Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

Почему тело меня пробудило из-за столь незначительной угрозы? Ведь я могу убить его одним ударом. И это не преувеличение, а реальный факт. Подойти, стукнуть по мёртвому черепу кулаком, раскрошить духовный кристалл в пыль — и не станет этой нежити. Моей скорости практика максимального ранга второй Ступени хватит, чтобы он даже не успел поднять саблю для защиты.

Или он не один, а только первый из куда большей толпы нежити, что идёт следом за ним? Хорош бы я был, если бы сейчас спрыгнул вниз, убил бы эту тварь одним ударом, а потом понял, что окружён десятком или сотней неживых монстров.

Прислушался ещё внимательнее. Кажется, никто не идёт следом за этим одиночкой. Но всё же стоит подождать, подпустить его поближе и точно увериться в том, что это монстр-одиночка.

Хотя и долго ждать тоже нельзя. Если он меня, и правда, учуял, то попытается достать своими загребущими руками, полезет на дерево. Поднимет шум, на который рано или поздно привлечённый его барахтанием может заявиться кто-то более серьёзный и сильный.

А если появится десяток лучников, как тот, что задел выстрелом Бин Жоу? Нет, лучше не рисковать. Значит, надо прыгать вниз. Или всё же просто быстро спуститься по ветвям?

Воспоминание из недавнего сна подсказало, как правильно ставить стопу при приземлении с большой высоты, как верно повернуть ноги и наклонить тело. Это воспоминание, словно разряд, видимо, подключило какие-то нейронные связи, и меня осенило.

Это же идеальный момент для тренировки!

Наставник бил хлыстом за малейшую ошибку, и тело прекрасно помнило ту дикую боль. Здесь ошибка могла стоить не боли, а настоящей раны. Или, что ещё хуже, привлечением тварей куда опаснее.

Но идея возможной тренировки уже захватила меня с головой. К тому же, если делать всё правильно и не подставляться, то этот цзянши не представляет для меня ни малейшей угрозы. Если он, конечно, один, в чём я всё больше и больше убеждался.

Это же живой (вернее, мёртвый) манекен! Относительно безопасный, которого я смогу остановить в любой момент. Идеальный шанс, чтобы слить воедино то, что я видел во сне, с тем, что чувствовало тело сейчас. Чтобы заставить рефлексы и навыки голема стать моими.

Потому как страх, реальная угроза — а для разума обычного офисного работника эта тварь, бредущая по ночному лесу, даже такая ничтожная нежить, выглядит, мягко говоря, пугающе — лучший катализатор для мышечной памяти.

Наставник знал это. Его хлыст был воплощением этого принципа.

Развязав верёвки одним резким движением, подогнул ноги и вложил меч в ножны на спине. Тело хотело прыгнуть сразу, сокрушить угрозу одним движением, но теперь я тут хозяин. Поэтому заставил себя двигаться плавно, бесшумно, сползая по стволу, словно охотящаяся змея.

Кора под моими пальцами и ступнями была шершавой, что позволяло спускаться легко. Запах леса, влажной земли смешался с трупным запахом гнили, ударившей в мои ноздри острой, обжигающей волной.

Наконец, я спустился вниз по огромному дубу и спрыгнул, выхватывая из-за спины дадао.

Приземлился, как огромная кошка, мои ноги коснулись земли тихо, не издав ни звука. Тяжёлый лом гуаньдао остался воткнутым у корней дуба, а дадао ощущалось продолжением руки, его вес был знаком и действовал на меня, словно глоток валерианы.

Стоило моим ступням коснуться покрытой росой травы, как тело тут же само встало в стойку.

Цзянши стоял в десяти шагах, спиной ко мне, его скрипучая шея медленно поворачивалась, словно сканируя темноту. Он ещё не заметил меня, но явно что-то почувствовал. В отличие от зверей и более опытной нежити, этот ходячий мертвец был ещё слишком «молодым» и, как следствие, тупым, чтобы вычислить меня по запаху живой плоти. Ощущение чужой жизни начинало хорошо работать у цязнши лишь после пятой ступени Становления Тела. Что давало мне хорошую фору, чтобы собраться с мыслями и унять внезапно накатившую лёгкую дрожь.

На мгновение ходячий мертвец замер. Похоже, наконец-то почуял мой запах, пропитанный алхимическими эссенциями и столь аппетитным для нежити ощущением жизни. Плечи цзянши неестественно для живого дёрнулись. Медленно, с противным скрипом позвонков, неживая тварь начала разворачиваться.

Я же не стал ждать. Пришло время проверить техники из ночного кошмара в настоящем деле.

Тело, повинуясь мысленной команде, рвануло вперёд, ведомое моей волей, а не инстинктами Бин Жоу. Не прыжок, скорее, стремительный скользящий шаг, сокращающий пространство. «Летящий Журавль» — название схемы всплыло в сознании из сна, как пузырь живительного воздуха из глубины. Центр тяжести сместился вперёд и вниз, мышцы бёдер и икр сжались, словно тугая пружина. В реальности это было в тысячу раз мощнее, чем во сне восьмилетнего мальчика.

Воздух свистнул в ушах, неохотно расступаясь перед моим телом.

Цзянши завершил поворот. Его чёрные глазницы, лишённые даже намёка на разум, но при этом полные слепой, хищной ярости нежити, уставились на меня.

Тварь, казалось, хотела что-то сказать, но из его разодранного горла раздалось только рычание. Этот рык напоминал скрежет ломающихся костей, что пытаются вылезти из высохшей глотки. Противный, неестественный, пугающий звук, который с радостью включил бы в фильм ужасов любой звукотехник.

Сабля, которую он тащил, внезапно ожила в его руке. Рваные, потрёпанные смертью мускулы нежити напряглись, костяные пальцы сжали рукоять плотнее.

Грубый, сильный взмах снизу-вверх — жалкая попытка вспороть мне живот. Точнее, если бы я был в своём земном теле, то у него бы всё получилось. Но для меня нынешнего этот удар был примитивным, предсказуемым, хотя и наделённым жуткой трупной силой. Силой достаточной, чтобы разрубить коня.

Мне было одновременно страшно, и при этом я чётко понимал, как мне действовать и что делать. Цзянши только начал взмах, а моё тело уже начало движение.

«Падающий Лист» — базовое уклонение.

Не назад, не вбок. Вперёд и вниз, почти касаясь коленом земли. Спина выгнулась, голова втянулась в плечи. Лезвие сабли, тусклое, проржавевшее, зазубренное, пролетело в сантиметрах над моей спиной, разрезая воздух с мерзким свистом. Я даже почувствовал лёгкий сквозняк от него на затылке.

Надпочечники впрыснули ударную дозу адреналина (или его алхимического аналога, кто его знает, что у этого тела внутри) в кровь, и меня затопило, но не страхом, а бешеным восторгом.

Сработало!

Рефлекс, вбитый хлыстом Наставника в детском сне, сработал здесь, в реальной схватке! Причём сработал не на инстинктах, вложенных в Бин Жоу, а за счёт именно моего понимания, как надо!

Цзянши, потеряв равновесие от провалившегося удара, качнулся вперёд. Его гнилая челюсть щёлкнула в пустоте там, где мгновение назад было моё ухо.

Но я находился в следующей фазе движения.

«Змея, Готовящаяся к Прыжку».

Скручивание корпуса, перенос веса с согнутой ноги на выпрямляющуюся. Не для удара. Для смещения.

Я не хотел упокаивать эту тварь слишком быстро. О нет! Эта нежить так просто от меня не отделается! Ведь я нашёл себе идеальное учебное пособие! Не устающий и не чувствующий боли манекен для отработки приёмов и навыков.

Мгновение — и я оказался сбоку от цзянши, в мёртвой зоне его занесённой сабли. Моя рука с дадао не била. Толкнула. Тыльной стороной клинка, с коротким, резким импульсом, в боковую часть его колена. Не чтобы сломать. Чтобы нарушить равновесие. Чтобы проверить границы доступного мне контроля над телом.

Сухой хруст. Треснула кость? Или просто сустав?

Цзянши зашатался, его нога подкосилась. Он завыл — высокий, визгливый звук, от которого кровь стыла в жилах.

Слишком громко!

Лёгкий приступ паники кольнул меня под лопатку. Но тело не дрогнуло, ему подобные звуки были, словно слону дробина. Его спокойствие и уверенность передались и моему сознанию.

Я тут же продолжил движение, используя инерцию толчка, плавно описывая стальную дугу перед собой. Дадао в моих руках был не просто грозным оружием — меч в этот момент являлся продолжением моей воли, направляющей движения клинка.