Слишком хорошо (ЛП) - Коринн Майклс

– Почему ты просто не сказала мне?

О, я даже не знаю, может, потому что ты слишком опекаешь меня?

Я вздыхаю и сажусь на диван.

– Потому что я действительно не думала, что это так важно. Мы с тобой не разговаривали с тех пор, как я сказала, что собираюсь приехать сюда по работе.

Мы вообще ни о чем не говорим по собственному желанию. Я люблю своего папу. Очень люблю, хотя его очень трудно любить.

– Ты ничего мне не рассказываешь, Эйнсли. Ты или твой брат.

Я хочу спросить его, почему он так думает или почему считает, что это его дело, но мой отец не верит в недостатки. Заставить его даже задуматься о том, что у него есть недостатки – невозможно.

Тем не менее он требует честности. Это то, с чем я постоянно борюсь в наших отношениях. Сказать ему правду о своих чувствах или солгать, чтобы успокоить его хрупкое эго.

– Мы не рассказываем тебе о вещах, потому что ты часто разочаровываешься в нас. Ты приехал сюда в десять часов вечера, чтобы что? Отругать меня?

Он выпрямляет спину.

– Я приехал, чтобы убедиться, что с моей единственной дочерью все в порядке.

– Папочка, будь честен хоть на секунду. Как ты думаешь, Леклан когда-нибудь причинит мне боль?

– Конечно, нет.

Я поднимаю одну бровь.

– Тогда зачем ты вообще сюда приехал?

– Я . . . Я не знаю.

По тому, как опускаются его плечи, мне становится даже жаль его.

– В течение двадцати шести лет ты заботился о множестве мужчин и женщин. Вся твоя жизнь была направлена на то, чтобы люди были в безопасности и возвращались домой к своим семьям. Не могу представить, насколько тяжело с этим расстаться.

Я искренне сочувствую ему. Он всегда верил, что поступает правильно, благородно. Он думал, что если будет много работать, даст нам жизнь, которой сможет гордиться, то, когда он выйдет на пенсию, все окупится.

Вместо этого мы выросли, мой брат его терпеть не может, а мама ушла.

– Нет, это не так, – он оглядывается по сторонам. – Где Леклан?

– Его вызвали на пожар. Роуз сегодня ночует у подруги.

Он медленно кивает, а затем его голубые глаза встречаются с моими.

– Все, чего я когда-либо хотел – это чтобы ты была честна со мной.

– А еще, чтобы мы делали то, что ты хочешь.

Адмирал улыбается, но, судя по его виду, он огорчен.

– И это тоже.

– Что ж, это не может происходить все время, – говорю я с мягкой улыбкой.

Иногда мне удается разглядеть мягкого, неуверенного в себе человека, который скрывается под всей этой суровостью.

Его вздох тяжелый, словно он выпускает наружу всю свою жизнь.

В этот момент открывается дверь и входит Леклан. Однако он не выглядит удивленным, увидев машину моего отца. Я очень надеюсь, что мой брат предупредил его об этом. Он кивает и смотрит на моего отца.

– Адмирал.

– Леклан, – говорит отец и подходит к нему, чтобы пожать руку. – Все в порядке с пожаром?

– Да, сэр. К счастью, система разбрызгивания сделала свое дело, так что обошлось без настоящей трагедии.

Я говорю ему одними губами: – Мне жаль!

Он подмигивает мне, а затем оглядывается на отца.

– Здесь все в порядке? Я не знал, что вы придете.

Мой отец качает головой.

– Сюрприз, чтобы проведать Эйнсли.

Как всегда, адмирал.

Одному Богу известно, что наговорил мой глупый пьяный брат, чтобы заставить его приехать сюда. Я пыталась узнать всю историю, но он просто продолжал рассказывать мне, что собирается встречаться с барменшей, чтобы у него все время было пиво.

Затем он перешел к какому-то другому нелепому рассказу.

Леклан прочистил горло.

– Как видишь, я успел убедиться, что она не наделала глупостей.

Я закатываю глаза.

– Да, потому что я самая безответственная из всех твоих детей.

Знаете, если бы я могла вернуться назад, я бы не стала ничего говорить Леклану и заставила бы его думать, что нас действительно заставят пожениться. Это было бы забавно.

Но вместо этого я оказалась втянута в эту странную шутку.

Отец снова качает головой.

– Я знаю правду, принцесса.

Я ухмыляюсь.

– Да, Каспиан и Леклан всегда во всем виноваты.

– Ну, раз я убедился, что с тобой все в порядке, мне пора домой.

Леклан говорит первым.

– Уже поздно. Если хотите, можете остаться.

Мой отец поднимает обе руки.

– Ни в коем случае. Но все равно спасибо. Мне нужно попасть домой сегодня вечером. Эйнсли, в следующие выходные состоится Клубничный фестиваль. Я полагаю, ты будешь там?

Я с энтузиазмом киваю.

– Конечно. Я буду там, как и каждый год.

Отец слегка выпрямляется.

– Может быть, ты узнаешь, приедет ли твоя мама в этом году?

О, папа.

Он любил маму так, как умел, а она просто устала быть на втором плане.

– Я не думаю, что она вернется, папа, – мой голос дрожит от этих слов.

– Ладно. Может, ты останешься дома и поможешь мне кое с чем? – поражение в его голосе немного разбивает мне сердце.

– Без проблем.

Он поворачивается к Леклану.

– Позаботься о моей девочке.

Леклан опускает голову.

– Конечно, адмирал.

Я обнимаю отца.

– Увидимся в следующие выходные. Я постараюсь уговорить Леклана и Роуз тоже приехать.

Он улыбается.

– Я буду рад ее видеть. Твой отец тоже будет рад, сынок.

О, Господи. Вот так идея.

Отец уезжает, и после того, как его задние фары перестают маячить, я испускаю долгий вздох.

– Что ж, это было неожиданно.

Тепло Леклана прижимается к моей спине, и я прислоняюсь к нему. Его руки обхватывают меня спереди, и я наклоняю голову, чтобы посмотреть на него.

– Неважно, что мне тридцать, у меня есть свой дом, хорошая работа и я воспитываю ребенка без посторонней помощи – твой отец, черт возьми, приводит меня в ужас.

Я улыбаюсь.

– Представь, что было бы, если бы он пришел сюда на несколько часов раньше.

– Даже думать не хочу.

Я поворачиваюсь, упираясь руками в его грудь.

– Я могу дать тебе кое-что другое, о чем стоит подумать.

– О чем?

– Пока тебя не было, я лежала в кровати, совершенно голая, и думала обо всем, что хотела бы сделать, пока дом в нашем распоряжении.

Леклан ухмыляется, его рука прижимается к моей пояснице.

– Зная твое богатое воображение, могу предположить, что у тебя были неплохие идеи.

– О, я определенно так думаю, – кончики моих пальцев нежно царапают открытую кожу у его воротника.

– Интересно, какая из них тебе понравилась бы больше всего?

– Почему бы тебе не предложить мне свои варианты, – говорит он.

– Хм... – я смотрю в его карие глаза. – Мы можем вернуться в спальню, и я покажу тебе.

– Или я могу раздеть тебя прямо здесь и посмотреть, смогу ли я угадать их.

Неплохая идея. Я приподнимаюсь на носочках.

– У нас ограниченное количество времени. Как насчет того, чтобы сделать и то, и другое?

– Будь готова к тому, что придется часто раздеваться.

Я ухмыляюсь и прижимаюсь губами к его губам, а затем отступаю назад. Я раздеваюсь прямо у него на глазах, пока он не уводит меня на кухню, где мы очень удачно используем стол, что определенно было моей идеей.

***

Я так вымотана, но сижу в «Prose & Perk» с неограниченным количеством напитков и весьма сомнительным черновиком.

Прошлой ночью мы с Лекланом не спали почти всю ночь, просто прикасались друг к другу, смеялись и говорили о случайных вещах и воспоминаниях, которые давно забыты. Мы проспали несколько часов, прежде чем ему пришлось уехать за Роуз, и я сообщила ему, что хочу заняться писательством.

На этой неделе мне нужно сдать черновик мистеру Криспену, и теперь, когда позади игра, я могу написать хотя бы об этом.

Однако основной темой статьи будет не столько фрисби, сколько то, как молодые спортсмены, продолжающие играть в колледже, приобретают навыки, которые обычно не оттачивают студенты колледжа. Я узнала много нового о мире спорта и о разных тренерах. Каждый из ребят очень по-разному относится к своему опыту, что дает мне очень богатую историю, которая показывает, насколько они сильны и выносливы.