Проклятие Серых земель (СИ) - Бриз Виталий

Я молча смотрел на первого ученика. Благоразумие подсказывало, что перебивать его сейчас не стоит.

Губы Вэя дрогнули, но он тут же подавил мимолетную слабость и продолжил:

— Но большинство, в том числе мой наставник, полагали, что зерна нужно отделить от плевел, и ответить, в первую очередь, должны глава Шаньюань, его дочь Юи и другие старейшины. А еще… — белобрысый взглянул на меня, — мастер Лучань. Учитель Цзымин требовал сохранить жизнь ученикам и младшим мастерам, если те сдадутся.

— Ну спасибо, — выплюнул Хуошан.

Вэй улыбнулся, вот только улыбка у солнечного гения в этот раз была злая, нехорошая.

— Никто не собирался возиться с дурным семенем. Всем, кто проявил малейшую непокорность, выжгли бы меридианы, лишив возможности следовать Пути Света, а затем изгнали бы в Серые земли или заключили бы под стражу на границе земель Дома. Остальных, кроме, пожалуй, самых мелких, держали бы под клятвой верности, настоящей клятвой, которая не позволила бы вам лишний вздох сделать без разрешения, а не той иллюзией, что использовалась на Церемонии Слияния Домов. Так что можешь не благодарить.

Рабство или смерть? Веселый выбор. Я невольно поежился, понимая, как мне повезло. Действительно повезло. Оказывается, Дом Лозы мог быть по-настоящему безжалостным. Оказывается, Вэй мог быть безжалостным.

— Мы знали, что барьер поддерживают старшие ученики, — продолжал Вэй. — Глава Шаньюань верил, что Младшему Дому не хватит сил пробить наследие древних заклинателей, иначе не приказал бы вам отправляться на передовую. Но у вашего барьера есть изъян — при перенасыщении в нем возникают бреши, и чем ниже ступень заклинателя, тем легче ему проникнуть внутрь. План был прост, как загадки старого демона: надавать вам по шее и усыпить столбы-стражи, после чего мастера легко бы прошли сквозь ослабленный барьер. Без обид, но обезвредить любого из учеников Шипа мне тогда не составило бы труда, так что я не понимаю, зачем Шу, Го и Танзин поперлись со мной.

Я почему-то сразу ему поверил. А вот Хуошан запыхтел, не согласный с такой оценкой его способностей. Но благоразумие в кои-то веки одержало верх над безрассудством.

— Вот только старейшина Зихао никогда не отличался терпением, а потому захотел закончить все одним ударом. Усубляло ситуацию то, что девочка, погибшая у пещер Эха, была его любимой внучкой. Вопреки решению большинства, он воспользоваться имевшейся в его распоряжении «Песнью Лозы». К сча… сожалению, при активации печати старейшина не рассчитал силы и погиб. Как и его сын, и несколько поддерживавших их мастеров.

— Туда им и дорога! — с ненавистью бросил Хуошан. — За Минджу…

— Ты говоришь про смерть Минджу? — жестко прервал его белобрысый. — Я тоже потерял друзей в том бою и у пещер Эха. И знаешь… мне не понравилось. Настолько, что я и впрямь мог кого-нибудь убить. Месть, да? — Вэй посмотрел на свой кулак, медленно разжал пальцы и невесело улыбнулся. — Но мстить оказалось некому. Не детям же, вроде Баожэй. И не вам, обиженным придуркам, ставшими заложниками ситуации. Возможно, мне следовало пойти к вашим умирающим мастерам, но… вряд ли пляска на могиле принесла бы мне удовлетворение.

Наступила тишина. Меня раздирали противоречивые чувства. Хуошан зло сопел.

Вэй поднял взгляд к небу.

— Древние говорили, что, протянув руку колеблющемуся врагу, ты имеешь все шансы обрести друга. Я не могу переписать прошлое и не могу оживить погибших. Но я могу принять ту войну, как принимают ураган, землетрясение или иное бедствие, приведшее к человеческим жертвам… учесть ошибки и жить дальше, созидая будущее без разрушительной ненависти.

— Принять⁈ Может, тогда примешь это⁈

Хуошан швырнул в Вэя «Рой шипов». Тот разбился о щит белобрысого. Отвечать солнечный гений не стал, невозмутимо глядя на противника. Следующая атака Быкоголового также не увенчалась успехом. На третьей не выдержал уже я, встал между Хуошаном и Вэем.

— Прекрати!

На секунду мне показалось, что друг нападет, но Быкоголовый погасил печать.

— Ага! Все-таки ты его защищаешь! — Хуошан сплюнул. — Прекрасно! Желаю не сдохнуть, когда Лоза решит, что наигралась в дружбу!

Быкоголовый поправил дорожный мешок и потопал прочь.

— Стой!..

Я было бросился следом, но на плечо легла ладонь Вэя, удерживая.

— Что бы ты ни сказал, он уже все решил и не станет тебя слушать.

— Знаю, но…

Я дернул плечом, пытаясь сбросить руку белобрысого, но тот не отпустил.

— Тогда что ты собираешься делать? Свяжешь своего приятеля и притащишь обратно в Дом? Посадишь под замок и приставишь охранника?

Ага. Одолжу у Вэя его нелепую шавку. Бредово звучит.

— Или пойдешь с ним? — продолжил белобрысый, улыбнулся, возвращаясь в привычный образ. — Слушай! А ведь отличная идея! Ты нашел верный способ сбежать от Ся Мэй и поездки в Дом Цветка!

Сбежать… Только не от Ся Мэй, а от Яньлинь и Баожэй, которые останутся в Доме Колючей Лозы. От учителя Лучаня, что борется с подбирающейся смертью на горе Тяньмэнь. Отказаться от надежды, что исследования старейшины Диши позволят найти лекарство. Отказаться от силы и будущего, что готов мне дать новый Дом.

— Нельзя прожить чужую жизнь, только свою. Каждый сам делает выбор и отвечает за его последствия, — озвучил прописные истины Вэй

— Значит, вот ты какой настоящий.

— Обижаешь, — хмыкнул белобрысый. — Я всегда настоящий. Просто по-разному. И по-настоящему считаю, что лучше дружить, чем воевать. А ты?

Вэй убрал руку, но я остался на месте. Белобрысый был прав. Смотря вслед уходящему Хуошану, я чувствовал, что сейчас теряю что-то очень-очень важное. Но это та цена, которую мне придется заплатить, чтобы двигаться дальше.

Глава 17

— Получается, я не сдержала обещание, — сокрушалась Ся Мэй, что Тай с нами не едет. — Нехорошо вышло. Без твердой женской руки тяжело ему придется.

Я подстегнул лениво плетущихся лошадей, также сожалея об отсутствии Тая, но совсем по другой причине: управлять повозкой бо́льшую часть времени приходилось мне.

— Ну как-то же он дожил до своих тридцати лет без твердой женской руки, — заметил я, забавляясь переживаниями Цветка о судьбе Тая. — Небось, протянет еще немного. На обратном пути можем прихватить с собой тех девушек, кто захочет посетить наш Дом. Вполне вероятно, среди них найдется невеста для Тая.

— После того, как девочки познакомятся с тобой и Вэем, они даже не посмотрят на него, — возразила Ся Мэй. — Хотя их всех ждет большое-большое разочарование. Я уже решила, вы с Вэем мои. И пусть кто-то только попробует влезть!..

Ся Мэй скорчила кровожадную мину, и я заранее не позавидовал участи ее соперниц.

Похоже, этот репейник никогда не угомонится! Интересно, в чью же мудрую голову первым пришел план отправить нас с Вэем в Дом Цветка⁈ Я помянул старейшину Цзымина и главу Фухуа «добрым» словом в надежде, что тех замучает икота, и решил, что самое разумное в данной ситуации — не реагировать на подобные заявления.

Часа два мы ехали, болтая о разной ерунде. Вернее, болтала в основном Ся Мэй, а я время от времени кивал и угукал, притворяясь, что внимательно слушаю ее. Уж лучше пускай трещит, чем пристает со своими непристойностями.

Затем из повозки вылезли выспавшиеся Вэй и Яньлинь и сменили нас на козлах.

Едва я растянулся на матрасе, эта хули-цзин улеглась рядом и стала нашептывать какую-то чушь. Слишком устав, я не придавал этому значения: пускай себе шепчет, если ей так хочется. Неладное я заподозрил, когда Ся Мэй провела пальчиками по моей груди, а тело отозвалось приятными мурашками. Активировал энергетическое зрение. Вовремя! Эта паршивка каким-то образом переплела наши энергетические потоки, и через эту связь воздействовала на мое тело.

— Это что еще за дела⁈ — вскинулся я. — А ну прекрати!

— Ты о чем? — Цветок захлопала ресницами. Сама невинность! Как же!

— Не строй из себя дурочку! Ты только что пыталась очаровать меня магией.