Прятки с любовью (СИ) - Софт Жанна

— Сюда?

Показываются очертания имения Нагольского и я киваю.

— Мои парни уже там, расслабься.

Но это хреновый совет. Расслабиться я уж точно не могу.

У меня на коленях лежит чертеж. Света ведь нашла тех строителей, что делали реконструкцию, и он без проблем, за кругленькую сумму и после сообщения об интересе полиции, скинул мне чертеж дома Дмитрия Васильевича.

Правда, беда в том, что на чертеже не было ничего необычного. Я в сотый раз принялся изучать экспликацию и план помещения, пока Меринов спешно миновал ворота и пункт охраны.

Последние к слову, лежали лицом вниз, с завернутыми над головой руками. Жалко мужиков. Мы столько лет дружили.

Меринов паркуется, и я прихрамывая, выбираюсь из машины. Ловлю на себе ненавидящий взгляд одного из охранников и тяжело вздыхаю.

Мой сотовый заходится в трели, спешно снимаю трубку. Это был Олег.

— Есть информация по телефону кухарки. Оказывается, она пришла к нам по наводке Нагольского, — удрученно сообщает Теряев, — Ее привела жена Гоши, и я ей безоговорочно доверял…

Если знать всю степень подозрительности четы Теряевых, то можно было понять их удивление.

— Она созванивалась с неким человеком прямо из дома. И в одном из разговоров есть принуждение, шантаж.

— Кто-то шантажировал кухарку?

— Да, типа если она не сделает, как хочет босс, все узнают какую-то нелицеприятную правду о ней.

— Как же банально все это, — двигаюсь широкими шагами к дому, и встречаю на ступеньках рыдающую Валентину.

Пышногрудая домоправительница, подается было ко мне, но приметив рядом майора полиции, отступает и на ее лице мелькает выражение разочарования.

Она считает меня предателем.

Теряев игнорирует мои слова.

— Свету нашел?

— Нет еще…

— Тогда жду звонка. Новости будут, наберу.

Связь с другом обрывается, а Меринов первым входит в дом Нагольского, где уже все вверх дном. Вещи, полки, книги — все валяется вокруг, словно бы они иголку ищут, а не человека.

— Что у вас? — мрачно спрашивает майор, пока я иду мимо, прямиком к кабинету Дмитрия Васильевича.

— Пока ничего, — пожимает плечами один из ментов.

— Ищите. Если не найдем тело, получим по шапке все, — отзывается Меринов, и приметив куда я иду, спешит за мной.

Пара ментов за нами, то ли в помощь, то ли для массовки. Я быстро миную лестницу на второй этаж и оказываюсь в коридоре, где первой дверью идет как раз кабинет Нагольского.

Распахиваю дверь и вваливаюсь, там уже тоже все вверх дном. Полки с книгами пусты, дорогие тома валяются вокруг, на столе и под столом. Замираю в кабинете и озираюсь, пытаясь собраться с мыслями и осознать, где и что искать.

Знаю, догадываюсь, что шкафы с книгами, по классике жанра тот самый вход. И Света говорила о том, что из-под них бывает сквозит. Но это только лишь догадки. И что там на самом деле за ними — одному богу известно.

Кидаю проектную документацию на ближайшую поверхность, и исследую стол.

Там ведь тоже бывает рычаг, кнопка или что-то типа такого? Но столешница девственно чиста. Никаких кнопок, или подобного. Лезу в ящик стола, Меринов исследует книжные полки, его парни бережно освобождают пол и срывают напольное покрытие. Обнаруживают под ним след от часто открываемой двери. Ворс ковра, и поверхность пола совсем слегка примята.

Я проверяю полки стола. Раз. Еще раз и еще.

Начинаю злиться. Вышвыриваю каждую прочь, они ломаются в щепки. Меринов мрачно сводит брови.

— Тебе следует взять себя в руки, — говорит мент строго, — Это делу не поможет.

— Майор? — полицейский удивленно показывает на узкий рычаг вдоль одной из книжных полок, словно бы туда кто-то намеренно вставил металлический прутик.

Меринов и я спешим к странной находке. Парнишка подковыривает рычаг, и тот спешно выскакивает из укрытия. Что-то щелкает и вновь затихает.

Мы переглядываемся, и дергаем шкаф. Как и предполагалось, он легко отходит, открывая нам по классике, тайный ход в параллельный мир Нагольского.

Меринов достает оружие, его парни оттесняют меня от хода.

— Зови остальных, — велит мне майор, но срать я хотел на его команды.

Беру кусок от полки поострее, и иду за ним.

Свет вспыхивает при каждом нашем шаге — срабатывают датчики движения. Тоннель узкий, мне приходится согнуться, чтобы не цеплять головой потолок, а плечи скользят по стенам. Наконец, мы достигаем лестницы, что уходит вниз, и упирается в двери. Меринов оборачивается, и приметив меня поджимает губы недовольно, очевидно не в восторге от того, что его приказами пренебрегают. Потом подает знак одному из пацанов, что бы открывали двери, пока сам попутно кому-то быстро пишет сообщение. Или подает сигнал в дежурку, кто его разберет. Короче возится с телефоном пару мгновений, после быстро прячет его в задний карман джинс.

Молодой парень в форме подходит к электронному замку на двери и растерянно открывает крышку над сенсорным циферблатом.

— Мда уж, маньяки уже не те, — бубнит Меринов и включает фонарик на телефоне, направляет луч на сенсор под углом, желая разглядеть отпечатки напротив цифр, что использует Нагольский, при наборе кода.

Но панель девственно чиста.

— Антисептик, — понимаю я, — Он всегда протирает руки спиртом и антисептиком…

Паззл складывается так быстро, что я едва поспеваю. Так тяжело осознавать, что столько лет я был совершенно слеп и глух к происходящему под самым моим носом!

Меринов оглядывается на меня и хмурит брови.

— Потожировые все равно должны остаться. Даже микроскопические.

Я задумчиво разглядываю циферблат, потом говорю:

— Может попробовать комбинации цифр? У меня есть пара идей.

Светлана

Сквозь панику, и запах собственной крови слышу странный электронный звон.

Нагольский отнимает руку со скальпелем от моего живота, где с упоением начал чертить что-то, и оглядывается на вспыхнувший монитор, где транслируется видео с камеры наблюдения.

И я с облегчением узнаю там Меринова и Солнечного, что склонились у замка двери.

Ору во всю силу своих легких, а Дима поворачивается ко мне и улыбается.

— Они тебя не слышат, рыбка. Но я рад, что они успели. Жаль убивать тебя…

Нагольский склоняется к моему лбу и целует сухими губами.

— Я думаю, теперь ты понимаешь, какой плохой девочкой была? — Дима любовно сдвигает мои волосы, что налипли на лоб, взмокший от пота, оставляя кровавые разводы.

Его руки в латексных перчатках, все красные. Я ощущаю жар внизу живота, головокружение и боль в районе чуть ниже пупка.

Почти не понимаю его слов, сквозь панику и ужас происходящего. Он резал меня, как животное. Словно я не человек вовсе.

— Мне хочется лишить тебя возможности быть матерью, как ты на это смотришь? — рука психопата касается того места, где у меня расположены яичники и матка, — Ты ведь не желаешь быть матерью, если я все верно понял…

Мотаю головой спешно, дрожу, не ощущая себя и той реальности, в которую так жестоко меня швырнул Нагольский.

— Пожалуйста, Дима. Не надо, — слышу свой надтреснутый голос.

— Что ж, вероятно, мне придется выполнить твою просьбу, рыбка, — мужчина с характерным шлепком снимает с себя перчатки, и швыряет их на пол, — Мне пора уходить. Марк скоро додумается, что код замка — твоя дата рождения. Это так романтично, не находишь?

Он улыбается мне нежно и холодок пробегает по моему позвоночнику.

— Жаль, что нас так рано прервали. Я надеялся, все же продлить игру в прятки, но раз нас нашли, то зайдем на второй раунд. Согласна?

Я отрицательно мотаю головой, пока Дима снимает передник забрызганный моей кровью, и вешает его так буднично на крючок у двери, моет руки и расправляет манжеты своей безупречно чистой рубашки.

— Судя по всему, я буду вынужден уехать, Света, — говорит он, наблюдая за мной в отражении зеркала, — Но ты можешь не бояться. Когда я вернусь за тобой, ты сразу поймешь. Поэтому будь хорошей девочкой, ладно? Может я пересмотрю твой приговор и дам тебе возможность жить дальше. Ты ведь хочешь жить, Света? Оценила каждый свой миг? Поняла, что проблески порядочности — это не плохо. Это твой шанс измениться…