"Узурпатор" и "Грымза" от ненависти до любви (СИ) - Анохина Елена "Элен159"

— Орлова, — его голос прозвучал как скрежет металла. — Где отчет по оптимизации ФОТ за ноябрь? Он должен был быть у меня на столе полчаса назад.

Лариса медленно подняла на него глаза. Ее хорошее настроение начало испаряться.

— Доброе утро вам тоже, Глеб Викторович, — парировала она с ледяной вежливостью. — Отчет отправлен вам на почту в 9:45. Проверьте, пожалуйста, входящие. Возможно, ваша почтовая система снова «дает сбой». Или глаза.

Он проигнорировал ее колкость, шагнув внутрь кабинета.

— И что это за клоун в розовом пиджаке только что вышел от вас? — выпалил он, и в его тоне прозвучала такая неприкрытая агрессия, что Лариса откинулась на спинку кресла.

— Во-первых, пиджак был не розовый, а цвета пыльной розы, что, согласитесь, большая разница, — она скрестила руки на груди. — Во-вторых, это Максим Волков, новый клиент. Очень перспективный. Мы только что провели продуктивную встречу.

— Продуктивную? — фыркнул Глеб. — Это он у вас так продуктивно глаза строил? Я видел, как он на вас смотрел, когда шел по коридору. Как кот на сметану.

Лариса почувствовала, как закипает. Кто он такой, чтобы приходить и делать такие заявления?

— Глеб Викторович, мое рабочее время и то, как на меня смотрят клиенты, если это не переходит в харассмент, — это исключительно моя зона ответственности. Как и мое умение отличать деловое общение от флирта. Чего вы, собственно, хотите?

— Я хочу, чтобы в моей компании царила профессиональная атмосфера, а не… не сериал «Офисный роман»! — рявкнул он, и его пальцы сжались в кулаки. — И ваш отчет меня не устраивает. Переделайте. К обеду.

— Он составлен в полном соответствии с вашими же требованиями! — не выдержала Лариса. — Что именно вас не устраивает?

— Все! — крикнул он, поворачиваясь к выходу. — Абсолютно все! Структура, выводы, шрифт, которым он набран! Переделывайте!

Он вышел, громко хлопнув дверью. Лариса сидела, смотря на захлопнувшуюся дверь, в полном недоумении. Что, черт возьми, только что произошло? Шрифт? Он придрался к шрифту? Это был уже новый уровень безумия даже для него.

Весь последующий день стал для Ларисы сплошным испытанием на прочность. Глеб, словно бес вселился, находил ее на каждом шагу и придирался ко всему подряд.

Она предлагает новый, более выгодный план медицинского страхования для сотрудников? «Слишком дорого. Вы что, золотые унитазы им в поликлиниках ставить будете?»

Она отправляет ему на согласование график отпусков? «Петренко из тестирования хочет отпуск в январе? А кто будет работать? Он что, думает, компания для него одного существует? Отказать!»

Она просто шла по коридору, чтобы заказать воду в кулер? Он появлялся как из-под земли: «Орлова, вы куда? У вас, по-моему, работа есть. Или вы уже все переделали?»

К обеду Лариса была готова взорваться. Ее первоначальное недоумение сменилось яростью. «Он что, с ума сошел? После такого приятного вечера вдруг превратиться в монстра? Это какой-то садистский эксперимент?»

Она сидела у себя в кабинете, пытаясь заставить себя переделать тот дурацкий отчет со «шрифтом, который не нравится», когда в дверь постучали. На пороге стоял сияющий Максим Волков.

— Готовы к ланчу, Лариса? — он выглядел как воплощение солнечного дня в этом мрачном корпоративном болоте.

В этот самый момент из своего кабинета вышел Глеб. Он увидел их, и его лицо исказилось такой гримасой отвращения, будто он увидел не клиента и сотрудника, а двух тараканов на торте.

Лариса поймала его взгляд. Вспыльчивый, гневный, полный… чего? И тут ее осенило. Она посмотрела на Глеба, который старался не смотреть на нее, но весь его вид кричал о раздражении. Она посмотрела на улыбающегося, уверенного в себе Волкова. И кусочки пазла сложились в одну, абсолютно бредовую, но идеальную картинку.

«Неужели… ревность?»

Мысль была настолько нелепой, настолько неправдоподобной, что она чуть не фыркнула вслух. Глеб Бармин? «Узурпатор»? Ревнует? Её? К клиенту?

Но чем больше она смотрела на него, тем очевиднее это становилось. Его немотивированная агрессия, его придирки, эта детская, плохо скрываемая досада… Это было не похоже на его обычные методы ведения войны. Это было что-то другое. Что-то личное.

И самое странное — осознав это, Лариса обнаружила, что ее гнев куда-то испарился. Вместо него появилось другое чувство — теплое, щекочущее, немного удивленное и… довольное. Ей это польстило. Дико, неадекватно, но польстило.

— Конечно, Максим, я готова, — сказала она, нарочито громко и с самой очаровательной улыбкой, которую смогла изобразить. Она взяла сумочку и вышла из кабинета, проходя мимо Глеба. Она почувствовала, как от него буквально исходит жар.

— Глеб Викторович, я ухожу на деловой ланч, — сказала она, останавливаясь рядом с ним. — Надеюсь, к моему возвращению вы определитесь с предпочтениями по шрифтам. Я слышала, Comic Sans сейчас в тренде у ретроградов.

Она повернулась и пошла к лифту рядом с Волковым, чувствуя на своей спине его взгляд — тяжелый, яростный, обжигающий. И она улыбалась. Широкая, довольная, немного хищная улыбка.

Ланч прошел прекрасно. Максим был остроумен, галантен и предельно профессионален. Но мысли Ларисы то и дело возвращались в офис. К Глебу. К его искаженному злобой лицу. К этому абсурдному, невероятному, но такому приятному открытию.

«Он ревнует. Боже мой, он действительно ревнует. Этот огромный, неуклюжий, самовлюбленный ребенок в костюме от Brioni» .

Возвращаясь в офис, она чувствовала себя не жертвой его тирании, а обладательницей ценнейшего секрета. Она вошла в здание, поймала себя на том, что ищет его глазами, и… почти разочаровалась, не увидев его сразу.

Он появился вечером, когда она собиралась домой. Вышел из своего кабинета, мрачный и насупленный, с папкой в руках.

— Орлова, — бросил он ей через весь коридор, не глядя. — Завтра к девяти утра мне нужен переработанный отчет. И чтобы шрифт был… нормальный.

— Какой именно «нормальный», Глеб Викторович? — спросила она сладким голосом, останавливаясь. — Arial? Times New Roman? Или может, что-то более… мужественное? Чтобы компенсировать недостаток уверенности в других сферах?

Он замер, медленно повернулся к ней. Его взгляд был испепеляющим. Но где-то глубоко, в самых его глубинах, она увидела не злость. Она увидела замешательство. И смущение. Он понял, что она раскусила его. И ему это ужасно не нравилось.

— Just make it readable, — просипел он сквозь зубы и быстрым шагом удалился в сторону лифта.

Лариса смотрела ему вслед и не могла сдержать улыбки. Война продолжалась. Но правила игры изменились. И она, похоже, только что получила в свои руки самое мощное оружие. Оружие, против которого у «Узурпатора» не было защиты.

Она вышла на улицу, где уже темнело, и достала телефон. Написала Софии: «Привет, солнышко. Как день?» И добавила смайлик с подмигивающим чертиком. Сегодняшний день внезапно оказался совсем не плохим. Он был… интригующим.

Глава 26: Саботаж чувств

Воздух в «Альфа-Консалтинг» на этой неделе напоминал шампанское, которое кто-то слишком усердно тряс, но не открывал. Напряжение вибрировало на грани взрыва, но взрыва почему-то не происходило. Сотрудники, уже привыкшие к периодическим ядерным зимам и недолгим оттепелям в отношениях между директором и HR-директором, пребывали в состоянии растерянности. После недавнего затишья, даже с намеком на нечто, отдаленно напоминающее перемирие, все снова скатилось в привычную рутину… но с каким-то странным, новым привкусом.

Если раньше война между «Узурпатором» и «Грымзой» была громкой, эффектной, с публичными казнями и манифестами, то теперь она велась тихо, под ковром, с помощью холодного, почти механического саботажа. И это бесило всех гораздо сильнее.

Лариса Орлова сидела в своем кабинете, уткнувшись в три огромных монитора. На них были развернуты сложные диаграммы, облака тегов из психологических тестов, графики эффективности и бесконечные таблицы с цифрами. Она запустила новый, грандиозный проект — полномасштабную, глубокую оценку персонала (Performance Review) с применением самых современных и сложных методик. Проект, который обычно растягивали на квартал, она решила провернуть за три недели.