Константин Фрес. Жена-беглянка. Ребенок для попаданки
Глава 1
Стараюсь не рыдать, а слезы сами льются по щекам.
Третье ЭКО.
Третий шанс.
Четыре недели абсолютного счастья, ликования и радостного ожидания.
И подлый, болезненный удар под дых.
Ломающая, крутящая боль, похожая на выматывающую борьбу.
А затем привычная черная пустота.
Стасу я не сказала правды.
Ни о льющейся ручьем крови, ни о чудовищной боли.
Вызвала «скорую» сама.
Сказала — врач велел беречься и приехать на «скорой» для очередного обследования.
Такая наивная ложь…
Стас промолчал.
Сделал вид, что поверил, или ему было все равно.
У меня не было сил выяснять правду.
Меня рвало на кусочки, но я еще надеялась — все можно спасти, остановить…
Не удалось.
Врач, что меня почистил, уговаривал остаться на сутки под наблюдением.
Он избегал смотреть мне в глаза.
Все тискал в руках какие-то бумаги, и отводил взгляд.
Только стекла его очков тревожно сверкали.
— Мы сделали еще пару тестов, — бормотал он. — Анализы… Ну, вы понимаете. Кажется, нашли еще одну проблемку.
Проблемку.
Я киваю, а мне хочется орать и выть.
Потому что этих «проблемок» просто нескончаемое количество.
Я чувствую себя рваной тряпкой, которую штопают, а прорехи появляются на новых местах.
Потому что больше нет ресурсов.
Я истончилась, кончилась.
И как не тяни, ничего не поможет.
Разорвется в другом месте…
— Вы выносить не можете.
Он произносит это почти шепотом.
Я чуть не расхохоталась истерически ему в лицо.
То есть, весь этот ад, все три попытки, все мои анализы, гормональные терапии, забор яйцеклеток — это все было зря и заранее обречено на провал?!
— Но ведь это не конец. В вашем случае я бы вам посоветовал услуги суррогатной матери. В конце концов, можно взять малыша из дома малютки. Ну, иного выхода нет! Вы не родите, да вы даже не забеременеете никогда!
Он почти кричит это.
С мукой в голосе.
Понимаю.
Ему надоело врать и успокаивать, обманывать меня.
Он тоже устал возиться со мной.
С моим упрямым желанием ощутить себя полноценной женщиной.
Ощутить часть себя и мужа, слитых воедино.
Соединенных в ребенке.
Желание ощутить зреющую в моем теле новую жизнь.
Все это время врачи давали мне напрасные надежды.
Улыбались и подбадривали.
Убеждали, что с первого раза не у всех получается, и это нормально.
И со второго тоже.
А вышло, что у меня и с сотого не вышло бы.
Вранье… тотальное вранье.
Но вместо того, чтобы погрести его под тяжестью всех этих мыслей, я лишь сухо киваю.
— Спасибо, доктор.
— Оставайтесь хотя бы на ночь, — тянет он. — Вип-палата в вашем распоряжении. Вколем вам успокоительного, поспите. Да и вдруг…
«Вдруг» меня не беспокоил.
Все самое страшное со мной уже произошло.
А еще со Стасом объясняться.
Как он воспримет третий выкидыш?
Стас уже строил оптимистичные радужные планы.
Выбирал цвет детской.
И снова пус-то-та…
***
Стас был дома.
Деятельный, беззаботный, оживленный.
Насвистывая песенку, он собирал вещи и складывал их в большой чемодан.
В тот, с которым он обычно ездил в командировки.
За все то время, что я была в больнице, он не позвонил, не спросил, что со мной.
Не заехал.
Не встретил.
Я добралась сама, на такси.
Я с трудом стащила кроссовки в прихожей.
Живот еще ныл, несмотря на тонны влитых в меня лекарств.
С трудом прошлепала в нашу спальню и застала его у шкафа, где он перебирал свои футболки и носки.
— Стас, нам надо поговорить, — произнесла я, прислонившись плечом к косяку.
Сил не было совсем.
Я стоять не могла.
А еще нужно озвучить самое страшное.
— Говори, — оптимистично отозвался он.
Стас очень красивый.
Сильный, высокий, спортивный.
Стильная, волосок к волоску, прическа. Яркие глаза, широкие брови.
Умное интеллигентное лицо.
Все мои подруги вздыхают: «Такой породистый самец! Такому надо родить десять ребятишек!»
А я не могу и одного…
Дыхание застревает у меня в горле, слезы снова льются рекой.
— Стас, — выдыхаю я сквозь сжатые зубы. Меня колотит от боли и надвигающейся истерики. — Ничего не вышло. Опять.
Язык не повернулся сказать «я потеряла ребенка».
Я сжалась в комок, ожидая выплеск ярости.
Стас всегда буро реагировал на неудачи.
На любые неудачи.
Ругался и бегал, как будто не находил себе места.
Но не на этот раз.
Он лишь кивнул, вздохнул чуть слышно, и продолжил раскладывать вещи.
Я просто лишилась дара речи.
— Ты слышал, что я сказала?
— Ну, разумеется, я же не глухой.
Он посмотрел на меня ясными, очень спокойными глазами.
Снова улыбнулся и вернулся к своему занятию.
— Стас, я потеряла ребенка! Я снова потеряла ребенка! Я!..
Мой голос срывается на крик.
До сих пор сдерживаемая истерика выплескивается.
Я чувствую, как меня колотит, и как пульсирует кровь и боль в опустевшем животе.
Как будто там зияющая дыра.
Мертвое. Все мертвое…
— Я это понял, — терпеливо ответил он. — Но, дорогая, в данный момент я ничем не могу тебе помочь. Затолкать его обратно уж точно нет, не смогу.
— Что?! Что ты несешь?!
— А что я несу?
Я буквально захлебывалась слезами.
— Я ожидала от тебя поддержки и сочувствия, — всхлипнула я. — Да я домой приехала, лишь бы не оставаться в палате одной! Я приехала к тебя, чтобы ты утешил, а ты!..
Стас снова вздохнул мученически, выслушивая мою истерику.
Руки его опустились.
— А кто утешит меня? — неожиданно зло произнес он.
— Что?! — опешила я.
— Вера! — прорычал Стас злобно. И с остервенением швырнул очередную тряпку на пол. — Да я уже чертовски устал ото всего этого!
— Это ты устал?! — шепчу я сквозь слезы.
Глава 2
После моих гормональных стимуляций, после болезненных проколов, после подсадок, надежд и болезненных выкидышей он устал?!
Но Стаса уже не остановить.
— Да мне осточертели эти рожи в натальных… как их, черт подери! Центрах! Я знаю их все наперечет! И мне стыдно смотреть им в глаза! Потому что они смотрят и ухмыляются! «Здравствуйте, дяденка!» — кривляясь, пропищал он. — «Снова пришли подрочить в баночку?». Черт! Я здоровый мужик, а вынужден заниматься этой мерзостью! Под присмотром кобыл в белых халатах! Посторонних баб, которые контролируют мое семяизвержение! Да черт!
— Но это же ты мечтал стать отцом, — лепечу я растерянно.
— Мечтал! — срывается на крик Стас. — Мечтал, мать твою! Думал, все будет, как у нормальных людей! Секс, беременность, роды, ребенок! Но ты даже этого не можешь! Не можешь сделать то, что заложено в тебе природой!
— Что?!
— Что слышала!
Он подошел ко мне вплотную, злой, распаленный.
Колючим взглядом впился мне в лицо.
— Ты меня не возбуждаешь, — прямо заявил он. — От тебя воняет больницей. Болезнью и горечью. Да ты цветом как стены в дешевом больничном коридоре! Бледно-зеленая!
Странно было бы, если б потеряв много крови я была б какого-то другого цвета…
— Только полосы поперек не хватает!
Стас яростно тычет мне пальцем в лоб, и я с размаху падаю на постель.
На нашу постель, в которой он меня ласкал и говорил, что любит.
— Какого черта! — яростно рычит он. — В общем, все. Я ухожу от тебя.
— Куда?.. — лепечу я.
Он неопределенно пожимает плечами.
— На курорт в Турцию. Потом, может быть, в Египет. Или вон в Испанию. Куда угодно, лишь бы не дышать твоими больничными миазмами. Ты как бабка-паралитичка. Только что мочой не воняет. Мне все это надоело.
