Оборона дурацкого замка. Том 8 (СИ) - Ютин Макар

Ему стоило больших усилий не оглядываться, не сверлить формальную начальницу подозрительным взглядом, не начать пафосно обличать грязную предательницу.

Смущало только одно обстоятельство: зачем так тупо подставляться своей дурацкой напевкой? Промолчи она тогда — и все: никакой догадки, никакого подозрения не возникнет вовсе.

«Ладно, пора прищемить хвост нашей лисице. Только сначала прочту надписи на остальной тройке залов».

Саргон волевым усилием сохранил неторопливый, созерцательный шаг праздного человека в сложной ситуации. Не стоит срываться с места и бегать сивым мерином по всей зале. Несколько минут ничего не решат.

Следующие три зала содержали в себе похожий набор архаичных иероглифов, из которых расшифровки подлежал лишь вездесущий символ: «управление» да название инструментов. Помимо угольника, залы содержали в себе надписи весов, безмена и циркуля.

Причастность песенки Дун Цзе к происходящему официально подтвердилась.

Тем временем, остальные соискатели сверлили их отрядного Мельмота Скитальца ревнивыми, подозрительными, затем недоуменными взглядами, когда тот в компании пылесборника (Юншэн, серьезно? Нахрена тебе пыль?) дефилировал от одного входа к другому, залипал на архаичных надписях, при этом вовсе не думал пройти дальше.

Спустя пару часов, команда вновь собралась на одном месте. Ян недоуменно хмурилась: она так и не смогла отворить противоположную дверь. Лишь определила, что та вела во внутренний двор. Остальные не могли похвастаться и таким достижением.

Немногочисленная утварь не несла в себе следов демонической Ци и прекрасно подходила по стилю этому месту, никаких предметов извне не обнаружено. Другие вещи тоже никак не тянули на роль темных артефактов, по углам, в темных местах или основании свода никаких сюрпризов не выявили. Поэтому непроверенными оставались лишь залы в круглых арках да дверь во внутренний двор.

Глава 5

Дерево толщиной в обхват вырастает из былинки.

Девятиэтажная башня начинается с горстки земли.

Путь в тысячу ли начинается с первого шага.

«Тотальная резня начинается с маленькой нелепой смерти», — творчески дополнил Саргон книгу: «Дао дэ дзин».

Спустя пару часов, команда вновь собралась на одном месте. Ян недоуменно хмурилась: она так и не смогла отворить противоположную дверь. Лишь определила, что та вела во внутренний двор. Остальные не могли похвастаться и таким достижением.

— Этот практик хотел бы задать несколько вопросов сиятельной госпоже Дун, — Саргон демонстративно обратился к Алтаджину, стоило тому выйти из медитации и вяло выслушать доклад подчиненных.

— Говори, — он слегка помедлил, нервно дернул головой, но больше ничего не сказал.

— Этот практик слышал, как Дун-нюйши напевала одну интересную песню по дороге сюда. Что-то, связанное с отвесом и остальными инструментами, — долгий, выразительный взгляд на Алтарь с двумя инструментами на нем, — а потом завершила словами про Ясный Зал.

Недоброе, подозрительное напряжение после начала его речи достигло апогея, прорвалось невнятными, кое-как задушенными возгласами. Вряд ли каждый из бойцов подробно помнил конкретную ерунду, но сам факт могли подтвердить все.

— О, кто-то любит подслушивать старших? — ровный голос, мягкий до степени кошачьих лапок.

Безразличие почти не наиграно, на лице проступает неприязненное выражение, глаза сужаются на фигуре Саргона.

— Сяобо говорит правду, Цзе-шицзе, — отстраненно отметил Алтаджин.

Девушка перед ним задохнулась от возмущения.

— Шисюн! Как ты можешь…!

Она стукнула в порыве чувств ладошкой по краю Алтаря, вскрикнула от ожога неясным зеленым пузырем, а Саргон сотоварищи скривился от внезапной вспышки природной Ци в крипте, но ему быстро стало не до духовной аномалии.

Брюнетка и ее временный начальник перешли на шепот, в котором ЦзеДун отказывалась отвечать на вопросы и лишь упирала на оскорбление «от жалкого новобранца».

БАХ!

Саргона выкинуло из надуманных размышлений внезапным ударом.

Древко копья Алтаджина впилось ему под ребра, собственная Ци вспыхнула в месте контакта. Юный практик едва успел отреагировать: в последний момент отклонил корпус назад, одновременно с ударом попытался схватить оружие у самого основания.

Кочевник вложил слишком много Ци: Саргона отбросило сразу на десять шагов назад. Он едва не впечатался спиной в дверь, затормозил ногами по храмовой плитке. Живот свело судорогой от боли, пленка опасно замерцала, однако закрытая циркуляция справилась с атакой.

Тем не менее, он без серьезных проблем пережил атаку, хоть и просадил десятую часть светлой Ци, а проникающий удар не давал воздуху нормального доступа в легкие.

В отличие от него, Алтаджин запыхался(!), его Ци лилась неравномерно, контроль просел до уровня Дун Цзе, когда раньше едва-едва не доставал до мастерства Саргона, а мощь Ци, абсолютно доминантная в их четверке культиваторов, теперь, хоть и выделялась на фоне его спутниц, но перестала быть настолько ультимативной.

"А ведь в этом его состоянии у меня должен быть шанс на победу. Без активных техник, в своем странном состоянии духовного похмелья, он может проиграть, если я нанесу первый удар. Вероятность победы не велика, но она хотя бы есть. Ну так, чисто гипотетически.

С другой стороны, если первым начнет придурок, хм, нет, теперь уже безбожник", — Саргон подавил улыбку от немудреной шутки, — «То он меня размажет: не даст провести контратаку, закроет в глухую оборону и спокойно забьет…»

«Используй жертву, усиль ритуалом агонию…»

Саргон оцепенел.

Пьянящий ужас накрыл его смердящим, окровавленным рубищем. Нервы выплеснули страх под кожу, душная волна осознания с привкусом подступающего безумия и космической пустоты плотно завернула блудного сына в свой безмолвный крик.

Он понял, что в прошлые разы голос ему отнюдь не чудился.

Второй удар Алтаджин нанес нудно, демонстративно, с долгой оттяжкой, ожиданием сопротивления, жаждой найти повод для ленивой расправы. Не копьем — ногой, не усилением Ци — лишь стандартной напиткой.

Приступ паники накрыл Саргона так внезапно, так неотвратимо, что он пропустил все признаки нового нападения. За долю секунды конфликт полностью вылетел из его головы, поглощенной осознанием не то затмения разума, не то потусторонней жути в собственных мозгах…

Конфликт забылся, чтобы тут же вернуться в память новой порцией боли, гулом собственной Ци над животом, которую безуспешно продавливал плотный, кожаный ботинок временного командира.

Он не нанес новых повреждений, но продлил старые, заставил юношу опять поперхнуться воздухом заново начать дыхательную технику.

— Никогда не клевещи на старшего по званию, — Алтаджин словно специально давил на больное, провоцировал на конфликт в рамках, нет, на грани их тяжелой ситуации и собственного долга.

Он отвернулся, обратился уже к девушке:

— Ну что, теперь ты расскажешь, в чем дело? — вяло спросил Алтаджин, пока Саргон откашливался и громко, протяжно дышал с трубным звуком недовольных ослов: «ЫЭЭ, ЫЭЭ».

— Мой отец служил архитектором у вана провинции Тан, да продлятся дни его вечно в Персиковом Саду Шан-ди, — спокойно ответила Дун Цзе, — он часто напевал подобные стихи. Они помогали запоминать последовательность и веселили его подчиненных. Эта дева даже не знала, что такое Ясный Зал, пока тот раб не назвал так здание.

Тот раб…

Мерный рокот алтаря совпал с вспышкой злости от чужого глумления.

Юный практик сжал зубы. Он хотел пойти дальше, хотел выбить из девицы все ответы вместе с содержимым желудка, вот только… Даже он чувствовал правду в ее словах. Неужели действительно совпадение? Но как вообще такое может быть?

— Достаточно для тебя, мо шен рен? — спросил его Алтаджин.

Саргон видел его болезненный профиль и чувствовал чужую бессильную злобу сквозь вислые усы. Накопленное отчаяние, которому все равно, где найти выход.