то должен сказать это твоей заднице, так как она довольно красная.

Я переворачиваюсь на бок, но как только я это делаю, то чувствую ожог.

– Боже мой! Я обожгла себе задницу!

Я встаю и поворачиваю голову, чтобы посмотреть. Она красная. Очень красная. Это будет ужасно.

– У меня дома есть алоэ, – говорит Леклан.

Сейчас оно мне не поможет.

– Это здорово, но у меня тут обгоревшая задница. Буквально!

Он пытается не рассмеяться, но у него не получается.

– Извини.

Я бросаю на него добрый взгляд.

– Это не смешно. Как, черт возьми, я буду сидеть?

Это будет ужасно. Я осторожно натягиваю шорты и прикусываю губу, когда материал едва касается моей кожи.

Ну и дура же я, что не намазалась чертовым солнцезащитным кремом, когда снимала шорты. Уф.

– С тобой все будет в порядке? – спрашивает Леклан со слишком большим юмором в карих глазах.

– Даже не притворяйся, что тебе это не кажется смешным.

Он поднимает обе руки.

– Я ничего такого не говорил.

Эверетт подходит к нам с огромной улыбкой.

– Ты готова?

Черт возьми, интервью. Мне нужно это сделать, но... как я буду сидеть? Я смотрю на ухмылку Леклана и улыбаюсь в ответ Эверетту.

– Готова. Ты поведешь? Я без машины.