Из Загса - в драконье логово. Без права на пересмотр (СИ) - Пейдж Полли

Старик отпрянул, ошарашенно моргнув своими старческими глазами. Он перевел взгляд на красавца и произнес на ломаном, но понятном языке, с сильным акцентом — Крепко же ей досталось, милорд. Контузия. Сознание спутано. Видения…

Красавец-мужчина поспешно взял старика под локоть. — Да, да, Виктор, она изрядно ударилась головой, когда выходила из кареты… Неловко оступилась. — Его голос был бархатным, глубоким, идеально подходящим для его внешности.

Алиса подавила дикий смешок, готовый вырваться наружу. Карета? Это что за нелепица? Я в последний раз из кареты выходила в парке аттракционов, и то это была тыква! Но старика уже вели к двери, и ее возражения он не слышал. Красавец практически вытолкал лекаря за дверь, что-то ему быстро говоря на том самом тарабарском языке, и захлопнул ее.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Алиса только сейчас осознала, что не понимает, где находится. Она медленно перевела взгляд с двери на комнату.

Комната. Это было нечто. Шикарно обставленные апартаменты… лет этак на пятьсот назад. Массивная кровать с балдахином и шелковыми занавесями, темное дубовое кресло у камина, ковер с замысловатым узором, на стенах — все те же гобелены с драконами, но здесь они были меньше и, кажется, изображали сцены охоты. Воздух пах воском, древесиной и… ладаном? — Господи, — подумала Алиса, — я что, попала в историческую реконструкцию, когда еще динозавры по улицам ходили? Или это такая тематическая психушка?

Ее взгляд наконец упал на красавца, который, закрыв за лекарем дверь, теперь медленно, словно хищник, оценивающий добычу, повернулся к ней. На его лице играла странная, ехидная улыбка, не сочетающаяся с идеальными чертами. В его глазах читалось не беспокойство, а скорее… любопытство и торжество.

Алиса инстинктивно присела на кровати, подтянув к подбородку тяжелое шелковое одеяло. Она чувствовала себя абсолютно беззащитной и совершенно сбитой с толку. Г аллюцинации? Передозировка кофеином? Или тот удар по голове (которого не было) все же случился?

Мужчина начал медленно приближаться к кровати. Его шаги были бесшумными, плавными. Алиса замерла, сердце заколотилось где-то в горле. Она судорожно соображала, чем можно отбиться. Взгляд метнулся по сторонам. Тяжелый серебряный кувшин на столе? Далековато. Книга в кожаном переплете? Сомнительное оружие. И тут ее взгляд упал на массивный серебряный подсвечник с толстой, почти что дубинообразной свечой, стоявший на прикроватном столике. Отлично! Хоть что-то похожее на оружие в этом музее!

Времени на раздумья не было! Нужно действовать! Сейчас же!

Мужчина был уже совсем близко. Он склонился над ней, его бархатный голос зазвучал тихо, с ядовитой сладостью — Ну что, моя дорогая же…

Он не успел договорить. Алиса, движимая чистейшим инстинктом самосохранения и всеми накопленными за день стрессами (Славик, кольцо, ужин, хлопки, синий свет), рванулась к подсвечнику. Рука сжала холодный металл. И со всей дури, вложив в удар ярость за забытые годовщины, визиты не состоявшейся свекрови и магические ручки, она двинула им по направлению к его красивой голове.

Удар получился ошеломляюще громким. ЗВОН! Не такой, как от хлопка, а более… материальный. Мужчина замер на миг, его глаза округлились от чистейшего, неподдельного шока. Ехидная улыбка сползла с его лица, сменившись гримасой глубочайшего недоумения. Потом его веки дрогнули, и он рухнул на пол с глухим стуком, как мешок с дорогим, но очень невезучим зерном.

Алиса вскрикнула, отшатнувшись. Она сама не ожидала от себя такой решительности и силы. У страха глаза велики, а у ярости — руки стальные, — промелькнула у нее истеричная мысль.

Но почти сразу же на смену адреналину пришел ужас. — Боже, я его убила?! Что я наделала? Я — убийца! Меня посадят! — Она выбросила подсвечник из дрожащих рук, и он с грохотом покатился по каменному полу. Алиса соскочила с кровати и бросилась к неподвижному телу. Упав на колени, она судорожно приложила ухо к его груди, отодвигая шелковую ткань его одеяния.

Сердце билось. Ровно и сильно. Он дышал. — Фух, жив! Слава богу… — Она с облегчением отползла от него. — Сотрясение у него будет знатное. Ну и поделом! Подкрадываться к людям с такой ехидной рожей!

И тут ее взгляд снова зацепился за его одежду. Кафтан из темного бархата, расшитый серебряными нитями, мягкие сапоги из тончайшей кожи… И все это теперь валяется на пыльном полу. И отвратительный вкус, кстати. Слишком пафосно.

Мысли пронеслись вихрем. Так, пока этот красавчик в отключке, нужно выбираться отсюда!

Алиса вскочила на ноги и бросилась к выходу. Она рванула на себя массивную железную скобу вместо ручки. Дверь с скрипом поддалась. Она распахнула ее и выскочила в…

Коридор. Длинный, высокий, каменный, освещенный все теми же факелами. По стенам — портреты суровых мужчин и женщин в похожей, вычурной одежде, смотрящие на нее со свирепым неодобрением. Окна-бойницы, через которые пробивается лунный свет. Воздух холодный и спертый.

— Где я, черт побери, нахожусь? — застонала она озираясь. — Это что, замок? Настоящий, черт возьми, замок? Это декорации к какой-то отвратительной пьесе? Или это просто кошмарный сон, самый долгий и подробный в истории?

Сердце бешено колотилось. Сзади, из комнаты, не доносилось ни звука. Значит, у нее еще есть время.

— Некогда разбираться! — приказала она себе. — Нужно выбираться отсюда!

И она рванула наугад по холодному каменному коридору, под свинцовые взгляды портретов предков, даже не подозревая, что только что оглушила подсвечником самого Повелителя Огненных Пустошей, дракона Кайна Вратиса, своего законного, скрепленного печатью ЗАГСа, мужа. Побег от Славика обернулся побегом от собственного брака. Ирония судьбы была поистине великолепна.

Глава 11. Муж, которого не просили

Алиса неслась по холодным каменным коридорам, как загнанная лань. Ее босые ноги (куда, интересно, подевались туфли?) шлепали по ледяным плитам, а сердце колотилось где-то в горле, угрожая выпрыгнуть и продолжить путь самостоятельно. Каждый поворот, каждое ответвление коридора выглядело одинаково: серый камень, факелы, свирепые портреты предков и полное отсутствие таблички «Выход» или хотя бы «Туалет». Лабиринт. Самый настоящий, бесплатный и абсолютно нежеланный лабиринт.

В голове стучала одна навязчивая мысль: Это розыгрыш. Это ужасное, дешевое реалити-шоу, на которое я случайно подписалась, пока спала. Сейчас из-за угла выскочит Славик с камерой, заржает — С первым апреля, дорогая! Ты ждала предложения? Получи! Целый замок! — и все эти «актеры» в париках и бархате дружно захлопают. Она мысленно репетировала, как будет бить Славика тем самым подсвечником, но на этот раз уже не целясь в голову.

Повернув за очередной угол, она уже готовилась увидеть заветную дверь на свободу, но вместо этого…

Сильная, резкая рука вцепилась ей в затылок, буквально за шкирку, как котенку. Алиса взвизгнула от неожиданности и боли. Ее рывком развернули и втянули в боковую нишу, которая оказалась входом в просторную, слабо освещенную гостиную с еще одним гигантским камином и стенами, увешанными оружием.

Алиса, отшатнувшись, ошарашенно подняла взгляд. И увидела… Его. Снова ОН. Тот самый красавец-психопат. На его идеальном высокомерном лице теперь красовался аккуратный синяк на виске и выражение такого ледяного, беспредельного бешенства, что стало ясно — подсвечником она лишь взбесила его.

Но как он так быстро очнулся? — мелькнула паническая мысль. — Наверное, слабо треснула. Или у него череп из титанового сплава. Или… он все-таки не человек?

Он молчал, просто смотря на нее. Этот взгляд был страшнее крика. Алиса, пытаясь взять инициативу (и себя в руки), выпалила первое, что пришло в голову, тыча в него дрожащим пальцем — Вы… Вы! Я напишу заявление в полицию на вас! Что вы себе позволяете? Похищение, домогательство! — Ее глаза снова забегали по комнате в поисках оружия. На стене висела какая-то диковинная секира. Слишком тяжело. Ваза? Слишком далеко.