Тайны камня и воды (СИ) - Тарьянова Яна

— Нет, — Хатол и сам чувствовал, что Арка близко. — Я должен донести эту тварь. Лети вперед. Посмотри, не устроили ли нам засаду.

Дракон хлопнул крыльями, взмыл к облакам. Хатол приказал голему присесть, устроился на услужливо подставленном сгибе локтя, и вцепился в выступ на каменном плече. По его личному мнению, тряска на скале отнимала не меньше, а даже больше сил, чем пробежка, но ехать на големе было быстрее.

Близость Арки и гладкость пути заставили утерять бдительность. Хатол вроде бы и смотрел вперед, прислушивался к шороху травы и листвы — голем нес его мимо серебристых тополей — а мысли витали далеко от Пустоши. Вылазка подарила ему победу над саламандрами и легкий сбор кристаллов. И возможность прославиться — если голем дотащит до Акваллы огненную тварь. Стоит ли тогда убегать? Может быть, удастся сторговаться с отцом?

Из раздумий его выдернула боль — кончики пальцев запекло, словно под кипятком. Саламандра очнулась, когда на горизонте показалась знакомая сосновая роща, рядом с которой сегодня завтракал дракон. Голем, повинуясь приказу, крепче сжал каменные ладони, и ящер снова лишился чувств. Но, перед тем как угаснуть, окатил Хатола волной злой радости. Предвкушением жаркой мести, ожиданием крика и запаха горелой плоти.

— Быстрей!

Големы подчинились. Рысь стала более тряской. Хатол закрыл глаза, потянулся к скалам.

«Опасность! Враг!»

Дракона, прежде кружившего в небе, не было и близко. Как провалился, когда нужен! Порыв ветра принес запах гари. Хатол всмотрелся в рощу — опушка разгоралась все сильнее — обернулся и увидел клубы дыма.

«Окружают!»

Он погнал големов вперед, но опоздал. Огненное кольцо замкнулось — саламандры мчались к ним со всех сторон, быстро сужая круг. Хатол приказал големам остановиться и спустился на землю.

«Не убежать. А значит, надо подготовиться к встрече. Продержаться, пока придет помощь. Дракон заметит пожар и сообразит, что меня надо вынести из ловушки».

Не хотелось даже думать, чем кончится вылазка, если дракон не сообразит... или проявит разумное своеволие, не желая приближаться к пламени.

Запасной пояс с кристаллами полетел на траву. Один голем рассыпался в прах — Хатол начал творить дремлющие каменные ловушки, надеясь, что они задержат хотя бы часть врагов. Пустошь тоже внесла свою лепту: скальник и голем с саламандрой остались стоять на тверди, в то время как остальное поле превратилось в вязкое болото.

— Спасибо! — искренне поблагодарил Хатол.

Заговорив десяток сырых кристаллов, он бросил их на пояс и уселся на землю. Голем, повинуясь приказу, сломал плененной саламандре шею. Бегущие ящерицы полыхнули пламенем и завизжали.

— Хоть чем-то я вам подгадил!

Оказалось, что продержаться против целого войска саламандр Хатол может достаточно долго. Он, задыхаясь от жара, встречал выползающих из трясины ящеров лязгом каменных клыков, убивал, калечил, сбрасывал в топь. Утирал слезящиеся глаза, с надеждой посматривал в небо. Кристаллы таяли, их пепел смешивался с пеплом пожарища, и уже было невозможно определить, сколько заклинаний отделяет Хатола от неминуемой смерти.

Трава под ногами затлела. Последний кристалл породил последнего голема. Настало время прощаться с жизнью. И тут, как в хорошей сказке, пришло спасение. Дракон прилетел. Не церемонясь, ухватил Хатола когтями за куртку, поднял в воздух... вот только показать саламандрам неприличный жест не удалось. Просвистели копья, и Хатол получил удар в живот, глупо озадачившись: «А почему они их раньше не кидали?»

Мгновенное онемение раны подсказало ответ: «Живым взять хотели». За последний год саламандры загнали в свои Пламенные Чаши трех скальников. Их судьба была неизвестна, поисковые группы доложили, что обгорелых костей в Чашах не найдено. Вероятно, через пламя прошли. Зачем тварям понадобилась живая добыча, никто не знал. Прежде или сжигали, или травили, забрасывая отравленными копьями. Как сейчас.

Хатол знал, что яд действует быстро. Он торопливо полез в пояс за противоядием, приготовленным дочерьми Мариты, которое помогало лучше настоек галечников. Стремительно приближающаяся земля встретила его крепким ударом. Пузырек вылетел из руки, покатился, расплескивая драгоценную жидкость. Дракон зашипел, ухватил древко копья зубами, дернул.

— Спасибо... — пробормотал не почувствовавший боли Хатол.

Достать второй пузырек из пояса он смог не сразу — пальцы не слушались. Вроде поднес к губам, вроде выпил... ничего не понятно. Язык не ворочался — как каменный. Горечь на губах — это от противоядия? Проглотил или не успел?

Дракон хлопнул крыльями, подпихнул к Арке.

«Правильно, — вяло согласился Хатол. — Уходить надо. Если саламандры почуют, что недалеко ушел, нагонят, добьют. Надо... только ползти сил нет».

Видимо, дракон это понял. Затолкал в лаз без церемоний, как добычу, которую решил подвялить перед употреблением. Встреча с галечником перехода напомнила, что от крови могут проснуться дремлющие каменные зерна. Подыхать в десятке шагов от дома было совсем уж глупо, и Хатол пополз к слабо светящемуся пятну. Полз долго, прикрывая глаза — полежать, отдохнуть — а когда в очередной раз открыл, не увидел света. Ночь? Так быстро? Уколол страх: а вдруг саламандры прошли сквозь Арку и уже хозяйничают в доме? О таком никто не слыхивал, ни к Аркам Скал, ни к Радугам ящеры не подходили, но все когда-то бывает в первый раз. А он даже голема не выставил.

В тишине раздался странный звук. Кто-то дышал — часто-часто — и пофыркивал. Хатол протянул руку вперед и наткнулся на мягкую шерсть.

— Закат?

По ладони мазнуло что-то влажное. Зверь тявкнул и исчез, шурша камнями. Вскоре тишину тоннеля нарушили голоса.

— ...сказал: «Никогда сюда не заходи!»

Кажется, это Райна.

— Но там же кто-то в крови! Надо посмотреть. Это не враг... ну, я думаю, что это не враг — лисы за врагов так не волнуются. Хотя он не особенно-то понимает, кто друг, кто враг.

А это Даллак. Сильный парень. Есть надежда, что в дом занесет.

— Папа! Папа!

Крики резали уши. Хатола куда-то потащили. Вокруг по-прежнему было темно, не может быть, чтоб во всем доме было так темно.

— Что делать? Папа!

Вопль обрезало, словно уши забило камнями. В затуманенном мозгу родилась отвратительная догадка: «Похоже, я ослеп и оглох». Вспомнить, выпил ли он после противоядия исцеляющее зелье, Хатол не смог. И снова провалился в глубокий обморок.

Глава 7. Франг: Ни дня без неприятностей

Франг проснулся от кошмара. — мутного, смутного, пышущего жаром. Он пробормотал короткую молитву Лль-Ильму, попросил Акона-Следопыта о заступничестве: «Сон мой скверный прогони, день без зла и бед начни». Поначалу казалось, что молитва помогла. Он отправил Даллака развлекать Райну и принялся придумывать себе какое-нибудь дело. Раз уж не пошел на работу, надо в доме прибраться. Поверху-то они с Даллаком убирали, но в углах копились всякие разности вроде паутины и кусков мха, от которых не предвиделось прибытка. Франг огляделся и не смог сразу решить, за что взяться. На выбор нашлись два занятия: отскоблить стол и выгрести старую золу из печки. И то, и другое дело было весьма грязным, зола напоминала об огненном сне, и Франг малодушно склонился к давно откладываемому разбору кладовки. Он открыл покосившуюся дверь, вывалил кучу хлама на пол и начал сортировать: это на выброс, а это еще пригодится. Довести сортировку до конца он не успел: в дом влетел белый лис его сына, уселся посреди кухни и тоскливо завыл. Ёкнуло сердце — а шерсть-то в крови! Что за беду Лль-Ильм на этот раз наслал? Почему нельзя хоть день прожить спокойно?

Под руку попалась мятая рубаха, в которой он вчера выходил на Пустошь, но Франгу было не до чистоты и красоты — выхватил зелья из захоронки под половицей, завернул в рушник вместе с ремешками для драконьего ошейника и выскочил за порог. Так и помчался по улице в рваных домашних штанах, догоняя белого защитника. Прохожие шарахались. Еще бы! Всклокоченный мужик в рванине мчится вслед за окровавленным лисом. Наткнулись бы на стражу, не избежать разбирательства. Повезло. Обошлось.