Ты между жизнью и смертью. И отсюда есть два пути.
Умереть или спуститься в глубины мрака.
Бездна довольно улыбнулась.
Я поняла это по дрожанию воздуха и вспыхнувшим во тьме холодным искоркам. Впрочем, они быстро исчезли. Вслед за этим пространство уплотнилось, а по коже прошёлся колкий морозец.
Выбирай, не медли.
По внутреннему дрожанию тела я поняла, что на подходе новый спазм, и заметалась. Казалось бы, что проще? Я всё равно это планировала. Если другого выхода нет, то, почему бы не войти в Бездну? Только вот с той стороны я в неё никогда не входила и понятия не имела, какая плата потребуется на этот раз. Об этом в древнем трактате подробностей не было, кроме того, что в мир живых вернётся совсем иной человек.
А с другой стороны, ту, новую Руту, вряд ли будут терзать сожаления о себе прошлой. Как и мир живых, который даже не заметит, что что-то изменилось или утеряно. Ведь там меня никто не ждал.
Я глубоко вдохнула и уже была готова принять щедрое предложение, как на лоб легла тяжёлая горячая рука. Шершавая и пахнущая раскалённым песком и ветром. Живое тепло охватило сначала голову, а после спустилась в грудную клетку, разгоняя болезненный холод. Лишь сейчас я поняла, что он сковал всё тело.
И как только холод отступил, решимость делать какие-то шаги расплылась, исчезла. Вместо неё пришло долгожданное умиротворение. Правда, и оно пропало, стоило в голове возникнуть насмешливому голосу.
— Не думал, что йекшери сдаются так легко.
Я дёрнулась высказать всё, что о нём думаю, но вместо этого провалилась небытие без сновидений.
Глава 17. Где кое-что выясняется
С тех пор как я пришла в себя, Арон не пытался со мной заговорить, предъявить какие-то претензии, обвинять или угрожать. Скорее делал вид, что не замечает, хотя я несколько раз чувствовала на себе его взгляд.
Пещера, где мы расположились, находилась в какой-то невероятной глубине. Стены празднично мерцали слюдой, а освещение шло от жил, исполосовавших свод. Они окрашивали всё вокруг в тёплый алый свет. Кровь предков, — так называла это чудо Антария.
Удивительно, но воздух тут был сухой и проточный, словно поверхность находилась близко. Но как объяснила сумеречная драконица, это было обманчивое чувство. И чтобы выбраться наружу, понадобилось бы блуждать по подземным лабиринтам годы.
В другое время я бы не стала принимать её слова на веру, но сейчас мне было всё равно, правда это или нет. Голова была мутной, а от любого движения подступала тошнота. Осколки бумеранга действительно оказались отравлены, и по идее, я должна была умереть.
Но вместо этого я сидела в забытой богами пещере, краем уха слушала тихие причитания драконицы, хлопотавшей возле Арона, и смотрела на осколок ореховой скорлупы, полный незрелых бобов. Антария убеждала, что если я хочу быстрее встать на ноги, надо поесть. Вот только аппетита совсем не было.
— Когда вэйху что-то непонятно, они боятся. Страх порождает ненависть. Там на Поляне Испытаний, воины сражались не с вами, а со своим страхом неизвестности, — оправдывала сородичей она, одновременно с этим облепляя плечо блондина какими-то листьями (и где только взяла в подземелье?).
Я же уныло уставилась на свою порцию бобов (тоже неясного происхождения) и подумала, что люди поступают точно так же, а ещё о том, что Лаарг, Анато и Туэй меньше всего походили на тех, кого испугала неизвестность. После чего всё-таки решилась засунуть в себя пару бобов. Те оказались мягкими и сочными, — на языке мгновенно разлился молочно-сладкий вкус. Хоть и с опаской, я их проглотила.
На удивление желудок принял подношение благосклонно, более того, спустя короткое время потребовал ещё. Так что ореховая скорлупа быстро опустела, а меня наконец-то отпустило мутное чувство, не позволявшее ни на чём сосредоточиться. И я с интересом принялась наблюдать за тем, что происходит вокруг.
А посмотреть было на что: блондин связал длинные волосы в узел и, скинув рубашку, сверкал на всю пещеру обнажённым торсом. Он сидел вполоборота ко мне, скрестив ноги, а драконица накладывала влажные листья ему на грудь в места, где виднелись синяки и ссадины.
Сама не заметила, как залюбовалась подтянутым мужским телом. Арон явно не пропускал ни единой тренировки в своей жизни. Да и с наследственностью ему повезло. Видимо, почувствовав мой взгляд, дракон повернул голову, и я поспешила сделать вид, что рассматриваю потолочные жилы. Тонкие и толщиной с кулак, они то переплетались, то разбегались в разные стороны, мягко освещая пещеру. Красиво.
Затем взгляд притянулся к куче вещей. Я различила знакомую рубашку, кожаные ремни и целый арсенал, включая меч. Ещё на поляне я оценила приобретения Арона, и мне по-прежнему было любопытно, где он разжился таким богатством, но повода спросить, пока не было. Хотя откуда взялся секач, лежавший в той же куче, я знала. Похоже, я не выпустила его из рук при падении.
А ритуальный нож?
Меня прошиб холодный пот, и я скользнула пальцами в голенище сапога. Нож преспокойно лежал на месте. Но как? Я ведь точно помнила, как отбила им бумеранг Лаарга, и потеряв сознание, вряд ли бы удержала его в руке… Впрочем, неважно, главное, что он никуда не пропал.
Погладив шершавую рукоять, я не удержалась и попыталась нырнуть в Тень. Тщетно. Связь с ней так и не восстановилась. И самое поганое, я понятия не имела, вернётся ли она когда-нибудь. Как не знала, смогу ли выбраться из этого подземного лабиринта.
Бросила взгляд на дракона. Не похоже было, чтобы тот унывал, хотя магия к нему явно не вернулась. Антария тоже выглядела спокойной. Даже слишком. Зачем она потащила нас в тот портал? И почему Арон пошёл за ней? Только ли потому, что драконица его спасла? Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного ответа.
Понаблюдав за ними какое-то время и подождав, пока Антария закончит обрабатывать ссадины на спине блондина, я решилась спросить. Не про портал и чертоги Дакири, про это ещё успеется.
— За что Анато привязал тебя к столбу? — Мой голос прозвучал хрипло и оттого, наверное, грубо, но мне было всё равно.
Антария не вздрогнула и не прервала своих действий: подошла к небольшому бассейну в полу, зачерпнула оттуда воды в такую же половинку скорлупы от ореха, как и ту, в которой были мои бобы, и только после ответила.
— Потому, что ослушалась его и помогла бежать чужаку.
— Значит, это ты танцевала той ночью в хижине?
Это было и так понятно. Но мне хотелось подтверждений.
Антария кивнула.
— А почему ты ослушалась вождя?
Вопрос был закономерным. Раз уж я выжила и оказалась в её компании, хотелось бы знать наверняка, что двигало этой женщиной.
— Потому что твой спутник — тот, кто спасёт мой народ, — просто ответила она.
Я чуть было не открыла рот, но заметив самодовольную усмешку на губах блондина, сдержалась. Тем временем Антария подошла ко мне.
— Надо обработать раны.
С этими словами она опустилась на колени, вытащила из-за пояса стопку пожухлых листьев и замочила их в половинке скорлупы. Только тут я всмотрелась в подобие посуды более внимательно. Бездна! Перевела взгляд на ту, где были бобы, и чуть не вернула их обратно. Это были половинки, но вовсе не ореха, а чьих-то черепов.
— Где ты их взяла? — брезгливо спросила я.
— Там, — неопределённо махнула рукой Антария.
Затем как ни в чём не бывало, осмотрела меня с головы до ног.
— Будет удобнее, если ты снимешь рубашку.
Что?
Дракон заинтересовано вскинулся.
Не хватало ещё раздеваться при этом самодовольном гаде. Я сложила руки на груди и приняла независимый вид.
— Это подождёт. Лучше расскажи про это место и зачем мы здесь. Это ведь не чертог Дакири, куда должен был привести портал. — Я в упор посмотрела на сумеречную драконицу.
Антария вздохнула.
— Не он.
— То есть ты нас обманула? Или только меня?
Я бросила взгляд на Арона. Не поверю, что они всё не обсудили, пока я лежала в бреду, так что его реакция о многом может рассказать. В ответ блондин закатил глаза и поднялся.
