Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

Гораздо важнее понять, что это за таинственное «наследие», которое требует сохранения.

Более часа я смотрел в ночное небо, перебирая версии и нащупывая возможные сценарии, но, кроме откровенно безумных гипотез, ничего убедительного не возникало. Очень надеюсь, что когда-нибудь мне встретятся дополнительные подсказки.

Есть, разумеется, вариант плюнуть на слова таинственного путника и вовсе ничего не предпринимать, а просто жить как получится. Но что-то подсказывает: это не лучший выбор. Кто знает, что способна сотворить с моей душой столь могущественная сущность? Может, если я погибну в этом мире, не выполнив её пожелания, то моя душа окажется в самом натуральном аду. Или переродится в теле какого-нибудь слизняка, питающегося экскрементами и живущего при этом тысячи лет.

Моё буйное воображение быстро накидывало ещё десятки вариантов — каждый из них был дурнее, противнее или более безумным, чем предыдущий.

Некоторые из этих предположений оказались настолько неприятными и пугающими, что из-за разыгравшегося воображения мне стало не по себе.

Чтобы успокоиться, я принялся за дыхательные практики и даже немного перестарался: сам не заметил, как уснул снова, позабыв заказать, что именно хочу увидеть в новом сне.

А новое сновидение не заставило себя ждать. Только было оно совсем иным, не похожим на прежние. Ни меня, ни Бин Жоу в нём не оказалось. Вместо прошлого мясного голема я увидел совсем иное.

Картина, открывшаяся в моём сне, поражала масштабом: величественный лес, простиравшийся во все стороны от горизонта до горизонта.

Время в этом сновидении вело себя странно.

Всё происходило словно в многократно ускорённой киносъёмке — солнце проносилось по небу золотым шаром, ночь смещала день с головокружительной скоростью. Времена года мелькали, словно страницы книги на ветру: то лес зеленел сочной листвой, то наливался жёлтым и красным, то покрывался снежным покрывалом.

Среди стволов время от времени мелькали тени — духовные звери и лесные монстры. Иногда сон словно замедлялся, позволяя рассмотреть более подробно отдельные детали, а затем ускорялся снова.

Гигантский медведь с глазами, горящими изумрудным огнём, неторопливо двигался меж деревьев. Стая волков с серебристой шерстью, переливавшейся в лунном свете, пронеслась, словно призрачный ветер. Силуэт дракона, обвившегося вокруг могучего древесного исполина… хотя нет — стоило «изображению приблизиться», как стало ясно, что это вовсе не дракон, а огромная змея. Но её размеры всё равно внушали благоговейный ужас.

Лес в моём сне жил своей неспешной, древней жизнью. Дни сменялись неделями, недели месяцами, месяцы — годами, а годы превращались в столетия.

Деревья росли и умирали, на их месте появлялись новые. Звери охотились, размножались, старели и возвращались в землю, чтобы дать жизнь следующему поколению. Всё подчинялось естественному ритму природы.

И вдруг этот покой нарушился.

Время во сне замедлилось до привычного темпа.

Ночное небо разорвал ослепительный свет. С небесной выси, оставляя за собой огненный хвост, пронёсся метеорит. Он был размером с небольшой дом, пылающий и ревущий, словно недавно привидевшийся мне дракон. Небо дрожало, а великий лес, казалось, притих в предчувствии неминуемого удара.

Космический гость врезался в самое сердце чащи с такой силой, что ударная волна снесла деревья в радиусе нескольких сотен метров. Могучие стволы, простоявшие здесь сотни лет, переломились, как тростинки, и рухнули ровными рядами, расходящимися от места падения. Что-то похожее, правда в куда больших масштабах, я видел в кинохрониках о Тунгусском метеорите.

Воздух наполнился пылью, дымом и горьким запахом палёной древесины.

Время ускорилось снова. Я видел, как дым рассеивается, как пыль оседает. Остался лишь огромный кратер, в центре которого дымился чёрный камень неземного происхождения. Вокруг него простиралась выжженная пустошь, усеянная поваленными стволами.

Прошло время — я ощущал его течение как смутное давление в висках, — пара месяцев, не больше. Трава начала пробиваться сквозь пепел, молодые побеги тянулись к солнцу там, где прежде росли древние исполины.

И тут в моём сне появились люди.

Сначала показался небольшой отряд разведчиков. Они шли осторожно, изучая местность. Добравшись до кратера, оставшегося после падения небесного гостя, они остановились, оживлённо переговариваясь. Одежда разведчиков была незнакомой — не такой, как принято в империи. Вместо привычных широких халатов они носили плотно прилегающие куртки и штаны, а их доспехи были выполнены из какого-то тёмного металла с вытравленными на нём рунами и символом хвостатой кометы на нагруднике.

Часть отряда осталась у кратера, начав разбивать лагерь. Остальные ушли, но вернулись не одни — за ними тянулся длинный караван. Десятки повозок, гружённых инструментами, стройматериалами и припасами. Сотни рабочих в простой одежде, измученные долгой дорогой, но готовые к тяжёлой работе.

А дальше началось нечто странное, напоминавшее самую настоящую стройку.

Я наблюдал, как люди копали землю всё глубже и глубже, постепенно добираясь до фрагментов упавшего метеорита. Работа шла днём и ночью, при свете факелов и магических кристаллов. Сначала они вырыли широкую яму, затем начали долбить подземные ходы, уходившие всё ниже по спирали.

Постепенно из хаоса земляных работ проступали очертания чего-то грандиозного. Стены катакомб облицовывали гладкими каменными плитами, на которых искусные мастера высекали сложные узоры и письмена. Я не мог разобрать значения этих знаков, но чувствовал, что они несут в себе древнюю силу.

Гробница. Они строили гробницу, осенило меня, когда я узнал несколько символов, которые рабочие высекали на каменной кладке. В пользу этой мысли говорило и то, что все работы велись под землёй.

Докопавшись до остатков метеорита, рабочие несколько замедлили темпы, перенеся усилия на периферию. До прибытия новой «делегации», состоявшей из жрецов неведомого мне бога. Именно они продолжили руководить строительством.

Примерно через год после падения метеора очертания будущей гробницы уже полностью сформировались. Метеорит лежал в центре последней, самой нижней камеры, как тёмное сердце всего сооружения. Вокруг него мастера создали настоящий шедевр — стены покрывали росписи, изображающие небесные сферы, падающие звёзды и таинственные ритуалы. Золото и драгоценные камни мерцали в свете факелов, превращая подземную камеру в сокровищницу.

Дальнейшая работа заняла ещё многие месяцы. Я видел, как сменяются времена года над головами строителей, как под неусыпным оком жрецов росло их творение. И вот, наконец, всё было готово.

От метеоритного кратера не осталось и следа. На его месте вырос приличный холм, засаженный травой, кустарниками и молодыми деревьями. Если не знать заранее, понять, что под этим холмом скрывается богатая гробница, было практически невозможно.

Тогда к месту завершившейся стройки прибыл новый караван. Этот был куда богаче всех предыдущих. Повозки украшали золотые инкрустации, лошади были породистыми, а охрана — в дорогих доспехах. В центре процессии двигалась особая повозка, больше похожая на передвижной дворец. В ней покоился богато украшенный гроб.

Похороны были пышными. Гроб торжественно опустили в самую глубину гробницы, где он занял своё место рядом с небесным камнем. Жрецы в чёрных одеждах совершали ритуалы, воскуряя благовония и распевая молитвы на непонятном языке. Затем вход в гробницу завалили и засыпали землёй.

После чего началось самое страшное.

Всех рабочих, всех мастеров, что строили эту гробницу, собрали на большой лесной поляне. Они стояли, не понимая, что происходит, возможно, надеясь получить награду за свой труд. Но вместо золота их ждала неминуемая смерть.

Охранники набросились на безоружных людей. Это была не битва — это была резня. Кровь лилась ручьями, окрашивая землю в алый цвет. Наблюдавшие за происходящим жрецы приказывали никого не щадить. Всех, кто строил эту гробницу, принесли в жертву, чтобы они унесли с собой её секреты в загробный мир.