Тьма и Свет - Пол Томпсон

– Ты п-принес свою астролябию? – спросил Заика.

– Когда же я был без него?

– Тогда п-поднимись на крышу и изучи звезды. Нам нужно знать наше точное п-положение.

– Это не проблема! – Наводчик щелкнул пальцами.

Он вышел из рубки через столовую. Они услышали топот его ног по крыше.

– О-о, – сказал Манёвр, глядя прямо перед собой.

– Что там? – спросил Стурм.

– Облака приближаются. Смотрите!

Они влетели в каньон облаков. Даже если бы Манёвр резко повернул руль, они все равно врезались бы в облачную гряду.

– Я лучше скажу об этом Наводчику, – сказал Стурм. Он подошел к двери, намереваясь крикнуть гному на крыше. Примерно в тот момент, когда он приоткрыл дверь, «Повелитель облаков» сверлил сверкающую белую стену.

Усы Стурма быстро покрылись инеем. Снег закружился вокруг него, когда он закричал:

– Наводчик, спускайся!

Ледяной туман был таким густым, что он не мог видеть дальше своего носа ни на фут. Ему пришлось пойти за Наводчиком.

Он дважды поскользнулся, поднимаясь по лестнице. Медные перекладины были покрыты льдом, но Стурм отбил его рукояткой кинжала. Когда он вышел за линию крыши, порыв холодного воздуха ударил ему в лицо.

– Наводчик, – кричал он – Наводчик!

На крыше было слишком опасно стоять, поэтому Стурм пополз вперед на четвереньках. Хлопья снега забивались в щели между капюшоном и воротником пальто, таяли и стекали вниз по шее. Рука Стурма соскользнула, и он чуть не скатился с крыши. Хотя с обеих сторон от него было по четыре фута, у него мелькнула ужасная мысль, что он вот-вот свалится с корабля и будет падать, падать, падать. Лесоруб рассчитал бы, насколько большую дыру он проделает.

Его рука наткнулась на покрытый инеем ботинок, и Стурм поднял голову. Наводчик был на своем посту, астролябия прилипла к одному глазу и полностью покрылась полу дюймом льда! Снег уже кружился у его ног.

Стурм использовал свой кинжал, чтобы разрушить лед вокруг обуви Наводчика. Его Персональным Отопительным Прибором Марк III, должно быть, выдохся, потому что гном уже окоченел от холода. Стурм схватил маленького человечка за ноги и потянул.

– Стурм! Стурм, где ты? – кричала Китиара.

– Сюда, наверх!

– Что ты там делаешь? Вы с Наводчиком залезайте внутрь, пока ваши лица не замерзли!

– Наводчик окоченел. Я почти освободил его – подождите, вот он! Он передал окоченевшего гнома через край крыши в раскрытые объятия Китиары. С похвальным проворством она спустилась по лестнице и поспешила обратно в дом.

– Брр! А я то думал, что зимы в замке Светлый Меч холодные! – он увидел, что Погодник уже рядом, чтобы вылечить замерзший Наводчика. – Как он там? – спросил Стурм.

– Замёрз, – сказал Погодник.

Он ущипнул кончик бороды Наводчика деревянным пинцетом. Быстрый щелчок запястья и нижняя половина бороды Наводчика отвалилась.

– Боже мой, – сказал Погодник, прищелкивая языком. – Боже, Боже. – Он потянулся к астролябии, все еще стоявшей у глаза Наводчика, а тот крепко сжимал её руками.

– Нет! – закричали Китиара и Стурм. – Попытка вырвать инструмент, скорее всего, прихватит с собой и глаз Наводчика.

– О-отнесите его вниз и разморозьте, – сказал Заика. – М-медленно.

– Кому-то придется нести его ноги, – сказал Погодник. Заика вздохнул и подошел, чтобы помочь ему.

– Он о-очень рассердится, что ты с-сломал ему б-бороду – сказал он.

– Боже, Боже. Возможно, если бы мы смочили край, то смогли бы приклеить её обратно.

– Не будь г-глупым. Ты никогда не выровняешь её д-должным образом.

– Я могу достать немного клея у Каната…

Они исчезли в люке, ведущем на причальную палубу. Стурм и Китиара услышали громкий треск, и оба бросились к отверстию, ожидая увидеть бедного Наводчика разбитым вдребезги, как дешевая глиняная ваза. Но нет, Заика лежал на палубе, Наводчик лежал на нем сверху, а Погодник висел вниз головой, запутавшись ногами в перекладинах.

– Боже, Боже, – говорил он. – Боже, Боже.

Они не могли удержаться от смеха. Это было приятно после того, как они провели так много времени, беспокоясь, будут ли они когда-нибудь снова ходить по твердой почве Кринна.

Китиара первой перестала смеяться:

– Это был глупый поступок, Стурм, – сказала она.

– Что?

– Спасая этого гнома. Ты и сам мог бы замерзнуть, и я держу пари, что ты не оттаешь так легко, как это сделает Наводчик.

– Только не с Погодником в качестве моего доктора.

К его удивлению, она обняла его. Это было дружеское объятие с хлопком по спине, который ошеломил его.

– Мы выходим из облаков! Мы сейчас выйдем! – завопил Манёвр.

Китиара вырвалась и бросилась к гному. Он подпрыгивал от восторга, когда белый саван отделился от летающего корабля. «Повелитель облаков» поднялся с вершины снежного завала в чистый воздух.

Перед ними был огромный красный шар, гораздо больше, чем появлявшееся из-под земли Солнце. Внизу не было ничего, кроме сплошного облачного покрова, окрашенного алым светом луны. Вокруг мерцали звезды. Повелитель облаков стремительно летел к красному шару.

– Гидродинамики – выдохнул Манёвр. Это было самое сильное словцо у гномов. Ни Стурм, ни Китиара не могли сейчас ничего сказать.

– Что же это такое? – наконец выговорила Китиара.

– Если мои расчеты верны, а я уверен, что они верны, то это Лунитари, красная Луна Кринна, – сказал Манёвр.

В люке появился Наводчик. С его волос капала вода, а обломанная борода трепетала, когда он говорил.

– Правильно! Вот что я обнаружил перед тем, как началась метель. Мы находимся в ста тысячах миль от дома и направляемся прямо на Лунитари.

Глава 8. К КРАСНОЙ ЛУНЕ

Экипаж корабля собрался в столовой. Реакция на заявление Наводчика была неоднозначной. В основном, гномы, были в восторге, а их пассажиры люди – в ужасе.

– Как мы можем попасть на Лунитари? – требовательно спросила Китиара. – Это всего лишь красная точка в небе!

– О нет – сказал Наводчик. – Лунитари – это большое шарообразное небесное тело, такое же, как Кринн и другие спутники или планеты. По моим подсчетам, она имеет тридцать пять сотен миль в диаметре и находится по меньшей мере в 150 тысячах миль от Кринна.

– Это выше моего понимания, – устало сказал Стурм. – Как же мы могли взлететь так высоко? Мы отсутствовали не больше двух дней.

– Вообще-то, на такой высоте трудно определить время. Мы давно не видели солнца, но, судя по положению лун и звезд, я бы сказал, что мы находимся в воздухе уже пятьдесят четыре часа, – сказал Наводчик, делая несколько пометок на столе. – И еще сорок две минуты.

– Есть еще какие-нибудь о-отчеты? – спросил Заика.

– У нас кончился изюм, – сказал Слесарь.

– А также мука, бекон и лук – добавил Лесоруб.

– А что же тогда остается из еды? – спросила Китиара. Вабик издал совсем не по-птичьи пронзительный крик, – Что он сказал?

– Бобы. Шесть мешков сушеных белых бобов, – сказал Канат.

– А как насчет двигателя? – спросил Стурм. – Вы уже придумали, как его исправить?

– Чирик-чирик-чирик.

– Он говорит «нет», – перевел Румпель.

– Бутылки с молниями работают довольно хорошо – доложил Всполох. – Моя теория заключается в том, что холодный разреженный воздух оказывает меньшее сопротивление крыльям, поэтому двигатель не должен работать так сильно.

– Гниль! – сказал, Румпель. – Это мой эфирный воздух. Все это хлопанье крыльев мешает нашему полету. Если бы мы отрубили эти дурацкие крылья, то могли бы долететь до Лунитари в два раза быстрее.

– Аэродинамический идиотизм! Эта большая сумка – просто большая помеха!

– Прекрати это! – Стурм сорвался. – У нас нет времени на эти нелепые споры. Я хочу знать, что произойдет, когда мы достигнем Лунитари.

Десять пар глаз гномов уставились на него и заморгали. «Они делают это в унисон, – подумал он, – просто чтобы вывести меня из себя».