И если всё так, то передо мной открывается странная перспектива. Да, можно выследить одного из тех, кто управляет мертвецами, рискнуть, убить — если повезёт. А потом снова ждать несколько лет, пока подвернётся другой. Путь мучительно медленного роста.
Но… если это действительно “валюта” — может, стоит торговаться?
Скорее всего, у кого-то, где-то, есть избыток. А у кого-то — острый дефицит. И те, у кого дефицит, могут быть готовы отдать многое. Технологии. Информацию. Даже чужие жизни — если потребуется.
Вопрос в другом: что я могу предложить взамен?
Абсолютный военный гений? Нет.
Магия? Пока нет.
Уникальный статус? Возможно.
Свобода от проверок, доступ в миры, в которых большинству вход закрыт?.. Возможно, я — редкий ресурс. Если смогу понять, в чём именно моя ценность — то можно заключить сделку. И не одну.
Или же… всё оставить как есть. Ждать. Выслеживать. Убивать. Раз в пару лет — пополнение на уровень. Путь долгий, кровавый, но не зависящий от прихотей других.
Я посмотрел на небеса. Они были тускло-жёлтые, пыльные, как всё в этом мире. Путь к силе покрыт прахом и смертью. Но этот прах — удобрение. И вопрос не в том, пройду ли я по нему. Вопрос: сколько от меня останется на этом пути.
Я снова стоял у линии передовой, недалеко от чёрного обелиска, за которым начиналась мертвая пустота. Там, в тени портала, кишели мертвецы. Не просто разложившиеся тела, а нечто иное — сшитые из боли, инерции и упрямства встать, даже когда все связи с жизнью уже оборваны. От них не пахло гнилью. Они не кричали. Они просто шли.
Я сделал шаг вперёд и активировал боевой режим Абсолюта. Он молчал, как и последние дни, но интерфейс всё ещё работал: подсказывал слабые места, фиксировал траектории, отмечал цели.
В симуляторе всё было проще. Там ты знаешь, что тебя не убьют, что это всего лишь код и скрипты. Здесь… одно неверное движение — и ты станешь одним из них.
Я вырвался вперёд, двигаясь по дуге, чтобы избежать прямого столкновения. Два зомби, один с раздутыми руками, как у мертворождённого бойца, другой — с костяным наростом на позвоночнике, бросились в атаку. Первый удар я принял на предплечье, сгладил инерцию шагом назад, а затем врезал точно под челюсть. Кости треснули, голова откинулась назад, тело рухнуло.
Но… он начал вставать.
— Ещё один… — прошептал я и перехватил клинок пониже рукояти.
Прямо в основание шеи, мощным толчком. На этот раз он остался лежать.
Я перевёл дыхание. Вторая цель уже была на мне, и её когти прочертили по наплечнику длинную дугу. Металл выдержал, но тело отозвалось глухой болью. В ответ я всадил локоть в бок, развернул противника, и ударом колена обрушил на землю. Затем — добивающий, быстрый, хлёсткий.
Некоторые оживают. Надо отрезать голову. Или раздробить позвоночник. — отметил я мысленно, запоминая.
Десятки таких боёв. Каждый раз немного сложнее. Я уже не считал, сколько тел лежало позади. И всё ещё — ни капли энергии. Абсолют молчал. Словно наблюдал. Или ждал чего-то большего.
Я встал, прислонился к обломку, вонзив лезвие в песок.
— Даже с симулятором — это всё равно изматывает, — пробормотал я. — Хотя и втягивает.
Здесь, у портала, я чувствовал себя нужным. Не героем, не спасителем — просто инструментом. И, возможно, однажды, на этот инструмент обратит внимание тот, кто за всем наблюдает.
А пока — бой. Практика. Поиск предводителя. И, если повезёт — добыча ядра.
Он появился почти беззвучно — словно и не вышел из портала, а просто был здесь с самого начала, и только теперь решил показаться.
Высокий. Тощий. Кожа — почти меловая, с синеватым отливом, будто внутри всё давно остановилось. Ни раздувшихся вен, ни гнили, ни швов. Волосы белёсые, глаза серые и пустые. Ни тени ярости или боли. Он не казался мертвецом. Он был… покойником, осознавшим свою смерть и решившим остаться.
Я выпрямился, выдернул клинок из песка.
Он не спешил. Просто шагнул вперёд и мгновенно оказался рядом. Удар — низкий, хлёсткий. Я успел парировать, но руки затряслись от точности удара. Без бравады, без шума — он бил, как часы. Раз, два, три — с разными углами, с неожиданной ритмикой. Я отбивал, отступал, отвечал, но… его каждое движение словно было заранее просчитано.
Он тренировался. Он не просто ходячий труп — он солдат. Возможно, когда-то был человеком. Или кем-то очень похожим.
Я сделал обманный шаг, ушёл в сторону, сблизился, дал колено в корпус. Он подался назад, но тут же метнулся вперёд. Лезвие едва не достало мне горло — я ушёл вбок, зацепив его плечо краем клинка. Ни звука. Ни капли крови. Только ещё больше хлада в его движениях.
Хороший. Очень хороший. Но не лучше меня.
С каждым обменом ударов я чувствовал, как тело откликается, вспоминая движения из симулятора. Я учился — и побеждал одновременно. Рефлексы крепли. Расчёты ускорялись. Он был как экзамен, как чистая практика — без лишней болтовни, без эмоций. Только бой.
В какой-то момент я поймал темп. Он начал отставать — всего на полшага, но этого хватало. Парировал, нанёс скользящий удар по бедру, развернулся, ударил в основание черепа — почти добил. Ещё серия. Один рывок.
Удар сверху — и он застыл.
Медленно, почти по-человечески, он опустился на колени. Потом рухнул на бок. Никаких слов. Никакой агонии.
Предводитель. — подтвердил Абсолют внутри меня.
Тело начало рассыпаться. Внутри осталась только тёмно-синяя сфера, мерцающая изнутри, будто в ней колебалась глубина моря.
Я медленно подошёл. Протянул руку.
— Кажется, нашёл, что искал.
Я долго смотрел на сферу в ладони. Она пульсировала слабо, почти лениво, будто сама знала, насколько редка и ценна. Внутри неё была энергия — много. Настолько много, что хватило бы на три уровня средоточий. Это могло бы стать прыжком вперёд, большим скачком в сторону силы. Но не решением.
Одна сфера — это капля в бездонный резервуар, слишком малая, чтобы переломить что-то в корне. Да, я стал бы сильнее. Да, мои шансы выжить повысились бы. Но Земле от этого было бы не легче. А времени у нас не так уж много.
Я закрыл глаза, сжал кулак — и направился к Кайлеру.
Он принял меня, как обычно, спокойно и внимательно. Смотрел, как я кладу сферу на его стол, не перебивая, не выказывая удивления.
— Ты уверен? — только и спросил он, глядя на меня сквозь тусклое освещение своего кабинета.
— Я пришёл не торговаться, — ответил я. — Долгие игры мне сейчас не по душе. Это — за помощь. Немедленную.
Он молча взял сферу. Покрутил в пальцах, потом с лёгким вздохом спрятал её в шкатулку из чёрного металла.
