Чужая тень II (СИ) - Михалек Дмитрий Владимирович

Вспышка получилась не сказать чтобы очень сильной, а кое-кто все-таки успел выстрелить в мою сторону, но я был уже под стенами. Приподняв правую ногу, я увидел, как мои новые штаны окрашивает бурым. Болт сорвал кожу и, возможно, пробил мышцу, изменив траекторию полета благодаря одному из защитных умений.

Магические артефакты были пусты и холодны, словно снег на горных ледниках, однако моё воинское Ци ещё давало мне надежду на успешный штурм, пусть даже той крепости, где меня ждали.

— Лей! — донеслось сверху, и я, успев дёрнуть дверь, осознал, что она заперта на что-то очень тяжёлое. Мои воинские артефакты, несмотря на то что всё время хранили тепло, в момент прикосновения к дверной ручке вдруг охладели и начали нагреваться, лишь когда я разжал ладонь.

Струи масляной жидкости хлынули из бойниц почти под самые стены. Мой плащ и шляпа оказались сплошь заляпаны горячей, почти что кипящей жижей. «Стойкость кедра» не давала по-настоящему «насладиться» льющейся смолой. Но жар и ранение — это было ещё пол-беды…

Сверху полетели факелы.

Одним движением я стянул с себя плащ и шляпу и, скомкав вязкую одежду, метнул ее, как шар, влево вдоль стены, отбив один из факелов. За моей спиной уже пылало, а я бежал сломя голову под стены соседнего дома, где не лилась смола и не стреляли арбалеты.

«Опыт боёв показал, что зомби очень восприимчивы к огню и светомагии. Отсюда делаю вывод, что крепости надо штурмовать волнами, посылая вперёд зомбЕй первого типа, которых я назвал Кусаками, а уже потом — Заразных бегунов и Ядовитых крыс», — всплыло у меня в голове.

— Нет у меня времени и сил, чтобы нападать на них волнами. И шкура у меня одна, и она, хоть и не мертвая, но тоже реагирует на огонь… — пробурчал я негромко, без труда вышибая плечом дверь соседнего дома и оказавшись в шляпной лавке.

— Райс, — окликнул меня Зэр, — цитата не к месту, конечно, но даже мертвецы хитрость используют.

— Вообще-то я чуть не сгорел, а на подходе чуть не стал подушечкой для болтов, так что выражайся, пожалуйста, точнее! — огрызнулся я.

— Точнее, говоришь… — хмыкнул Зэр. — Ну если точнее, то спереди у них — стены и бойницы, а с тылу что? Неужели святым отцам еду и горшки через парадную выносят? Может, там даже антимагии нет.

— Это не антимагия, а антикультвационная сила…

— Да без разницы, как это называется. Ты хочешь своего спарринг-партнёра вызволить? Значит, надо пробовать всё. Кстати, как ты думаешь, почему они не выходят, чтобы тебя добить?

— Боятся меня как культиватора? — предположил я.

— Или ждут, пока к ним подмога придет. Или их там ограниченное число — не больше тридцати.

«Особое внимание, — зазвучала в голове очередная цитата, — нужно уделить потере контроля над некрослугами в зонах культивационной тишины. Такие зоны расставляют светомаги и темнолекари. Некроконструкты теряют связь с исходными приказами и подвергаются инстинктам, а в таких зонах инструмент может навредить самому мастеру. Заметка на будущее: я в такие места ни ногой, особенно с подопечными».

Я поднялся на второй этаж опустевшей лавки, сильно сомневаясь в том, что даже если я найду задний двор цитадели и смогу проникнуть внутрь, там будут какие-нибудь послабления по антикультивационнуму слою. Значит, явно придётся обойтись без Ци.

Скрипучая лестница привела меня в коридор с перилами по одну сторону и стеной с дверями по другую, который заканчивался тупиком и узкой настенной лесенкой, ведущей на чердак сквозь люк на потолке. Когда я поднялся к нему и попытался откинуть верх, дверца не поддалась, будто упиралась во что-то тяжёлое и, судя по всему, твёрдое. Недолго думая, я подпрыгнул и, вложив свою энергию в захват, схватился за балки люка и повис на нём, пару раз дёрнувшись всем телом в надежде, что он поддастся и выломается. Ничего не получилось, и я спрыгнул обратно.

Люк и заслон над ним делали на совесть — видимо, на случай визита кого-то наподобие меня. Да, эта шляпная лавочка совсем не напоминала таковую, однако вполне подходила на роль какой-нибудь служебной постройки, примыкающей к цитадели.

— Попробуй «укусом кобры» в прыжке, — предложил Зэр.

— Это мысль, — согласился я и, подпрыгнув, направил свой удар вверх, пнув в центр люка.

Ци ушло. От удара люк сорвало с петель: энергия стопы подбросила лежащий на нем груз и унесла во тьму чердака. Крыша надо мной жалобно скрипнула.

Снаружи послышались звуки. Кто-то рычал и царапался в двери цитадели, вновь свистели выстрелы и разряжались механизмы арбалетов, снова раздался треск горящей смолы и короткие команды обороняющихся.

— Твой некромант перестарался, — хохотнул Зэр. — Похоже, весь город теперь в его созданиях.

В лавку забежало горящее умертвие и, метаясь по первому этажу, начало разносить огонь по выставленным вокруг шляпам. Они тут же вспыхивали, заражая огненной болезнью всё вокруг.

Я подпрыгнул и растопырил ноги в верхней точке своего полета, чтобы аккуратно встать на края люка. Светомагии хватило лишь на тусклый фонарик, и я ступил на чердак. Его пол был устелен опилками, а значит, это была не просто шляпная лавка. Тут утепляли крышу, тут жили люди…

— Марфа, горим! — донеслось снизу.

— Не отвлекайся, — шепнул мне Зэр.

— Кто-то говорил про то, что если идти против совести, искра погаснет, — ответил я.

Внизу уже слышались рык и звуки борьбы.

— Гиена… — бессильно выругался Зэр.

Я прыгнул в отверстие и снова оказался на втором этаже. Здесь уже всё горело. Прямо по коридору лежал упитанного вида мужичок в голубой пижаме и отчаянно пытался сдержать навалившегося на него зомби, стискивая того за горло.

Быстрым шагом я подоспел к ним и на выдохе ударил в голову умертвия ногой, словно это был кожаный мяч. Голова не отлетела, — видимо, тело досталось тёмным силам сравнительно недавно, — но позвонки хрустнули, и клацающая морда зомби повисла на мягких тканях, заваливаясь назад.

Я подал руку мужичку и, заглянув в спальню, увидел испуганные глаза женщины среднего возраста, одетой, как и мужчина, в пижаму. Не в силах шевельнуться, она сжимала перед собой трясущимися руками столовый нож. Её лицо сковала гримаса ужаса.

На улице вновь заработали арбалеты и показались языки пламени от льющейся и поджигаемой смолы.

— Надо уходить через крышу. На улице зомби, — сказал я и одним махом поднял мужичка, которого распознал как хозяина лавки.

— Мой магазин… — только и проговорил он, глядя на пламя и на вбегающие внутрь фигуры.

— Другой откроешь! Выводи жену через люк.

— Люк закрыт. Отцы заложили его плитой. И выходы на крышу заколотили, — пробормотал хозяин, быстро подходя к супруге и стараясь вывести её ко мне, придерживая за плечи.

— Давайте наверх, сейчас вам будет путь, — произнёс я и почувствовал, как левый перстень потеплел.

— Знаешь, как погибали паладины? — неожиданно спросил Зэр.

— Кто? — переспросил я, подаваясь вперёд и перекрывая лестницу, по которой уже скользили на четвереньках обретшие вторую жизнь некролюди.

— Световоины, мать их! — прошипел император.

Я уже выхватывал саи, замечая, как в пространстве теней в мои ладони вместе с ними впрыгнули два артефакта серебряной лиги.

'Артефакты часто выбирают материальную основу и дублируют её, становясь с ней единым целым, однако разрушение материальной основы не ведёт к разрушению артефакта. Занятно, что их трудно поглощать — нужно сначало изъять их из материи. Означает ли это, что тяга к материи нематериальных артефактов есть естественная защита оных от поедания культиваторами? Если это так, то артефакты имеют сознание и даже ум, но я гоню этот бред из своей головы и думаю, что это всё — опиум и алкалоиды, чёртовы галлюцинации…

— … паладины часто гибнут, спасая всех вокруг себя и получая эйфорию через световой артефакт, — закончил монолог император.