— Тогда вы… — догадываюсь я.
— Да, — кивает она. — Мы Культ Непрощенных.
— Вас же всех сослали в какой-то там Каньон… — осторожно напоминаю я.
— Да, — снова кивает она. — Но не нас, наших предшественников.
— Понятно… — мало что понимаю я и повторяю. — Переправляйте!
— Для этого надо переодеться, — говорит Ребекка.
— Мне? — догадываюсь я.
— Нам, — поправляет меня она. — Меняемся нарядами!
В ее черных глазах решимость и удовольствие.
Чтобы поменяться платьями и убрать пятно с моего, мы тратим почти полчаса. Ребекка совершенно изменила мое платье, надев его. Оно стало… другим. Вроде такое же фисташково-серебряное, но какое-то строгое и даже скромное. Накидка просто закрыла все оголенные места. Ничего того, что было с моим платьем на мне, не происходит. Ребекка тоже это видит, поэтому досадливо морщится.
Ее золотое платье, созданное магией, на счет раз-два-три самоподгоняется под мою фигуру. Садится идеально. Есть всё-таки тут свои фишечки, которые в моем мире не помешали бы.
— Вашего возвращения в зал ждут, — напоминает Ребекка, — мое невозвращение сначала будет менее заметно. Поэтому поторопитесь!
— Император и Короли, Решающий, мой отец и сотни лучших, самых сильных Магов Королевства в зале! — напоминаю я. — Как вы собираетесь их обмануть?
— Не обмануть, — быстро поправляет меня Ребекка. — Это невозможно. Отвлечь на некоторое время, чтобы успеть вас спрятать. Сейчас мы выйдем из этой комнаты. Я с охраной отправлюсь я зал. Надеюсь, что продержусь у всех на глазах в вашем облике хотя бы пару минут. Надену еще накидку на голову.
— А я? — начинаю нервничать.
— А вы с двумя офицерами, они сами подойдут к вам, уходите в противоположную сторону. Кстати, и накидку на голову вам тоже надо.
С этого момента время не просто побежало, оно понеслось… как коза по ипподрому. То вприпрыжку, то рывками.
Вот мы выходим. Все офицеры, их десяток, щелкают каблуками и одновременно кланяются. Ребекка, скромно опустив голову, уходит направо, окруженная восьмью мужчинами гренадерского роста. Я, подражая ей, тоже опускаю голову и решительно иду налево. Меня опережает один из двух оставшихся офицеров. Коротко кивнув, он стремительно двигается по коридору, не оглядываясь, успеваю ли я. Я успеваю с трудом, иногда даже останавливаюсь, чтобы передохнуть. И тогда слышу за спиной ровное дыхание второго офицера.
Мы идем по длинным, постоянно делающим резкий поворот коридорам. Как они здесь ориентируются, понимаю слабо, но верю, что это так. По моим прикидкам, проходит минут десять, когда мы внезапно останавливаемся. Я даже утыкаюсь носом в спину первого офицера, не успев ничего сообразить.
— Прошло три минуты, — нелогично говорит офицер. — Они давно поняли. Надо спешить.
Три минуты? Давно поняли? Спешить? Запыхавшаяся, уставшая, нервничающая, я ничего не понимаю. Мне кажется, что мы вот так бежим уже минут десять.
— Веди госпожу, Эжен! — первый офицер отдает распоряжение второму, а сам почему-то начинает движение в обратную сторону.
И вот я практически бегу за Эженом. Десятый поворот, пятнадцатый, двадцатый… Огромная кованая дверь. Идеально гладкая. Без замка и ручки.
Эжен, высокий блондин с пронзительно голубыми глазами, кладет на дверь руки в белоснежных перчатках и что-то произносит. Тихо и непонятно. Дверь распахивается быстро и только для того, чтобы мы вошли.
Это большой зал, очень похожий на многочисленные залы Императорского дворца. Белый мраморный потолок, черный мраморный пол, серые колонны. Эжен коротко кланяется, щелкает каблуками и уходит через еще одну дверь в глубине зала. Такую же огромную, гладкую, без замка и ручки.
— Делать-то что? — кричу я ему вслед.
Тишина.
— Чудненько… — бормочу я в растерянности, оглядываясь вокруг. — Ну хотя бы седушки есть…
По периметру зала стоят большие стулья с резными спинками и подлокотниками. Много. Десятки. Я сажусь на ближайший стул. Вытягиваю ноги. Разглядываю атласные туфельки, которые уже слегка протерлись от быстрой ходьбы по коридорам дворца.
— Стоптала? — ироничный вопрос, заданный знакомым голосом, заставляет меня вздрогнуть от неожиданности.
— Франц! — восклицаю я таким тоном, что мой фамильяр-предатель, возникший ниоткуда в паре метров от меня, болезненно морщится.
— Если что, я вообще ни в чем не виноват! — выкрикивает он в ответ, и воздух в зале начинает легко вибрировать.
— Предатель — и не виноват?! — злюсь я, и вибрация усиливается.
— Я был связан клятвой, которую не нарушишь… — Франц переходит на шепот, нервно поведя тонким плечиком.
— Ты был связан со мной! — тоже шепотом возражаю я и вдруг вспоминаю. — Или ты соврал, что средний? Я поняла! Ты высший!
Франц нехотя кивает.
— Да… Но…
Он осторожно приближается ко мне.
— Она очень сильная Колдунья… Была… Я должен был отработать, чтобы получить свободу.
— Получил? — горько усмехаюсь я. — Проваливай!
— Ты поклялась взять меня с собой, — тоненьким голоском отвечает Франц, приняв облик шоколадной Аленки. — Ты не можешь нарушить своего обещания!
— Не могу? — возмущаюсь я.
— Можешь, конечно, — огорченно сознается Франц и тут же добавляет с воодушевлением, льстиво. — Но ты великодушна и сильна, поэтому не станешь мстить.
— Я? — смеюсь совершенно искренне. — Я стану! Еще как стану!
— Ну ладно… — неискренне смиряется он. — Тогда справляйся одна с последним испытанием.
— Каким еще испытанием? — пугаюсь я.
— А ты думаешь, по щелчку в свой мир попадешь? — криво улыбается Аленка и гладит пухлым пальчиком лакированную поверхность черно-белых штиблетов в стиле двадцатых годов двадцатого века. — Тебе какую инструкцию дали?
— Дурацкую! — психую я. — Сказали, мы тебя спрячем, а дальше — сама! Типа, пользуйся своей силой…
— Тебя хорошо спрятали, — серьезно подтверждает фамильяр. — Оставили в том же дворце. Надеются, что искать тебя будут вне его. А это время. Но переправиться ты сможешь только сама. Между мирами могут путешествовать только Колдуньи и Великий Надзирающий. Ну… и их фамильяры…
— Как? — нетерпеливо спрашиваю я.
— Это знание мне почти недоступно… — вздыхает Франц, вернувшись к облику Хоттабыча. — Если бы я знал все подробности, мы с тобой давно были бы у тебя дома!
— Справился бы без меня, — понимающе вздыхаю я в ответ. — Что посоветуешь? И сколько у меня есть времени?
— У нас… — осторожно поправляет Франц. — Ты не сможешь переправиться, не выполнив клятву.
— Точно? — строго переспрашиваю я.
— Приблизительно… — увиливает он. — Я так думаю… Елена тоже только со мной переправлялась.
— Как ты вообще с ней связался? — удивляюсь я.
— Как? — пожимает он плечами. — Мечты… Желания… Запросы…
— Что ж ты за фамильяр такой? — грустно смеюсь я. — Ты должен жить мечтами и желаниями хозяина.
— Это пусть низшие так живут! — хмурится он и напоминает. — Чтобы спрятать тебя, два королевских офицера уже нарушили присягу! А сколько падет Великих Магов и Магических семей от кары Его Высокопревосходительства и Их Величеств! Они сейчас удерживают этот зал общим пологом тишины и обратной силы. Это делают несколько сотен Магов. А ты тратишь время на пустую болтовню!
— Да не знаю я, как это сделать! Меня никто этому не учил! — почти плачу я.
Действительно. Всё зря. И помощь Культа Непрощенных, и обман вновь обретенных родителей.
— А как это делала Елена? — спрашиваю я, с надеждой глядя на Франца. — Ты же только что намекал про "почти" знаешь.
— Это важное "почти"! — Франц смотрит на меня честными черными глазами. — Точно знаю, что с большим трудом. Она долго концентрировалась, возвращала себе какими-то неимоверными усилиями зеленый цвет глаз и смотрела в зеркало.
— Приехали! — психую я. — Где ж я это зеркало возьму?
Франц оглядывается по сторонам, будто за нами наблюдают сотни глаз, и вытаскивает из кармана халата небольшое серебряное зеркало.
