Слишком хорошо (ЛП) - Коринн Майклс

– Я слышала, что ты ответственен за этот гениальный план, чтобы вывести из себя другую команду?

– Это психологическая война, или мне просто нужен был способ смутить Леклана?

– В любом случае, я в деле, – говорю я ему. – У тебя есть для меня футболка?

– Конечно. Выбирай.

Я просматриваю кучу и выбираю «Репутацию», потому что... Я люблю музыку в стиле «Злая девчонка».

Как раз в это время приходит Киллиан с группой других парней, которые учатся в колледже, чтобы играть в этой лиге.

– Что ж, если это не команда стариков...

Сзади к нам подходит молодой парень, скрещивает руки и ухмыляется. О, за этим будет так интересно наблюдать.

И тут же все четверо мужчин принимают позы. Грудь Леклана вздымается, а Киллиан, кажется, становится выше.

– Пришел посмотреть, кто победит вас, Грант? – спрашивает Майлз.

– Победить нас? Пожалуйста. Мы собираемся вытереть о вас ноги.

– Конечно, малыш.

– Как скажешь, папаша. Ты так стар, что даже не сможешь увидеть диск.

О, черт возьми, это грустно.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть, что ребята собираются предложить в ответ. Я очень надеюсь, что это будет что-то стоящее.

Леклан смотрит в лицо Эверетту.

– Разве он не говорил это в прошлом месяце? Клянусь, говорил. Он пришел сюда, нес всякую чушь, а потом мы их уничтожили. Ты помнишь это? Я знаю, что я стар, так что, возможно, у меня отшибло память.

Эверетт поджал губы и схватился за подбородок.

– Нет, я уверен, что ты прав. Майлз, ты помнишь это?

– Знаешь, мы победили стольких людей, что я не помню, был ли «Тотал Дискбэгс» ниже нас, но...

Киллиан вскакивает.

– Подожди, подожди, подожди, они должны были быть, потому что мы выиграли! Точно. Грант, ты был там?

Грант, кажется, немного расстроен, и мне почти жаль детей, потому что... ну, знаете, это взрослые мужчины и все такое.

– Но не в этот раз.

Мое лицо опускается, и мне почти хочется обнять его, потому что ему действительно нужно поработать над своей игрой, если он собирается участвовать в этом.

– Грант, да? – спрашиваю я. – Милый, эти парни уже не первый десяток лет играют. В следующий раз упомяни, что у одного из них коленный бандаж, или пригрози пинком.

– Эйнсли, – говорит Леклан с предупреждением в тоне.

Я игнорирую это, потому что... что он собирается сделать? Прижать меня к себе и поцеловать? Я только за. Я продолжаю разговаривать с Грантом.

– Может быть, тебе стоит посмотреть видео, чтобы получить советы или что-то в этом роде. А еще лучше – выйди на площадку и просто надери им задницы.

Грант выглядит слегка обиженным, но я просто пытаюсь ему помочь. Он уходит, не сказав больше ни слова, и я надеюсь, что он прислушается к моему совету. Спарринг с этими парнями – сам по себе спорт.

– Это поле, а не площадка. Мы не играем в футбол, – говорит Леклан через минуту.

– Есть ли разница?

Он закатывает глаза.

– Я не понимаю, почему тебя выбрали для спортивной статьи.

– Ну, мой дряхлый друг, я пишу не о спорте. Скорее, о спорте, с изюминкой в виде человеческих интересов и денежными вливаниями в колледжи.

– Деньги для колледжей? Я думал, мы уже говорили о том, почему спортсмены получают стипендии.

– Ты же не можешь сказать, что в этом деле нет никаких закулисных сделок. Мы с Эвереттом долго говорили о его предложениях. Думаю, там есть какая-то история, – говорю я ему. – Я узнаю больше после встречи с остальными, – раз уж он ничем не помог.

Леклан сжимает переносицу.

– Иногда я удивляюсь тебе.

– Мне кажется, что ты часто думаешь обо мне.

– Нет, – я пожимаю плечами. – Это то, что ты только что сказал.

– Я сказал, что удивляюсь тебе, то есть удивляюсь, как ты проходишь через жизнь, не натыкаясь на стены.

– Легко, я просто держу глаза открытыми, – объясняю я.

Он вздыхает.

– Давай-ка займемся подготовкой.

Когда он сказал «подготовка», я подумала, что все будет как у других. Палатка, одеяло, может быть, стул или два, но нет. Ничего подобного. Эти взрослые мужчины знают, как организовать турнир. Здесь четыре палатки, связанные между собой, каждая из которых имеет свой квадрат, где есть определенные назначения – одна со стульями и столом, одна, где будет храниться еда, одна для растяжки и множества вещей, о которых я понятия не имею, и еще одна для проведения переговоров. Особенно удивительна зона с едой: гриль, чипсы, газировка, вода, всевозможные фрукты и овощи.

– Мы что на пикнике? – спрашиваю я.

Майлз смеется.

– Это потом. Пиво должно остаться в грузовике, так как это мероприятие для колледжа.

– Да, и вы все такие голубоглазые детишки из колледжа.

Он широко раскрывает глаза.

– Разве нет?

Дураки. Они все такие глупые, но мне очень нравятся эти ребята, и я понимаю, почему они так хорошо ладят.

– Ладно, объясни, как это работает. Допустим, вы победите «Быстрых Пчелок», что тогда?

– Все очень просто. Мы играем с ними, выигрываем и проходим дальше. Всего у нас три игры, и если ты проиграешь две, то вылетишь полностью. Мы никогда с этим не сталкивались, так что...

– Я и забыла, что вы ребята, вроде как большие шишки в мире фрисби.

Майлз ухмыляется.

– Это точно, милая.

Я смеюсь и качаю головой.

– От тебя одни неприятности.

– Ты даже не представляешь.

Леклан примостился рядом со мной.

– Тебе не нужно размяться?

Майлз отдает честь своему другу.

– Конечно, тренер.

Он направляется в секцию растяжки, и они все начинают разминаться.

– Разве ты не должен присоединиться к своей команде? – спрашиваю я.

Леклан прочищает горло.

– Кто-то должен следить за тем, чтобы на тебя не напали.

– Неистовые игроки во фрисби?

– Те, что в моей команде, очевидно.

– Какое это имеет значение для тебя?

Он дергает головой.

– Что это значит?

Именно то, что я сказала. Почему он беспокоится, что кто-то заговорит со мной? Мы с ним не вместе – никогда не были. В худшем случае я сестра его лучшего друга, в лучшем – его подруга. Ни один из этих титулов не дает ему права ни на что. И все же я уверена, что знаю, почему, и хотя я бы с удовольствием надавила на него и заставила сказать, что я ему нужна, я знаю Леклана.

Он этого не сделает.

Его глубокие проблемы, связанные с тем, что люди уходят от него, никогда не исчезнут, а мне не суждено остаться.

– Это значит, что тебя не касается, если кто-то флиртует со мной. У тебя был шанс жениться на мне после того, как ты меня поцеловал, и ты его упустил.

– Удивительно, почему.

– Видишь! Даже ты это понимаешь. Я с удовольствием позвоню адмиралу и сообщу ему, что твои руки касались моей персоны.

Он закатывает глаза.

– Господи, помоги мне.

– Йо, Лек! Пошли. Пора показать этим пчелкам, что лето будет жестоким.

– Это было просто ужасно, Майлз! – я отвечаю.

– Правда? Я поработал над этой фразой, чтобы во время игры мы могли пошутить. Я думал, это хорошая идея.

Я хихикаю.

– Может быть, для начала стоит спросить, готовы ли они к этому!

– О! Отличный вариант, – он выпячивает грудь, демонстрируя свою черную рубашку со змеей на ней.

Майлз убегает, а Леклан испускает глубокий вздох.

– Я жалею об этом как никогда.

– Это потому, что теперь есть свидетели?

– Да.

Я стукнула его по плечу.

– Не волнуйся, все равно никто не читает мои статьи. Будем надеяться, что это не станет вирусным.

– Зная мою удачу, так и будет.

Зная свою удачу – не будет.

– В любом случае, тебе лучше выйти и показать этим девочкам, из чего ты сделан, здоровяк.

Леклан ворчит и бросается на поле, а я сажусь в кресло, чтобы посмотреть на это дерьмовое шоу.

Дело в том, что это не дерьмовое шоу. Может, и так, но я смотрю не на игру. Я наблюдаю за ним. Примерно через десять минут игры он сорвал с себя футболку и швырнул ее мне, когда пробегал мимо. Теперь он без нее, и каждый мускул выставлен на всеобщее обозрение. У него огромные руки, и он двигается с такой грацией, что меня это заводит больше, чем я хотела бы признать.