– Я спросил, что ты видишь?
– Девушку.
– Красивую не так ли? – ехидство в голосе Рагнара почти осязаемо.
Добромир неуверенно кивает.
– Для женитьбы нужно нечто большее, чем желание снять с неё платье.
Добромир мучительно краснеет, хватая ртом воздух.
– Я никогда не думал… – с паникой бормочет он. – Не смейте говорить такое, замолчите…
Но Рагнар его грубо прерывает:
– Ты считал, никто не узнает о твоих грязных мыслишках, не так ли? Признайся, ты ведь представлял, как она выглядит, если её раздеть, не так ли? Всё написано у тебя на лице, крысёныш.
– Как вы смеете говорить такое при лире Анне… она чиста душой и… –
– Она беременна и уже явно знает, что бывает между мужчиной и женщиной. И что-то мне подсказывает, получше твоего знает. Я запрещаю тебе даже смотреть в её сторону, ты понял? Она не выйдет замуж ни за тебя, ни за кого-либо другого. Ей не избежать наказания.
– Прекрати! – возмущённо вскрикиваю я, злость переполняет меня. – Хватит издеваться над Добромиром. И не смей говорить обо мне такие вещи в таком тоне!
Но Рагнар едва ли обращает на меня внимание.
– Приди в себя, щенок, – цедит он, выпуская ворот бедняги. – Иначе я выбью из тебя эту дурь.
Послушник падает на колени, но тут же вскакивает на ноги.
– Вы ведёте себя непозволительно грубо! – Добромир глядит на Рагнара снизу-вверх, беспомощно потрясая кулаками. – Вам не место в обители Морены!
Последнее было явно лишним, потому что Норд сводит брови к переносице и разъярённо сжимает губы, нависая над послушником.
– Ты забыл, что здесь всё теперь принадлежит мне? Я решаю где и чьё место. И мне начинает казаться, что твоё на плахе. Или мне самому перерубить твою тощую цыплячью шею прямо сейчас, зарвавшийся ублюдок?
– Остановись, – я бросаюсь вперёд и вцепляюсь в рукав Рагнара, тяну на себя, привлекая его внимание.
Дракон переводит на меня тёмный злой взгляд, и я вижу, как хищно сужается его зрачок. Сколько же в нём от зверя? Сейчас кажется, что почти всё.
Страх ползёт мурашками по спине, вызывая дрожь во всём теле.
– Не трогай его, давай поговорим, – я говорю полушёпотом.
– Увести щенка, – рычит Рагнар. – Заприте в какой-нибудь жреческой келье, пусть немного подумает. А я позже с ним поговорю.
Я поворачиваю голову и только сейчас замечаю двух высоких мужчин. Они стоят в тени, затаились словно хищники перед броском. На них форма захватчиков. Когда они вошли? Почему я их не слышала?
Не проходит и десяти секунд, как они волокут Добромира прочь. Он кричит и сопротивляется, но я думаю, это нам всем на пользу. Норд остынет, а Добромир подумает, как себя оправдать.
Думал ли он вообще, когда предлагал женитьбу или это были эмоции? Неужели Рагнар прав, и послушник влюблён в меня? Я не замечала, чтобы он смотрел на меня как на женщину.
– Иди за мной, – Рагнар бесцеремонно втаскивает меня в какую-то комнатушку и закрывает дверь с глухим стуком.
– Где бы ты ни появился, всюду сеешь ужас и страх, – поджимаю губы я, отходя к противоположной стене.
– Где бы ты ни появилась, всюду хочешь соблазнить кого-нибудь, – невозмутимо отзеркаливает Норд. – Ты ведь не подумала, что я могу сделать с этим тощим доходягой? Не подумала, что можешь стать его погибелью?
– Всё это похоже на ревность, военачальник Норд, – выплёвываю я с отвращением.
Дракон в два счёта оказывается около меня. Мне приходится резко податься назад, спины касается холодная стена, выбивая воздух из лёгких.
– Таких, как ты не ревнуют, ты ведь знаешь, – он склоняется так, что наши глаза оказываются в считанных сантиметрах друг от друга.
«Таких» – это, видимо, шлюх. Так он обычно называет меня.
– Тогда почему бы не дать мне выйти замуж за Добромира? – вырывается злое у меня.
Конечно, я не могу так поступить и испортить жизнь бедному послушнику. Я понимаю, чем ему это грозит. Но как же приятно видеть эту злость на лице Рагнара. Она придаёт мне сил.
– Потому что я уже говорил – ты не покинешь это место. Даже не думай.
Я лишь едва заметно усмехаюсь в ответ. Посмотрим, покину ли… у меня есть план, и я осуществлю его.
Заглядываю в зелень глаз Рагнара и замираю. Что движет драконом? Я не понимаю его. Сколько он ещё будет мучать меня?
Глубоко втягиваю носом воздух и облизываю губы. Глаза Рагнара сразу же перемещаются на них, и зрачок снова становится узким. Звериным.
Военачальник пахнет крепким деревом, чёрным землёй после дождя и чем-то металлическим, как раскалённая сталь. Острая и смертоносная.
В нём скрывается холод и что-то тёмное, манящее, как тень, что прячется в самых глубоких уголках леса.
Нет, мне его не разгадать. Да и нужно ли?
Я отворачиваюсь, переводя глаза на серую стену. Но пылающей щекой чувствую обжигающий взгляд Рагнара, блуждающий по моему лицу.
Норд склоняется ещё ниже, будто хочет меня поцеловать. Я вижу это краем глаза и вся напрягаюсь, готовая дать отпор. Но его дыхание лишь мимолётно касается моей щеки. А затем Рагнар отходит, вызывая острое чувство раздражения и чего-то ещё. Странного и неизведанного.
Скрипит дверь, которую военачальник открывает.
– Входи. Нужно осмотреть её метку, – Рагнар пропускает лекаря внутрь.
Рагнар
Хаук – мой личный лекарь – входит в комнату. Его помощник семенит за ним. Я доверяю Хауку, как никому другому, но вероятность того, что он сможет помочь, крайне мала. Здесь нужен опытный жрец, и желательно не из храма Морены. Но придётся довольствоваться тем, что есть.
– Осмотри метку, Хаук, – приказываю я.
Лекарь кивает и подходит к Анне:
– Вы позволите?
Она тревожно поджимает губы, но послушно закатывает рукав. Я смотрю на отметину, которая снова проявилась на молочно-белой коже, и чувствую всё нарастающее раздражение.
Будь метка лжива – она исчезла бы навсегда. Я лично проверял огонь, в котором закаляли железо.
– Думаю, метка может быть настоящей, – подтверждает мои мысли Хаук. – Поэтому она проявилась снова.
Анна вырывает у лекаря руку и бросает на него разъярённый взгляд.
