Чужая тень II (СИ) - Михалек Дмитрий Владимирович

Трущобы опустели. Не бегали дети, не валялась возле домиков пьянь, лишь грязь и развешанное на веревках белье напоминали, что здесь живут люди. Я всё ждал, когда мне навстречу из темноты подворотен выйдут представители гильдии воров с вопросами типа: «Почему ты ещё на нашей земле? Что, жизнь не дорога?» Но, вопреки ожиданиям, этого не происходило.

— Странно, да? Где все?— спросил я вслух, невольно начиная нервничать.

— Сидят по домам и боятся… — ответил Блик. Фраза, интонационно явно не законченная, повисла в воздухе.

— Нас? — предположил я.

Ответом мне стала выбежавшая из переулка женщина неопределенного возраста, каких много в неблагополучных районах любого из городов Переката. Она вопила что-то нечленораздельное, мокрое от слёз и соплей лицо исказилось гримасой ужаса. Трагедия развернулась молниеносно: прямо за ней на четвереньках с невозможной для человека скоростью бежал другой местный житель. Всё завершилось одним прыжком. Жертва рухнула под весом мужчины, а тот впился зубами в ее шею и с неистовой силой вырвал кусок мяса прямо с тканью платья.

Завершив своё дело умертвий дикими глазами взглянуло на нас с Бликом.

«Неужели мы всё ещё в сфере?» — мелькнуло у меня в сознании, а тварь уже бежала, выбрав меня новой жертвой. Однако прежде чем я шагнул вперёд, чтобы остановить зомби, Блик неожиданно выкрикнул:

— Усмирись!

Тварь словно замедлилась в своём прыжке. Уже были отчетливо видны послесмертные изменения на теле существа, когда оно вдруг рухнуло у самых наших ног.

— Это что ещё такое? — повернулся я к Блику.

Мой артефакт тут же выдал мне очередную цитату из дневника:

«Зомби второго типа необычайно проворны и обладают прелюбопытнейшим эффектом заразности. Укушенная жертва практически мгновенно по меркам некромагии подвергается бешенству и некропсихозу, однако сама обращается в зомби второго типа в течении часа… Я веду эксперименты в поисках уменьшения времени между ее заражением и обращением в полноценную особь второго типа. „Особь второго типа“… Звучит долго и неэффектно, я назову их 'Заразный бегун».

— Это… я не знаю! — проскулил Блик.

— Бесовский ты шут! — скривившись, прорычал Зэр и посмотрел сначала на Блика, затем на меня.

— Что у тебя в рюкзаке? — спросил я пятящегося Блика, поняв императора без лишних слов.

— Артефакт. Я нашёл его в сфере, когда ты нас бросил! — прокричал шут.

— Почему мне не сказал?

— Потому что я не хочу быть шутом. Я — маг, и это признала уже вторая сфера! А у вас я подай-принеси! А я, между прочем, зомбЕ́й огнем жёг в разы быстрее твоих ударов!

— Придурок… — выдохнул Зэр.

— Как ты думаешь, зачем я применял свет на книгу? — спросил я его, и не дожидаясь ответа, продолжал: — Потому что такие сферы дают лишь проклятые артефакты.

Взгляд сквозь тени пронзил маленькое тело шута насквозь. За его спиной в рюкзаке лежал бронзовый череп, от которого исходили такие же бронзовые нити, опутывавшие сердце и голову Блика.

— Теперь оно будет командовать тобой! — выдохнул я.

— Не будет! — насупился Блик. Нити напряглись.

— Поэтому туда никто не ходит. И за один день мы получили двух некромантов на целый Лозингар, — покачал головой Зэр.

— Гнил…Гнилоград… — проскулил себе под нос Блик и сам испугался сказанного.

— Ладно, с твоим артефактом разберёмся потом. Сейчас главное — вытащить Эйвина и уйти из города, — сказал я, примиряюще подняв руки и отчетливо понимая, что передо мной стоит огненный маг, которого, возможно, контролирует злой череп. В последнем я почему-то не сомневался.

— А ты сможешь уйти? — с непривычным для себя сомнением произнес Зэр. — Нет ли в твоей искре противоречий? Я про то, не утратишь ли ты дар, отдавая город на растерзания нежити…

— Нет, — мотнул я головой. — Это злой гнилой город, убивший Лару, а когда зло сражается со злом, лучше держатся в стороне.

Говоря это, я прекрасно понимал, что подглядел сказанное где-то в книге некроманта. Казалось бы, с с виду это была безобидная цитата, но я поймал себя на мысли, что ничего не чувствую к лозингарцам. У меня теперь была цель, а средства её достижения более не волновали.

"А точно ли я носитель искры? А точно ли я королевских кровей?'

— Даже не сомневайся, — произнёс Зэр, исчезая из видимого мне спектра. — Чем дальше, тем больше ты на них похож…

Мы шли к центру, то и дело встречая растерзанных людей. Иногда Блик останавливал новым умением зомби второго типа, иногда же они не падали, и тогда мне приходилось махать руками и ногами.

Я никогда не увлекался религией, да и бабушка не водила меня с Ларой в единственную трестскую церквушку. Поначалу я всё не мог понять, почему, и как-то, попав туда самостоятельно, понял, что это совсем не моё. В памяти отпечаталась та единственная услышанная проповедь, которую читал унылый священник вялым, чуть нетрезвым голосом. Текст был о деяниях Триединого во времена эры злодеяний, еще до альянса трех морей, с которого и начиналось наше летоисчисление.

Лозингарская цитадель более походила на замок, укрепленный железом и магией, нежели на те церкви, что находились в маленьких городах и сёлах. С ними ее роднил, пожалуй, лишь треугольник на вершине остроконечного шестигранного конуса. Сама по себе цитадель представляла из себя высокое здание из крупных каменных блоков, какие не всякий человек сможет обхватить так, чтобы на другой стороне камня соединить пальцы рук. Блоки были оштукатурены серым раствором, поверх которого впоследствии нанесли фреску с сюжетами из жизни Триединого в нашем мире. Окна, настолько узкие, что в них не смог бы протиснуться даже ребенок, были украшены витражами в ярких сине-красно-золотых тонах. За ними прекрасно бы спрятался арбалетчик. Но первое, с чем пришлось бы столкнуться пришедшему к вере, была тяжелая, окованная железом двустворчатая дверь в полтора человеческих роста высотой.

— Там антимагия, а значит, внутри ты будешь бесполезен, — сказал я Блику, который уже потирал ладони, будто ему было холодно в этот осенний теплый вечер.

— Пожрать! — прошептал в ответ тот.

— Что? — переспросил я.

— Понял, говорю. Внутрь не лезть, работаю, как у дома лекарей, — закивал мне шут. — Утопить…

— Так, — положил я ему руки на плечи, — найди экипаж, на котором мы покинем этот город. Делай что хочешь, но бей магией только врагов. Никаких мирных жителей.

— Да я понял! — обиделся Блик.

— Я не тебе, а твоему черепу, — пояснил я и, перезаряжая арбалет, направился к входной двери.

Глава 17

Некронаучный подход

Чем ближе я подходил к святой цитадели, тем больше видел аккуратно вынутых витражных кусков. Сквозь каждое такое окошко на меня смотрели арбалетные колодки с наложенными поверх болтами. Видимо, запрет на это оружие не распространялся на святых отцов. Я мог рассчитывать лишь на то, что в новой одежде и шляпе не напоминаю того парня с листовок и что опасного колдуна Райса Бабуина Бенджи Зиннала уже уничтожили в доме лекарей.

«Золотая кольчуга» и «стойкость кедра» наложились одновременно, и я инстинктивно прыгнул вперед, чтобы кувыркнуться по твердым камням. Болты зарикошетили о защиту, больно тыкаясь о кожу и обрывая одежду. Одному из обороняющихся повезло меня ранить. Мое бедро ошпарило болью, и я рухнул на мостовую. Святоши выбрали лучшее время для атаки, подпустив меня так, что до стен цитадели было еще относительно далеко, а назад дороги уже не было.

— На что ты рассчитывал, атакуя в лоб? — заорал в моей голове Зэр.

— На твоё утверждение, что все ушли на войну с некромантом! — рявкнул я в ответ.

— Это было предположение, олень! — в тон мне огрызнулся император.

Между перезарядкой арбалета есть момент, когда боец упирает его в пол и рычагом натягивает тетиву. В меня выпустили, наверное, с десяток болтов, пока такой момент наконец настал. Я вскочил, выставил левую ладонь вперёд, будто щит, и, зажмурившись и рванув к двери, призвал «свет», надеясь ослепить стрелков так, чтобы они не смогли стрелять под прямыми углами, когда я прижмусь к стенам.