Сидя за этим столом, я мысленно воспроизвожу сотни моментов, которые запомнились мне. Мы были хорошей семьей. Никита был замечательным мужем на протяжении многих лет, наверное, поэтому мое сердце отказывается прекращать его любить. Я понимаю этот многострадальный орган. Но мы все равно двигаемся к нашему финалу.
Развод.
Господи, я так боялась этого слова. Видя, как через это проходят наши друзья. Люди, которые были счастливы на наших глазах, а потом становились чужими друг другу. Я сопереживала им всем, крепче хватаясь за узы своего брака.
А теперь, у меня нет этой точки опоры. Эта точка опоры стала больным звеном в моей силе. Он стал моей слабостью.
Что же пошло у нас с Никитой не так?
Я обязательно задам ему этот вопрос. Когда придет время говорить начистоту, я задам этот вопрос и получу ответ. Если понадобится, то мы найдем его вместе. Но не для того, чтобы снова начать с нуля вместе. Чтобы понять. Чтобы суметь правильно отпустить друг друга. Мне это действительно важно.
Длинная неделя была действительно долгой. Погода внезапно испортилась, и мое самочувствие пошатнулось. Болеть в моем случае – это ужасной затеей. Но это была не простуда. Совсем недавно медсестра говорила, что такое может быть. Мышцы ноют, их выкручивает. Даже ноги, как бы это странно ни звучало. Что-то типа фантомных болей, но чувство отвратительное.
В итоге день дождя и после него я пролежала в постели, перемещая только в туалет и обратно.
Я так боялась, что к моменту отъезда Артура буду вялой. Но этого не произошло. И когда я выехала утром на кухню, он сидел за столом с Лидой.
– Ты почему не спишь, сынок?
– Доброе утро, мам. Жду результаты.
– Ох, родной, их же обещали к десяти опубликовать.
– Но спал я все равно плохо.
– Он выпил чашку кофе и просит еще, – Лида осуждающе посмотрела на него.
– Ну теть, Лид.
– Слышала? И этому мальчишке мне приходится противостоять.
Рассмеявшись, я подъезжаю на свое место и начинаю кушать.
– Лучше поешь.
– Ладно, – вздыхает не до конца согласный с нами обеими.
Никита вышел через полчаса, уже одетый в свой костюм.
– Всем доброе утро. Что за сбор в такой час?
– Сегодня списки должны опубликовать.
– Уже? Я думал в среду.
– Сегодня, – Артур улыбнулся немного нервно.
– Уверен, ты справился, – муж сжал его плечо, затем похлопал по нему и приступил к завтраку.
Спустя полтора часа Артур ворвался в мой кабинет и сказал, что все получилось.
Это была победа. Победа моего сына. Он шел к этому, и он это сделал.
В тот момент я не хотела даже думать, что это был отсчет нашего брака. Окончательный. Официальный. Я отдала свою радость моему Артуру.
Глава 9
– За Артура и его стремления, – в очередной раз за этот вечер прозвучали подобные слова.
Сегодня был именно тот вечер, когда не хотелось обращаться внимание ни на что. Боль, ревность, страх – все это я слала по известному адресу и веселилась в компании наших друзей и родных.
До его отъезда оставалась ровно неделя, и этот субботний ужин сплотил нас всех.
– Наверное, и мне сто́ит сказать что-то в ответ, – сын поднялся и посмотрел на нас всех с волнением и счастливой улыбкой на лице. – Знать бы еще, что говорить. Так себе оратор.
Мы рассмеялись.
– Я хотел поступить в этот университет. И вроде как поступил, – по комнате снова пробежали волнами смешки. – А теперь вот, еду туда и понятия не имею, какой будет следующая цель. Но, все стало возможным только благодаря двум людям, сидящим в этой комнате.
Мои глаза наполнились слезами, а Никита сжал мою руку, найдя ее на столе. Сегодня мы были одним целым. Иначе я не знаю, как бы справилась с эмоциями. Наш сын вырос, и впереди у него будущее, полное разных приключений. Мы оба были взволнованы, и сегодня, я впитывала его поддержку, несмотря ни на что.
– Мама, папа, если бы не вы, ничего из того, что я когда-либо хотел, не получилось. Вы дали жизнь, и вы помогли в ней найти ориентир. Спасибо… за все.
Его твердый голос надломился, а я расплакалась.
– Я люблю вас.
Никита притянул меня к себе, приобняв за плечи. Затем подошел Артур и поцеловал нас с мужем по очереди.
– Мам, ну ты чего? – задержался он возле меня, когда за столом возобновились разговоры.
– И тебе спасибо, сынок. Просто этот вечер очень эмоциональный.
Когда гости стали расходиться по домам, помочь прибраться остались сестра Никиты – Оля и наша подруга – Нонна. Наши мужья ушли в зал с детьми, откуда доносился мужской смех и грубые голоса, а мы – женщины, оставались на кухне.
У каждой были свои обязанности. Оля мыла посуду, Нонна полоскала, а мы с Лидой ее вытирали. Так как она готовила, я с трудом уговорила ее отдохнуть, тем более никто не возражал. Все воспринимали ее как подругу и члена семьи.
– Ох, Олеся, вот и первый птенец, – сестра мужа сжала мое плечо. – А потом второй и заживешь милая моя для себя.
– А мне почему-то грустно.
– Конечно, грустно.
– Мы когда Макса и Илюху отправили учиться, я грустила долго, пока не записалась на пилатес, стала посещать кулинарные курсы и… господи, девочки, расскажите ей.
Все засмеялись.
Мне нравилось то, как они спокойно говорили со мной, не дрожа на каждом слове, чтобы не задеть мои чувства.
Это было сложно сначала. Но когда пришло осознание моего положения, разговоры стали проще. Мне хотелось быть собой, а не раковой клеткой, которую все обходили стороной.
Когда одиночество меня достало, и я поняла, как далека стала от нормальной жизни, мне пришлось взять себя в руки. И сегодня я здесь, обсуждаю пилатес, сидя в инвалидном кресле.
– А я хожу на йогу. В фитнес-клуб на Советской. Так что, я забираю Олесю к себе, – Нонна, встает позади меня и кладет руки на плечи.
– Я, вообще-то, получаю курс массажа три раза в неделю, и мне никуда ходить не надо, – хвастаюсь им, и воцаряется секундная тишина, а потом они начинают говорить разом.
– Нет, ну ты на нее посмотри, она еще и хвастается.
Конечно, юмор выходил порой немного черный, но я первая, кто его понимал правильно.
Прощаться совсем не хотелось. Однако проводив гостей до двери, я помахала им и вернулась с крыльца в дом. Было немного прохладно.
Лида уехала вместе с Олей, так как им было по пути, и потом я самостоятельно направилась в комнату, чтобы принять душ.
Спина немного болела от долгого положения сидя. И как только я стала шевелиться, боль усилилась.
Я никогда не любила просить Никиту о помощи. Даже до того, как узнала о его любовнице.
Но сегодня, думаю, мне это было нужно.
Поэтому я нажала на кнопку.
Такая система установлена по всему дому.
Когда я нажимаю кнопку, сигнал типа звонка, раздается в каждой комнате, куда проведен динамик. А так как Никита не возвращался долго, я не могла ждать.
Первым в дверь ворвался Артур. Он даже не постучал, потому что волновался.
– Мам, что случилось?
– Мне нужна помощь папы. Можешь его позвать?
– А я могу помочь?
– Нет, сынок, иди отдыхай. Со мной, правда, все в порядке, просто позови, пожалуйста, отца.
– Хорошо. Он на улице, поэтому не услышал звонок.
– Кто-то еще не уехал?
– Нет, он по телефону разговаривает.
Мои глаза мгновенно увлажнились.
– Тогда… не нужно. Не зови.
– Точно?
– Точно. Думаю, что и сама справлюсь. Спокойной ночи.
– Доброй ночи, мам.
Жду, пока сын выйдет и злясь, беру вещи, еду в ванную комнату. Захлопываю дверь и позволяю слезам пролиться.
Он никогда не говорил вне дома по телефону. А теперь вот стал.
Оно и понятно, часа четыре просидел за столом. Ни разу к телефону не потянулся. А когда все разъехались, соскучился?
Я не стану просить его помочь. Ни за что.
Он говорит с ней, пока я нуждаюсь в помощи, которую не могу попросить у детей. Это как, поцеловать его, после ее губ.
