Тьма и Свет - Пол Томпсон

Нет более беспомощного чувства, чем быть в море без ветра. Мелвалин перепробовал все уловки, намочил паруса, зацепил якоря и тому подобное, но мы не двигались достаточно быстро, чтобы измерить наше положение. Небо как бы сомкнулось над нами, рыбий глаз серого цвета, а потом отец всех бурь обрушился на нас.

Рапальдо, увлеченный собственным монологом, резко встал. Он сделал быстрые, отрывистые жесты, чтобы проиллюстрировать свою историю.

– Море, оно бежало вот так, и ветер, он дул вот так... – его руки взметнулись в разные стороны и сцепились перед лицом. – Дождь с визгом катился по плоской палубе сбоку. «Тарволина», то есть наш корабль, сразу потеряла мачту. А потом, а потом он спустился и схватил нас. – Рапальдо взошел на трон и присел, пригнув голову, чтобы защититься от воспоминаний.

– Что это было? – невольно вырвалось у Погодника. Рапальдо, ожидавший этой реплики, на этот раз не рассердился.

– Смерч, – сказал он, дрожа. – Могучий, извивающийся столб воды шириной в сотню футов в основании! Он засасывал «Тарволину», как сухой лист, и мы шли прямо через его полую середину, вверх, вверх и вверх! Некоторые матросы испугались и прыгнули за борт. Те, кто прыгнул по центру, упали обратно в море, но те, что врезались в стену извивающейся воды... – Рапальдо топнул ногой по стулу. Все гномы подпрыгнули от испуга. – Они были разорваны на куски. С таким же успехом можно было прыгнуть в океан лезвий. – Эта метафора, по-видимому, понравилась ему, потому что он улыбнулся. Несмотря на всю свою неряшливость, король Лунитари обладал прекрасным набором ровных белых зубов. – Смерч поднял нас так высоко, что синева исчезла с неба. Только шесть человек из двадцати членов экипажа дожили до вершины воронки. Водоворот вывернулся наизнанку, и «Тарволина» упала вверх дном здесь, на Лунитари.

Король Рапальдо спрыгнул на стеклянное основание трона. Его косматые брови сомкнулись над темно-карими глазами.

– В кораблекрушении уцелели трое: Мелвалин, штурман Дарнино и Рапальдо первый. У Мелвалина была сломана нога, и вскоре он умер. Мы с Дарнино чуть не умерли с голоду, пока не научились есть растения, которые растут днем, и пить росу, которая собирается на красном дерне ночью.

«Вот уж чего мы не знали» – подумал Стурм.

– Мы с Дарнино оставались вместе, пока не встретили Уд-ухай, древесных людей. Древесный народ никогда раньше не видел людей, и они приняли нас за своих ужасных врагов... – тут Рапальдо замолчал. Он по очереди осмотрел каждого члена группы. – Так или иначе, произошла драка, и Дарнино был убит. Лунитары тоже собирались убить меня, когда я поднял топор. – Он продемонстрировал слова действием. – И они были так поражены, что провозгласили меня оум-ова-ойя, верховным правителем всех них и обладателем священного железа.

Рапальдо закончил свой рассказ хихиканьем. Не обращая внимания на охранников, стоящих рядом, он добавил:

– Эти никчемные дикари никогда раньше не видели металла! Они решили, что это, должно быть, пришло от богов, и что я был святым посланником, посланным присматривать за ними.

– Неужели у Лунитаров нет собственного металла? – спросил Румпель.

– Насколько я могу судить, на всей этой чертовой луне нет металла, – сказал Рапальдо. Он плюхнулся на трон и с величайшей осторожностью и достоинством поправил свою рваную одежду. – А теперь я хотел бы услышать о вашем прибытии, – надменно произнес он. Манёвр начал было говорить, но король постучал топором по трону. – Пусть леди сама расскажет.

Китиара расстегнула пояс с мечом и поставила оружие в ножнах перед собой. Она оперлась на меч и рассказала историю о том, как они со Стурмом встретили гномов во время ливня, о полете на красную луну, об их экспедиции и похищении «Повелителя облаков».

– Хе-хе-хе, – рассмеялся Рапальдо. – Нельзя оставлять вещи без присмотра, даже на Лунитари. Миконы забрали ваш корабль.

– Миконы?

– Враги, о которых я говорил. Уд-ухайи не боятся хищников, так как на Лунитари нет животных, только растения. Но Миконы, когда их направляют, действительно являются чумой.

– Но кто это такие? – спросила Китиара.

– Муравьи.

– Муравьи? – спросил Наводчик.

– Гигантские муравьи, – сказал Рапальдо. – Шесть футов твердого горного хрусталя. Магия этой луны дает им силу двигаться и работать, но ни у одного из них нет мозга.

– Кто, или что, управляет этими миконами? – спросил Стурм.

– Я никогда не видел его, – уклончиво ответил король Лунитари, – хотя однажды слышал, как он говорит.

Стурм увидел, как Китиара в отчаянии сжала кулак. Странное поведение Рапальдо действовало ей на нервы. Она медленно расслабила руку и сказала, настолько спокойно, насколько ей позволил её характер:

– Кто является их хозяином. Ваше Величество?

 – Голос в обелиске. Примерно в десяти милях от моего дворца стоит огромный каменный обелиск высотой в пятьсот футов. Он полый, и в нем обитает демон. Он говорит сладким голосом с Миконами, которые живут в норе под основанием. Демон никогда не выходит из своей башни, и я никогда не заходил туда, чтобы увидеть его.

– И эти Миконы захватили наш корабль? – спросил Стурм.

– Разве я этого не говорил? – Угрюмо ответил Рапальдо. – Две ночи назад мимо в темноте промаршировала стая хрустальных муравьев. Они снесли одну из наших стен, чтобы расчистить путь. Зло, говорю я вам, они обошли вокруг. Должно быть, они несли ваш корабль.

– Почему твои воины не выступили против них?

– Потому что они деревья, в конце концов! Когда солнце садится, они пускают корни там, где стоят, и кормятся всю ночь напролет. Только с наступлением дня они могут стряхнуть с себя грязь и ходить. – Рапальдо снова поднялся. Он бросил свирепый взгляд на Стурма. – Ваши манеры дерзки! Я больше не буду отвечать на ваши вопросы. – Резкость покинула его голос, и он добавил – Мы устали. Теперь вы можете покинуть нас. Если вы пойдете по коридору направо, то найдете комнаты, в которых можно спать.

Китиара и Стурм поклонились, гномы помахали, и группа вышла из зала для аудиенций. Впереди шел древочеловек.

– Что ты об этом думаешь? – спросила Китиара громким шепотом.

– Позже, – тихо ответил Стурм. Стены без крыши не были гарантией уединения.

В коридоре, о котором упоминал Рапальдо, они обнаружили несколько ниш. Некоторые были заполнены обломками погибшей «Тарволины», другие пустовали. Человек-дерево указал, что пустые ниши были их «комнатами», и удалился.

Гномы сбросили свои рюкзаки и принялись за работу, производя столько шума и суматохи, сколько могли произвести семь гномов. Стурм отвел Китиару в сторону.

– Боюсь, Его Величество немного не в себе, – прошептал Стурм.

– Он сумасшедший, как охотник за жуками.

– Да, это можно сказать и так. Но Кит, нам нужно, чтобы он отвел нас к этому обелиску, если это то место, куда гигантские муравьи забрали «Повелителя облаков». Так что нам придется потакать его королевской позе, чтобы сохранить его добрую волю, по крайней мере, пока мы не уедем.

– Я бы хотела хорошенько встряхнуть его, – сказала она. – Это то, что ему нужно.

– Подумай хорошенько, Кит. Вокруг, наверное, сотни древесных людей, и все они верны королю Рапальдо. Как мы можем убить дерево? Даже с твоей возросшей силой, все, что ты сделал, это отрезал кусок от одного из них.

– Ты прав, – сказала она. Ее лицо потемнело. – Я тебе еще кое-что скажу – под этими лохмотьями на нем кольчуга. Я слышала, как она звякнула, когда он сел. У людей есть две причины носить кольчугу – когда они знают, что на них нападут, или когда они думают, что на них нападут. Может, он и сумасшедший, но старый Рапальдо чего-то боится. Она постучала пальцем по груди Стурма. – Я говорю, что это мы.

– Почему мы?

– Потому что мы люди, и у нас есть свой металл, который, вероятно, пугает Лунитар до смерти. А главное, мы моложе, крупнее и сильнее Его Величества.

– Пусть он будет королем древесных людей, если хочет. Если Рапальдо чего и боится, так это таинственного демона обелиска. Есть какие-нибудь идеи по этому поводу?