Из Загса - в драконье логово. Без права на пересмотр (СИ) - Пейдж Полли

Мужчина, увидев ее взгляд, зло прорычал. Звук был низким, вибрирующим, и в нем слышалось что-то… нечеловеческое. — Даже и не думай, сумасшедшая! — его бархатный голос сменился на скрежещущий шепот. — Я не знаю, куда ты там собралась писать… — он нахмурил свои идеальные брови, явно не понимая слова «полиция», — …но жене не полагается так вести себя с ее мужем.

Последнюю фразу он произнес с особой, язвительной отчетливостью, внимательно наблюдая за ее реакцией, словно ожидая истерики или обморока.

Реакция оказалась неожиданной. Алиса услышав, что он ее «муж», а она его «жена», не закричала и не упала в обморок. Она… истерично засмеялась. Звонко, громко, почти до слез. Она даже захлопала в ладоши, как на неудачном спектакле.

— А-а-а! Я поняла! — воскликнула она, вытирая мнимую слезу. — Это Славик! Это Славик решил устроить для меня такой дешевый спектакль! Ну конечно! Нашел актеров по объявлению, снял этот… этот сарай! — Она окинула гостиную с оружием пренебрежительным взглядом. — Ну что, дорогой, бюджет на кольцо потратил на аренду замка?

Она сложила руки рупором и, набрав побольше воздуха, проревела так, что с потолка могла посыпаться пыль — Слаааавиииик! Выходиии! Мне нужно тебе пару «ласковых» сказать!!! Ну-ка не прячься!

Мужчина, которого она только что назвала «Славиком», отшатнулся, будто ее крик был физическим ударом. Его глаза, еще секунду назад полные гнева, округлились от чистого, неподдельного изумления. — Ты что, с ума сошла? — прошипел он. — Что это за… «Славик»? И к кому ты вообще обращаешься?

Алиса с прищуром, скептически осмотрела его с ног до головы. — Интересно… Мне ваше лицо кажется знакомым. Вы случайно в каком-нибудь историческом сериале не снимались? У вас там точно кто-то похожий был, второй план, без слов…

Мужчина сначала округлил глаза, потом с силой закрыл их и глубоко, глубоко вздохнул, словно пытаясь вобрать в себя все свое испаряющееся терпение. Когда он снова открыл глаза, в них уже не было ни ярости, ни изумления. Только холодная, властная уверенность. — Понятия не имею, что ты несешь, — произнес он тихо, но так, что каждый звук вбивался в сознание, как гвоздь. — Но точно знаю, что тебе сейчас нужно послушать меня. Напоминаю: ты – моя жена. И изволь вести себя как жене полагается — тихо и покорно.

Алиса вытаращила на него глаза. Услышать такое в 21 веке было верхом наглости. — Это мне то тихо и покорно? — фыркнула она, подбоченясь. — Ты смеешься? Нет? А мне вот очень смешно! — Она сделала шаг вперед, несмотря на то, что он был на голову выше. Десять лет жизни со Славиком научили ее не бояться мужской наглости, а давать отпор. — И значит так, — продолжила она, складывая руки на груди в позе ультиматума, — давай поставим разговор по-другому: отвечай немедленно. Кто ты такой? И почему мы вдруг являемся «мужем и женой»?

Мужчина смотрел на нее, и по его лицу было видно, что он переживает самую серьезную культурную и социальную драму в своей жизни, вероятно, за последние несколько столетий. Ни одна женщина, а уж тем более его жена, не смела так с ним разговаривать. Он тоже медленно сложил руки на груди — жест, полный недосягаемого величия и привычки к беспрекословному повиновению.

— Мне? Отвечать? Тебе? — он произнес это с таким неподдельным изумлением, будто она попросила его станцевать на столе. — Я – Кайн Вратис. Твой муж и повелитель. И это все, что тебе положено знать. Остальное — не дело твоего ума.

Алиса замерла на секунду, переваривая это. — Кайн? — переспросила она с притворной задумчивостью. — Слабовато для повелителя. Славик хоть с фантазией… Нет, все-таки это он. Кайн… Звучит как имя бармена в пабе с плохой репутацией.

Кайн достиг предела. Его лицо побледнело, а в глазах вспыхнули те самые желтые искры, которые она уже видела где-то… высоко-высоко под потолком. Он сделал шаг к ней, и на этот раз в его движении было нечто такое, что заставило Алису инстинктивно отступить. Исчезла последняя претензия на человечность. Перед ней был хищник.

—Хватит, – прорычал он, и его голос снова обрел тот низкий, вибрирующий оттенок. — Игра окончена. Ты надоела. Ты здесь. Ты моя. И ты будешь вести себя соответственно. Или я найду способ… укротить твой непокорный нрав.

Он посмотрел на секиру на стене, потом на нее. Намек был более чем прозрачным.

Алиса проглотила комок в горле. Кричать «Славик» больше не хотелось. Становилось страшно. По-настоящему. Это был не розыгрыш. Слишком детально, слишком пахло, слишком… реально. И этот взгляд… он видел ее не как человека, а как собственность, которая доставляет неудобства.

Алиса стояла перед ним, в холодной гостиной чужого мира, в пижаме и думала только об одном — Ладно, Кайн-Повелитель. Посмотрим, кто кого укротит. У меня за плечами десять лет тренировок по управлению инфантильным мужчиной. Ты — просто очередной уровень сложности. Игра только начиналась.

Глава 12. Предложение соблазнительной змеи

Воздух в гостиной был густым, как кисель, и наэлектризованным от немой ярости, которую излучали Алиса и Кайн. Они стояли, словно два ковбоя на дуэли, только вместо револьверов в ход были готовы пойти подсвечники, язвительные реплики и тысячелетнее высокомерие с одной стороны, и десятилетний опыт выживания с инфантильным мужчиной — с другой.

И тут, без стука и предупреждения, дверь с грохотом распахнулась. В комнату ворвалась, словно ураган в дорогом бархате, девушка. Она была ослепительно красива, но ее красота была холодной и отточенной, как лезвие ножа. Ее платья стоило целое состояние — изумрудный бархат, оттенявший ее черные волосы, собранные в сложную прическу, которую, казалось, создавали несколько часов.

С наигранной, театральной заботой она устремилась к Алисе, совершенно игнорируя Кайна.

— Ох, Изабель, дорогая! — воскликнула она сиропным, сладким голосом, хватая Алису под локоть с цепкостью удава. — Почему вы встали с постели? После вчерашнего падения вам нужен полный покой!

Алиса остолбенело уставилась на нее. Изабель? Почему она ко мне так обращается? В голове пронесся вихрь мыслей. Я уже совсем ничего не понимаю. Это какая-то массовая галлюцинация? Или я на самом деле сошла с ума, и это моя новая личность в психушке – Изабель?

Девушка, не дожидаясь ответа, с усилием потянула Алису за локоть, пытаясь увести ее из комнаты. Ее хватка была очень сильной.

— Так не пойдет! — взбунтовалась Алиса, упираясь. — Вы кто вообще такая? И объясните мне, наконец, что здесь, черт побери, происходит!

Кайн, наблюдавший за этой сценой с нахмуренными бровями, издал недовольный рык, но женщина лишь бросила на него быстрый, успокаивающий взгляд.

— Ох, бедняжка, — снова запричитала она, но в ее глазах не было и тени искреннего сочувствия. — Совсем растеряла остатки разума и памяти после того ушиба. Не волнуйся, милая, все наладится. Пойдем, я помогу тебе прилечь, принесу успокоительного зелья. — На этот раз ее голос прозвучал тверже, а в руке почувствовалась стальная хватка. Она потянула с большей силой.

И тут Алису осенило. Что-то было не так. Слишком сладкий голос. Слишком быстрый приход. Слишком навязчивая «забота». И этот взгляд… мельком брошенный на Кайна — не беспокойство, а скорее торжество и предупреждение. «Эта девушка что-то знает» — пронеслось в голове у Алисы. Играет свою роль. Но какую?

Прикинувшись сломленной и запутанной, Алиса перестала сопротивляться и позволила увести себя из гостиной. Она почувствовала, как взгляд Кайна, тяжелый и подозрительный, проводил их до двери. Он стоял, по-прежнему сложив руки на груди, с немым вопросом на лице, но, похоже, был не прочь переложить «проблему Изабель» на кого-то другого.

Пройдя несколько коридоров, женщина практически втолкнула Алису в знакомые покои — ту самую комнату, где все началось. Дверь захлопнулась с глухим стуком.

И тут маска мгновенно спала. Алиса демонстративно одернула свою руку, как от чего-то гадкого. Девушка отступила на шаг, и вся ее наигранная слащавость испарилась, сменившись холодной, расчетливой ухмылкой. Ее глаза, теперь ясные и колкие, смерили Алису презрительным взглядом.