Князь: Попал по самые помидоры (СИ) - Фокс Гарри

Сознание вернулось резко, как удар хлыста. Я не плавно открыл глаза, а скорее вынырнул из тёмной, безвоздушной пустоты. Первое, что я почувствовал, — прохладную, влажную ткань на своём лбу. Второе — лёгкий, едва уловимый аромат, который я теперь ассоциировал только с ней.

Элиана.

Она сидела на краю кровати, её лицо было бледным и осунувшимся от беспокойства. В её руках был платок, которым она нежно вытирала пот с моего виска. Увидев, что мои глаза открыты, её собственные широко распахнулись, наполняясь таким чистым, безудержным облегчением, что у меня ёкнуло сердце.

— Артур! — выдохнула она, и её голос дрогнул. Она бросила платок и, не сдерживаясь, припала ко мне, обвивая руками шею и прижимаясь щекой к моей груди. — Ты вернулся! Боги, я думала… мы все думали…

Я с трудом поднял руку и слабо похлопал её по спине, ощущая, как дрожит её тело.

— Всё в порядке… — прохрипел я. Горло было сухим, как пемза. — Я… где я?

Элиана отстранилась, всё ещё держа меня за плечи, будно боялась, что я испарюсь.

— Это одна из комнат в усадьбе барона Отто, — пояснила она, окинув взглядом убогую обстановку: потертый гобелен, простая дубовая мебель. — Мы перенесли тебя сюда после… после того как ты потерял сознание на поле боя.

Я медленно кивнул, пытаясь собрать мысли в кучу. Поле боя… трупы… белка… Роксана…

— Что… что происходит? — спросил я, пытаясь приподняться на локте. Элиана помогла мне, подоткнув под спину подушки.

Её лицо снова стало серьёзным, в глазах появилась тень былой, ледяной княжны, но теперь она была смешана с горечью.

— Королевство… королевство сейчас в затруднении, Артур, — начала она тихо. — Мы сокрушили мощную армию врага. Твоё… — она слегка покраснела, — … твоё уникальное оружие и ярость кошколюдов Лиры обратили их в бегство. Но это была лишь одна рука чудовища.

Она опустила взгляд, сжимая край одеяла.

— Пока мы сражались здесь, Аскарон… твоя тётя, Марицель… её армия захватила Штормгард. Мой дом. — её голос предательски дрогнул на последних словах. — Слухи говорят, что король Вильгельм сломлен. Потери слишком велики. Королевство готово капитулировать перед Аскароном.

Я положил свою руку поверх её сжатых пальцев.

— Элиана… мне жаль. Я знаю, что значит терять дом.

Она покачала головой, заставляя себя быть сильной.

— Всё хорошо. Моя семья… то, что от неё осталось… в безопасности. Отец и мать успели бежать. Но… — она замолчала, и в её глазах появилась новая, странная боль. — Я получила письмо. Тайно. От брата.

Она посмотрела на меня, и в её взгляде читалась растерянность.

— Он… он не понимает. Он не знает всей правды. Он думает, что я здесь, в позорном плену у тебя. Что ты меня унижаешь и оскверняешь. — Она сглотнула. — Он поклялся… что убьёт тебя. Что вырвет меня отсюда. Он не верит, что я… что я могу быть здесь по своей воле.

В её голосе не было страха за себя. Была боль за брата, за эту пропасть непонимания, что лёгла между ними. И был страх за меня.

Я сжал её руку. Передо мной снова возник образ яростного блондина на стенах горящего Штормгарда. Теперь у этого образа было имя и мотивация. Месть за сестру. Ирония судьбы была горькой, как полынь: я стал для неё спасением, а для него — исчадием ада.

— Он любит тебя, — тихо сказал я. — Это делает его опасным. И… достойным уважения.

— Я не хочу, чтобы вы сражались! — вырвалось у Элианы, и в её глазах блеснули слезы. — Он последнее, что у меня осталось от прежней жизни!

Я откинулся на подушки, чувствуя тяжесть наваливающихся проблем. Победил одну армию, чтобы получить другую, куда более личную и опасную. И за спиной у всех них маячила улыбка коварной богини и тень моей собственной тётушки.

Я посмотрел на Элиану, на её глаза, полные слёз и страха за брата, и почувствовал прилив странной нежности. Я притянул её к себе, обняв одной рукой.

— Всё будет хорошо, — сказал я твёрдо, глядя прямо на неё. — Ты слышишь меня? Всё будет хорошо. У нас есть… э-э-э… могущественный союзник. Одно божество, которое, я уверен, нам поможет. Правда, он сейчас немного занят… своими бубенчиками. Но как только разберётся с личными делами, я уверен, он не оставит нас в беде.

Элиана смотрела на меня с полным недоумением. «Божество… бубенчики…» — это явно не укладывалось в её картину мира. Но она увидела в моих глазах не бред, а непоколебимую уверенность и решимость. Она медленно кивнула, доверяя не словам, а мне.

— Хорошо, Артур, — просто сказала она. — Я верю тебе.

Решив, что пора вставать и действовать, я резко сбросил с себя одеяло. И тут же застыл.

Я был абсолютно голый.

— Э… а это что? — спросил я, оглядывая своё обнажённое тело. — Почему я… в чём мать родила?

Элиана слегка покраснела, но ответила вполне практично:

— Вас нужно было омыть после боя, господин. Вы были весь в крови, пыли и… ну, Вы понимаете. Одежда вся испорчена.

Её взгляд скользнул вниз по моему телу, и она вдруг резко замолкла. Её глаза расширились, буквально выскочив из орбит. Она смотрела не на мой член, а чуть ниже, с таким выражением лица, будто увидела пришельца.

— Артур… — прошептала она, поднимая на меня шокированный взгляд. — Это… это же…

Я посмотрел туда же. И обомлел.

Мои яйца. Мои привычные, ничем не примечательные яйца. Они… набухли. Распухли так, что стали размером с два крупных апельсина. Они тяжело покоились между ног, неестественно большие и, что странно, отливавшие каким-то здоровым, перламутровым блеском.

— Что за ху… — начал я, но Элиана перебила меня, её голос дрожал от смеси ужаса и изумления.

— Это благословение Сквиртоника! — выдохнула она. — О нём ходят легенды! Но я думала, это метафора! Оно дарует не только ярость, но и… и вот ЭТО! Божественная плодовитость и… и мощь!

Я лежал в полном, абсолютном ахуе. Сквиртоник… этот грёбаный перекати-поле с комплексами… он что, поделился со мной своей… сущностью? В виде таких вот трофеев?

Пока я переваривал этот шокирующий факт, Элиана, словно загипнотизированная, медленно протянула руку. Её пальцы, холодные и нежные, коснулись моей мошонки. Она не сжимала, а просто осторожно провела по коже, ощупывая невероятные размеры.

— Боги… — прошептала она, и в её голосе прозвучал уже не шок, а какое-то странное, почти благоговейное любопытство. — Они… они настоящие. Такие… полные силы.

Её прикосновения стали увереннее. Она начала нежно гладить мои вновь обретённые сокровища, словно боясь повредить хрупкий божественный артефакт. А я лежал и смотрел на потолок, понимая, что моя жизнь окончательно и бесповоротно превратилась в сюрреалистичный фарс. Враги, интриги, война за трон… и вот теперь — божественные яйца, которые ласкает моя предательница. Лучше и придумать нельзя.

Элиана замерла на мгновение, её дыхание стало прерывистым. Затем, словно повинуясь какому-то древнему инстинкту, она медленно склонилась ниже. Её светлые волосы, как шелковистый водопад, рассыпались по моему животу и бёдрам, их лёгкое прикосновение заставляло кожу покрываться мурашками.

Потом я почувствовал её губы. Тёплые, влажные, они коснулись моей невероятно увеличенной мошонки. Сначала это был просто нежный поцелуй. Затем её язык — плоский, шершавый и удивительно ловкий — принялся ласкать мои яйца. Она водила им по коже, заставляя её натягиваться от напряжения, обводила кончиком каждое яичко, словно пробуя на вкус этот дар божественного безумия. Её рука тем временем сжала мой член, который и так стоял колом, и начала ритмично двигаться вверх-вниз, её пальцы искусно играли с головкой, а большой палец водил по уздечке. Время от времени она прерывала свои ласки языком на яйцах, чтобы провести им по стволу, и тогда по телу пробегала новая волна огня.

Её попка, круглая и упругая, находилась прямо рядом с моим бедром. Я, не в силах больше терпеть, запустил руку под её платье, нащупал тонкое кружево трусиков и одним резким движением стащил их вниз. Мои пальцы немедленно нашли её влажную, горячую плоть. Один палец скользнул в её киску, которая была на удивление тесной и уже pulsating в такт её дыханию. Другой палец, смоченный её соками, начал круговыми движениями нажимать на её крохотную, упругую заднюю дырочку, заставляя Элиану вздрагивать и тихо постанывать.