Танцор Ветра. Том 3 (СИ) - Зайцев Константин

— Пошли, — сдавленно бросил Ликуй, уже шагнув в грязь, увязая по щиколотку. На его здоровом плече покачивалось тело; второе он прижал к груди, как ребенка, прикрывая своей огромной ладонью. Он шел, согнувшись, но шел. Шифу, стиснув зубы, поднялся, опираясь на плечо одного из бойцов. Второй боец, шатаясь, последовал за ним. Ксу заняла позицию сбоку от меня; лук наполовину натянут, взгляд метнулся к ближайшим теням.

Первый квартал был сущим кошмаром. Туман обволакивал, делая силуэты неясными, а звуки — приглушенными и искаженными. Каждый хруст под ногой, каждый шорох в зарослях заставлял сердце биться чаще. Мы шли по узкой тропе между полуразрушенными лачугами, сложенными из глины и мусора. Сквозь разбитые окна и провалы в стенах глядела чернота. Чувство незримого наблюдения было осязаемым. Я нес тело, стараясь не спотыкаться о валявшиеся обломки и выбоины, полные вонючей жижи. Но все внимание было приковано к периметру, к спине Ксу, к Ликую, ковылявшему впереди как раненый медведь. Вес за плечами тянул вниз, но адреналин гнал вперед.

— Слева… тень, — прошептала Ксу, даже не поворачивая головы. Лук ее плавно сместился на несколько градусов. Я не видел тени, но доверял ее чутью лучницы. Через мгновение из тумана метнулась крыса размером с кошку, исчезнув в куче хлама. Вздох облегчения, который никто не издал.

Ликуй вдруг остановился, тяжело дыша. Он поставил тела на относительно сухой кусок земли, облокотился о стену, закрыв глаза на секунду. Его рука сжала рану. Я видел, как темное пятно на лоскуте расширилось.

— Ликуй? — тихо спросила Ксу, не отводя глаз от темноты.

— Жив, я справлюсь… — он хрипло кашлянул и сплюнул кровавую слюну. — Идем.

Второй квартал начался аркой — полуразрушенным сводом, под которым когда-то проходила улица. Теперь это был туннель абсолютной тьмы, пахнущий мочой и смертью. Ловушка. Ликуй замер перед входом. Даже он чувствовал опасность.

— Альтернативы? — спросил я, оглядываясь. Сплошные стены, завалы.

— Нет. Придется рисковать, — коротко бросила Ксу. Она достала из колчана маленький цилиндр — сигнальную ракету; такие используют в легионах, чтобы подать сигналы или сделать засветку при ночных операциях. — Я посвечу. Будьте готовы. Лао, за мной. Ликуй, прикрывай тыл.

Вдох-выдох — и уже через мгновение яркая, ослепительно-белая вспышка рванулась вперед, вбиваясь в темноту туннеля, как копье. На миг все осветилось мертвенно-белым светом: обвалившаяся кладка, лужи нечистот, груды тряпья… и две фигуры, прижавшиеся к стене в двадцати шагах впереди. В руках у них мелькнуло железо. Они вскрикнули от неожиданности и боли в глазах.

— Враги! — крикнул я.

Стрела Ксу ушла первой. Сухой щелчок тетивы, короткий свист — и один из людей рухнул, хватая себя за горло. Второй бросился в сторону, за груду камней.

— Вперед! Бегом! — скомандовала Ксу, уже заряжая следующую стрелу. Я рванул, забыв про боль в мышцах, про ношу за спиной. Грязь чавкала под сапогами. Ликуй, рыча от боли и ярости, подхватил тела своих бойцов и потащил их, спотыкаясь. Шифу и его подопечные, подстегнутые адреналином, поплелись следом.

Из-за камня выскочил второй бандит, но Ксу была быстрее. Стрела вонзилась ему в плечо, закрутив на месте. Он упал с воплем. Мы пронеслись мимо. Свет ракеты погас, погружая туннель в еще более густую тьму позади нас. Я видел только спину Ксу впереди, слышал тяжелое дыхание Ликуя сзади и стук собственного сердца в ушах. Гулкий топот ног по камням, хлюпанье грязи — наш бег слепых через ад. Но мы не успевали.

Тишина после двух выстрелов Ксу продержалась лишь мгновение. Воздух, только что разорванный свистом стрел и предсмертными хрипами ублюдков, вдруг загудел. Не звук, а вибрация самой тьмы. Из всех щелей, из-за гниющих завалов, из черных пастей окон руин они выползли.

Оборванцы. Десятки. Может, больше. Фигуры в жутких лохмотьях, с лицами, стертыми голодом и безумием до безликих масок. Они двигались не бегом, а скорее неким непонятным типом движения. Порывистым, нечеловечески быстрым, как пауки по паутине. И запах. Я чувствовал их запах. Сладковато-приторная гниль Изнанки, знакомая по логовищу Ляна, но смешанная с чем-то острым, химическим, как уксус и пережженная медь. Этот смрад ударил в нос, заставив желудок сжаться.

Увидев их глаза, я все понял. Пустые, мутные, как у дохлой рыбы, но при этом неотрывно прикованные ко мне. Ксу, Ликуй с его ношей, Шифу — они словно не существовали для этой ползучей массы. Все их безумие, весь голодный раж был направлен на Фэн Лао. Как железные опилки к магниту. Что⁈ Почему я⁈ Но сейчас это было не важно.

Сердце гулко стукнуло разок, выбросив в жилы последние капли адреналина. Эссенция была почти на нуле. Тихий звон в ушах на месте привычного потока силы. Я был выжат, как лимон, но остановиться — значило умереть. Или хуже.

— Ксу! — мой голос прозвучал резко, рубя тишину. Она стояла рядом, лук наполовину натянут, глаза метались между приближающимися тенями. — Держи! — Без лишних церемоний я швырнул ей тело Хуэйцин. Она рефлекторно поймала тело. Хрупкая ноша ударилась о ее плечо, заставив ахнуть, но она удержалась на ногах, инстинктивно подхватив дорогой шелк и холодную плоть приемной матери.

— Лао⁈ — в ее голосе была паника, но больше — яростное непонимание. Она попыталась навести лук на ближайших тварей.

— Тише! — рявкнул я, выхватывая из ножен ножи. Знакомый холод рукоятей был слабым утешением. Но пока в моих руках сталь, я все еще опасен и готов убивать. — Видишь огни? — я кивнул в сторону едва заметного желтого свечения в конце второго квартала, за аркой то ли разрушенного храма, то ли бывшего публичного дома. — Там территория Тонг. Чжао и его Луннолицые ждут. Беги! Ликуй! Шифу! За ней!

— Ты… ты же идешь с нами! — в глазах Ксу вспыхнул настоящий ужас. Она поняла. Поняла ложь в моей улыбке, которую я выдавил на лицо. Улыбку, больше похожую на оскал.

— Конечно, снежный лотос, — соврал я, поворачиваясь к наступающей волне. Запах безумия ударил в лицо. Первые оборванцы были уже в десяти шагах. Их рты беззубо шевелились, слюна стекала струйками на грязные тряпки. — Просто задержусь на минуточку. Пообщаюсь с поклонниками. Если не послушаешься сейчас — умрут все. Иди!

Я не видел ее лица. Слышал только сдавленный стон, хлюпанье сапогов по грязи, тяжелое дыхание Ликуя и окрик Шифу, подбадривающего своих. Они побежали. Прочь. К тем огням. Я остался один перед морем безумия. Но я справился с душами мертвых, что пытались забрать меня к себе. Справлюсь и с этим.

Они не кричали. Они шипели. Первый, с обломком ржавой трубы в руке, прыгнул, рот растянут в немом вопле. Я не стал уклоняться.

Шаг вперед, левый клинок — вверх под челюсть. Ощущение, словно режешь чуть подгнившую тыкву. Клинок вошел легко, до самой рукояти, скользнул вверх, перерезая язык, нёбо, выйдя через носовую перегородку. Теплая струя брызнула мне на шею.

Труп еще дергался на клинке, когда я вырвал оружие и, используя инерцию, рубанул правым по шее второго. Удар пришелся чуть выше ключицы — разделил сонную артерию, трахею, шейные позвонки. Голова отлетела не сразу, повисла на лоскуте кожи, болтаясь, как страшный маятник, фонтанируя черной вонючей кровью. Тело рухнуло, дергаясь в луже.

Третий попытался обхватить меня сзади. Его руки, липкие и сильные, как корни, схватили за плечи. Запах гнили и больных внутренностей заполнил мои ноздри. Я бросил вес вперед, резко приседая, вывернулся из его мертвой хватки, как речной угорь. Скрут — и правый локоть бьет назад как копье, точно в солнечное сплетение.

Хруст ребер прозвучал музыкой в моих ушах. Оборванец захрипел, ослабив хватку. Мой левый клинок, как жало скорпиона, вонзился ему в глазницу. Глухо, с хлюпающим звуком. Я провернул клинок и тут же выдернул. Все как учил наставник.