Тайны камня и воды (СИ) - Тарьянова Яна

Утром Даллак отправился в сейо с гудящей головой, в скверном настроении, и это немедленно аукнулось. Обычно он пропускал мимо ушей и насмешки над бедной одеждой, и язвительные подколки, и даже презрительное, клеймящее словосочетание «сын вора». Потому что многое из сказанного было правдой. Он вырастал из одежды, как весенняя трава, и постоянно портил то штаны, то рубахи — рвал, пачкал. Не умел беречь. Еще не умел отвечать на шутки, и частенько воспринимал всерьез безобидные замечания. И — да, он был сыном вора. Отца выгнали из Гильдии именно за то, что он пытался утаить часть трехдневной добычи. Богатого сбора кристаллов. Нельзя сказать, что это было диковинное или особо тяжкое преступление — ветку-другую старался припрятать в пояс едва ли не каждый сборщик. Но отец выбрал кусок не по зубам, да еще подвернулся судье под горячую руку: вместо штрафа загремел в тюрьму, навсегда испортив жизнь и себе, и сыну.

«Сын вора. Голоштанник. Отрепье».

Пий издевался над Даллаком не первый год. До урока, на котором они впервые вызвали защитников, внимания не обращал. А как увидел белого лиса, аж взбесился. Как же, у него, сына вождя Огневок, обычный бурый лис. А у какого-то голодранца... Пий впервые столкнулся с проблемой, не решаемой деньгами или влиянием отца. И стал преследовать Даллака со всем нерастраченным пылом юности. Уладить дело миром никак не получалось.

Вот и сегодня они сцепились, как два мартовских кота. Пий шипел и шипел оскорбления — из-за спины — и Даллак не выдержал. Развернулся, и врезал ему кулаком в нос. И тут же, на огороженной площадке, погрызлись их защитники. Наставник решил дело привычным способом: Даллака выгнал вон, а Пия отправил в Палаты Исцеления.

На улицу Даллак опять выкатился вместе с лисом. Тот еще не отошел от драки, рычал, пушил хвост. Нерастраченная ярость схватки требовала выхода. Они быстро зашагали по улице, оставляя за спиной сейо, и стараясь не задевать прохожих. Вроде шли, куда глаза глядят, а опомнился Даллак почему-то возле знакомого заброшенного сада. В районе богатых особняков.

Лис тут же углубился в заросли. Добежал до фонтана, тявкнул и исчез в густых кустах смородины. Даллак последовал за ним, стараясь не ломать ветки. За смородиной, переплетавшейся с нижними ветвями плодовых деревьев, обнаружился еще один сюрприз — почти скрытая виноградом мраморная беседка. Плети обвивали камень, пряча грязь и выщерблины, заметные на свободных участках.

— Ух! — восхищенно сказал Даллак и протоптал себе ход внутрь. Осмотрел стол и лавки, перепачканные сизыми и бурыми потеками, горы мусора на полу, и понял, что виноград тут не срезают уже лет пять. Если не дольше.

«Наверное, вкусный...»

Нижние гроздья были зеленоватыми. Солнце не проникало через разросшиеся деревья и кусты. Даллак задрал голову, осмотрел беседку, приметил сизо-розовые ягоды и решительно полез на перила. В просвете между деревьями открылся вид на дом, Даллак разглядел балкон и сидевшую в плетеном кресле Райну. Тощая скальница читала книжку. Свист заставил ее подскочить, оглядеться по сторонам.

— Я здесь! — негромко крикнул Даллак и махнул рукой.

Райна тут же бросила книжку, замахала в ответ. Исчезла в доме — видимо, побежала в сад. Даллак сорвал приглянувшуюся гроздь, слез с перил, присел на мраморные ступеньки и задумался. Не мог понять, с какой стати ноги принесли его именно сюда. И почему он окликнул Райну. Даже если забыть о том, что она скальница, остальное-то никуда не денется. Богачка, наверняка просватана за ровню. Явится кто-то из родственников, решит, что Даллак к ней клинья подбивает, сразу стражу свистнет, а те потащат перед судьей оправдываться. Зачем это ему?

Додуматься до чего-то определенного Даллак не успел. Райна раздвинула ветки кустов и вскрикнула — едва не наступила на защитника, отскочила. Белый лис взвизгнул, шарахнулся в другую сторону. Обиделся.

— Может, привяжем его пока? — спросила Райна.

— Зачем издеваться? Пусть побегает. Ему чуть-чуть осталось. Я чувствую. Ничего он тебе не сделает, успокойся. Почему ты его так боишься?

— Просто боюсь, — уклончиво ответила та.

Даллак укоризненно покачал головой, подобрал с земли палку и начал выгребать слежавшиеся листья из беседки — чуточку утихшая злость подталкивала к действиям. Лис, увидев импровизированные грабли, оживился. Нашел себе небольшую ветку, принес Райне. Та играть не желала — прятала руки, отступала, но хотя бы не орала в голос.

Под деревьями было душно, и Даллак, воевавший с мусором, мгновенно взмок. Он скинул рубаху, повесил ее на куст, потянулся и завел разговор — а то скучно же:

— Ты опять дома одна?

— Да. Отец в Совет уехал.

— В какой Совет? — уточнил Даллак.

— Следопытов. У них там эти... разногласия.

— Ну, надо думать! А почему с тобой кормилица ехала? Мать... — тут Даллак сообразил, что с матерью может быть что угодно: болеет, если такая же хилая, или, ни дай Лль-Ильм, померла, а он со своими вопросами.

— Мама не захотела сюда ехать. Она и чтоб меня везли, не хотела. Но папа сказал — надо использовать шанс.

— От чего тебя лечат? — не выдержал Даллак.

— У меня магия заперта, — тускнея на глазах, ответила Райна. — Я ничего не могу.

— Беда...

— Да.

Лис негромко тявкнул — пожалел. Подхватил ветку, подошел ближе, запнулся и рассеялся, вызвав два слившихся вздоха. Райна наклонилась, рассмотрела покрытую изморозью траву. И неожиданно предложила:

— Вызови другого. Я тебе кристалл дам.

— Кристалл? — Даллак вытаращился на Райну, не зная, что ответить. — А-а-а... э-э-э... а что ты за него хочешь?

— Ничего, — пожала плечами та. — Просто вызови еще одного лиса. Или это придет тот же самый? Я не понимаю.

Даллак тоже ничего не понимал. Может, у Райны не только магия, а еще и мозги заперты? Предложить кристалл практически незнакомцу? Отдать кристалл для того, чтобы лис по саду побегал? Точно, сумасшедшая! Нормальная кристаллами разбрасываться не станет.

— Я тебе сырой кристалл принесу, — неправильно расценила его сомнения Райна. — У отца сырые есть. Заговоришь на себя и вызовешь. Нести?

— Неси, — согласился Даллак.

Он еще никогда не работал с целым кристаллом. Руки так и чесались попробовать.

Заговаривать кристаллы Даллак умел хорошо. Обломки игольчатых веток, которые им выдавали в Храме, грелись под ладонью от несложного заклинания, впитывали магию и присылали защитника именно для него. Выходя на Пустошь, сборщики обычно клали в пояс пяток заговоренных кристаллов и — если была возможность — несли с собой пару сырых. Устав Гильдии, да и простая порядочность, обязывали выручить попавшего в неприятности товарища. Правда, в последние годы, когда добыча кристаллов сократилась, а налог вырос едва не вдвое, и об уставе, и о порядочности стали забывать.

Предложение Райны звучало слишком щедро, и, при должной подозрительности, его можно было принять за ловушку — а ну как потребует потом вернуть долг втройне? Подумав об этом, Даллак занервничал, и решил отказаться. Но когда увидел на ладони запыхавшейся Райны заманчиво мерцающую каменную веточку, не выдержал и забрал кристалл.

От заклинания кристалл изменил цвет — из сизого стал прозрачным, как капля Водопада Жизни. Райна что-то сдавленно пискнула и осторожно притронулась к ветке.

— Я тоже заговаривать могу, — сообщила она. — Только мне потом плохо становится. А сотворить голема не получается. Но три кристалла ношу с собой всегда. Родители велели.

Заговоренные кристаллы Райны — она достала их из маленького кошеля на поясе — оказались черными. Даллак полюбовался на причудливо выглядящие ветви — надо же, совсем не такие! Спохватился, призвал защитника. И присвистнул от восхищения — его лис полного кристалла не уступал защитникам наставников. Сила и энергия били через край. За таким не набегаешься, только на драконе и догонять. Но придурковатость, конечно, никуда не делась: первым делом ухватил ветку, и давай к Райне приставать.