Оборона дурацкого замка. Том 8 (СИ) - Ютин Макар

Печально для суки, отрадно для меня…"

От ругательства Саргон вновь вспомнил охваченное страстью лицо, тяжесть скрещенных за спиной ног, одуряющий запах разгоряченного схваткой тела, смешанный с остаточным маревом благовоний Алтаря….

«…Иначе, без хлыста и с этим допингом золотых пластин, я бы проиграл».

Жадный поцелуй с привкусом крови разбитых и покусанных губ, скользкая от ее соков ладонь, утробный, вибрирующий низменной страстью хрип из-под прижатого локтем горла, мгновения до слияния в парной культивации…

— ААААА, хватит вспоминать! — вслух взмолился он.

Лгать самому себе глупо — Саргон все еще хотел ее. Не влюбился, нет… не совсем. Ба Мяо никуда не исчезла с пьедестала, только рядом появилась более реальная девушка, с которой хотелось продолжить начатое, и не один раз, сделать своей, наслаждаться довольной улыбкой стервозного лица, сбитым дыханием, страстными криками под ним…

— Забудь. Сейчас не до этого. Тупое либидо, какого демона⁈ Аааа, Забудь-забудь-забудьзабудьзабудь

Он все же вспомнил про медитацию. Одной минуты хватило, чтобы отсечь возбуждение и воронку мыслей. Размышления вернулись в конструктивное русло.

"Да, в общем, где я остановился? Ага, без хлыста я бы точно проиграл.

Почему Дун Цзе не показала такой мастер-класс в бою с практиком-демонюкой? Она тогда заметно испугалась, даже паниковала. Встречалась с такими раньше? Тогда нам действительно повезло, что уродец не стремился устроить кровавую баню. Тоже тот еще странный тип.

Как итог, Дун Цзе — фигура мутная, но предсказуемая, вдобавок обложена со всех сторон: миленький, навязчивый щеночек Ян не даст много времени остаться одной, а еще есть мерзкий, непредсказуемый шисюн.

Въедливый, цепкий командир, которого понятие личных границ, чужих тайн и прочей буржуазной деликатности не волнует от слова: «дай посмотреть».

Остается сам Алтаджин.

Предателем его назвать тяжело: такую реакцию на духовную аномалию и обрыв связи с Богом не подделаешь.

С другой стороны, в качестве покровителя Уру… да вообще, кого бы то ни было он не тянет. С третьей, его могли попросить присмотреть за этой парочкой покровители реальные, кочевник, несмотря на свои выкрутасы, вполне договороспособен, просто редко этим пользуется.

Вывод аналогично Ян: могут использовать втемную. Остальное вряд ли.

Как итог — очевидные кандидаты в предатели у нас Уру и Акургаль. Могли ли они убить Юлвея? Да, могли. Особенно через артефакт или призванное существо. Но стопроцентной гарантии их вины… нет"

Саргон сделал такой вывод через силу, — злость и жажда мести застилала глаза.

А еще он не забыл взгляд Уру, которым тот одарил его перед нападением Акургаля.

У бывшего чиновника, оказывается, есть свои причины ненавидеть отрядного культиватора, желать ему если не смерти, то несчастий, ничтожества, шуток Каня в двойном размере.

«Вопрос: насколько понимает, знает или разделяет такие мотивы сам десятник? Непонятно».

Как вариант: Юлвея убивает не таинственный предатель во время опаснейшей ситуации для КАЖДОГО человека в ловушке, а один из лесных духов-теней или паук. Он мог придушить паутиной, утянуть к себе, выпить кровь и сбежать, пока никто не хватился. Версия притянута за уши, но имеет право на жизнь.

«Единственный способ точно узнать, кто убил Юлвея в прошлом цикле — это присмотреть за ним ночью», — позволил себе улыбнуться Саргон.

И не позволил себе думать о том, за кем ещё он мог бы присмотреть ночью, если бы Алтаджин вдруг взял да испарился.

«Ага, а остальные две девушки вдруг стали бы героинями хентай-манги. Нет, лучше пусть останется на месте. Без него нам отсюда не выйти»

Саргон вздохнул, когда мрачная, величественная громада Ясного Зала темным мороком предстала перед глазами.

Как назло, именно в этот момент его нагнали два самых скользких вопроса.

Первый: точно ли нужно вести группу в мин тан?

Второй: почему он еще жив?

«Да, нужно. Проклятие уже на нас. Мин тан лучше, чем рандомная чащоба, где опасностей будет больше, способов защититься — куда меньше, да еще непонятно, как снимать проклятие. В Ясном Зале проще — мы уже успели нащупать алгоритм».

Саргон зажмурился, вспомнил стишок Дун Цзе, затем продолжил мысль:

«Сперва надо дать подношение в главном зале, затем двигаться по мелким Алтарям, активировать их в четкой последовательности. Непонятно, правда, какой. Вроде бы начать с "зала угольника» — правильный ответ, если бы не накосячили изначально.

Главная ошибка — мы тупо взяли артефакт, без подношений, без уважения. Вот и обиделся сидящий в них божок. Или духи предков, тут нельзя сказать точно. А ведь Вань пытался предупредить, но его не послушали. Вот он, минус безусловного подчинения.

Слава Бо…гине, хотя бы ломать голову над жертвами не придется. Щедрая доля крови, если больше ничего не придумаем, даст нам карт-бланш на использование всех этих циркулей, уровней и прочих станков ЧПУ".

Какая-то настойчивая мысль зудела в подсознании, момент, который он упускает. Забытый диалог, кусок мозаики.

Он решил подумать над этим позже.

А пока Саргон вернулся и позвал остальных.

К этому моменту снаружи стемнело настолько, что отряд пришлось вести чуть ли не под руку. Начался мелкий, едкий, как слабая кислота, дождик, от капель которого воспалялись глаза, моментально гасли факелы и кружило голову.

Саргон слишком долго бродил по лесу, успокаивал себе нервы. В итоге — дождался непогоды, которую в прошлый раз они вовремя переждали внутри. Пришлось поторапливать испуганных, сбитых в кучку людей.

Самым сложным оказалось играть напряжение и скрываемый испуг, в прошлый раз вполне естественный. Сейчас же… вещи, которые его пугали, еще не произошли, а из напряженных мест оставалась стена с паутиной, исследовать по темноте Юлвею он запретил, да массивная дверь в Великую Кумирню — ее откроют лишь поутру.

«Тоже ведь источник будущих проблем. Нет убийства — нет запрета шарахаться по территории. А паук-культиватор не сказки, я его видел, чтоб ему Арахна чумное одеяло сплела, как англичане индейцам! Хоть бери и сам иди в разведку».

— Помогите мне отодрать доски. Быстрее, если не хотите мокнуть под этим ливнем. Он явно насыщен Ци! — Саргон подбавил испуга в голос, его удачно поддержала напряженная Ян.

Девушка чувствовала потоки воды даже лучше, чем он, а бледная Дун Цзе старалась больше всех — ее подводило чутье, но вел опыт.

Из всей группы на загадочное сооружение и хляби небесные плевать было только Алтаджину: кочевник подгонял других людей пинками, ругался на вездесущих ворон, шипел от боли в сломанной руке, громко сморкался в ров обеими ноздрями поочередно.

В общем, вел себя в разы энергичнее, чем в прошлый раз, когда, из-за раннего прихода, успешно очнулся в самой башне, а не на полпути.

В результате, отряду не удалось в должной мере прочувствовать пряную, насыщенную пылью и нотками ладана, атмосферу тревоги и предательства мин тан, что медленно, неутомимо варилась в закрытом казане былых обид, темных делишек, военной разрухи, а также падшего величия старой династии.

— А-а-а, чертова вода! — Ма, как всегда, плаксиво ныл, когда пытался счистить найденным куском деревяшки пятна с его халата.

Капли дождя снаружи никак не хотели счищаться, вели себя как жир на человеческой коже. Приходилось стряхивать или смахивать их, ни тряпки, ни зола пятна не брали. Только львиная доля Ци помогала окончательно избавиться от токсичных осадков.

Кроме четверки культиваторов, остальные члены отряда вдоволь промучились со странной жидкостью, поэтому страх перед неизвестной постройкой, боязливая почтительность и тревога значительно ослабли по сравнению с предыдущим циклом.

Они обследовали башню наспех, без сакральной дотошности и богобоязненной почтительности другой реальности. Лишь перед дверью во внутренние покои практики завороженно замерли, поклонились, после чего дружно решили отложить поход в глубину Ясных Залов на завтрашний день.