Ткач Кошмаров. Книга 3 (СИ) - Розин Юрий

Да и Сидрианом заняться тоже можно было попозже. Судя по карте, его лагерь стоял почти в самом углу доступной для соревнования зоны, так что вряд ли хоть кто-то из отрядов кадетов доберется до него раньше завершающего этапа партизанской войны.

А пока что нужно было заняться кое-чем более важным, чем победа на соревновании как таковая. Окончательным установлением своего авторитета.

Глава 19

Лесная поляна лежала передо мной, окутанная предрассветной дымкой. Воздух был влажным и тяжелым, пропитанным запахом хвои и сырой земли.

Я сидел на краю, пальцы слегка подрагивали — не от страха, а от напряжения. Ан уже раскинул свою сеть, сотни невидимых нитей колебались в воздухе, улавливая малейшие колебания энергии.

Разведчики возвращались один за другим, их шаги почти бесшумны, но я чувствовал их приближение через резонанс нитей.

— Отряд Лиссы укрепился у ручья в двадцати километрах к северу — доложил первый, низко склонив голову. Его дыхание было ровным, но глаза выдавали усталость.

— Гейн разбил лагерь у истока Гирии, — передала вторая.

— Зундан движется вдоль опушки леса в сорока километрах к юго-востоку, — сообщил человек Ирбана.

Я кивнул, оценивая информацию. Все были заняты делом, все выслеживали своих будущих жертв. Вот только вопрос был в том, насколько это будет эффективно?

— Зовите их, как обсуждали. Всех.

Разведчики метнулись в разные стороны, растворяясь в сером полумраке.

Я закрыл глаза, сосредоточившись на нитях, привязанных к их поясам. Ан шевелился где-то в тени, его присутствие ощущалось как легкое покалывание в затылке. Если бы кто-то сейчас взглянул на меня со стороны, то увидел бы просто сидящего, прислонившись к дереву, но они бы ошиблись.

Я не просто сидел.

Я ждал.

И был готов.

Через какое-то время через нити начали доноситься обрывки разговоров:

«Калека будет учить нас воевать?» — хриплый смех, потом глухой удар по дереву.

Где-то дальше другой голос, спокойнее:

«Слышал, он почти триста флагов захватил»

«Слухи».

«Проверим?»

Я улыбнулся. Все шло по плану. Ан шевельнул лапкой, и я поймал новый обрывок:

«Пусть приползет сам, если хочет говорить». Смех.

Я усмехнулся в ответ. Они хотели, чтобы я «приполз»? Пусть. Но когда они проиграют, я напомню им этот разговор.

Разведчики вернулись один за другим. Последний даже не стал скрывать презрения:

— Послали меня, даже договорить не дали.

— Им же хуже, — пожал я плечами. — Итого шесть отказов, семеро придут. Достаточно.

###

Поляна, окруженная древними дубами, была идеальным местом для совета — достаточно открытая, чтобы видеть приближение врага, но с густыми ветвями, скрывающими нас от случайных наблюдателей.

Я сидел на плоском камне, который будто кто-то когда-то притащил сюда специально для таких собраний. Семь командиров, не считая Ирбана, стояли полукругом, их лица отражали весь спектр эмоций — от скепсиса до вымученного уважения.

Прежде чем кто-то из них начал говорить, сам Ирбан сделал шаг вперед. Его голос, привыкший командовать, разнесся по поляне:

— Мы уже уничтожили целый лагерь, потеряв всего пятнадцать человек. И если вы присоединитесь к нам, то вместе мы сможем и не такое!

Он говорил уверенно, но я видел, как его пальцы слегка сжались — он ненавидел уговаривать. Эти командиры привыкли драться в одиночку, считать только свои потери и победы. А теперь им предлагали стать частью чего-то большего.

Глаза капитанов метались между мной и Ирбаном. Некоторые уже начинали перешептываться. Один, коренастый боец с коротким мечом на поясе, скрестил руки:

— И что, мы теперь должны слушаться калеку?

Я не стал отвечать. Пусть Ирбан парирует. Он знал, как работать с такими.

— Ты видел его нити в бою? — Ирбан хмыкнул. — Они опутали весь лагерь, прежде чем кто-то успел моргнуть. Если бы не он, мы бы до сих пор долбили их в лоб.

Коренастый нахмурился, но замолчал. Другой, высокий и тощий, пробормотал:

— Ладно, допустим, он не совсем бесполезен. Но какие гарантии, что он не кинет нас?

Я чуть не засмеялся.

— Если ты знаешь, что произошло на захвате флагов, то должен понимать, что я держу свое слово. Я не буду обещать вам легкую прогулку или бескровную победу. Но то, что со мной вы будете побеждать, и делать это быстрее и чаще, могу ганартировать, поставив на это голову.

Тишина. Даже ветер стих, будто прислушиваясь.

Я медленно поднялся с камня, опираясь на нити Ана.

— Я не прошу слепого доверия. Только разумного расчета. Вы либо выигрываете вместе со мной, либо проигрываете поодиночке. Выбор за вами.

Ирбан кивнул, довольный таким ультиматумом. А я уже просчитывал, как использовать каждого из них. Включая Ирбана.

Тем не менее, несмотря на наши слова, пятеро из семи, переглянувшись, развернулись и молчаливо зашагали прочь.

Но тут Зундан, тот самый здоровяк, которого мы с Ирбаном уделали в «Царе Горы», резко поднял руку. Его низкий голос прорвал неловкую тишину:

— Вы одолели меня тогда. Поверю вам на этот раз.

Тишина. Остальные капитаны, даже те, что собрались уходить, замерли, оценивая его слова. Зундан не был тем, кто разбрасывается доверием — если он сказал, значит, уже взвесил риски, а его авторитет кадета-короля давал его словам огромный вес.

— Ну наконец-то хоть один с мозгами, — хмыкнул я достаточно громко, чтобы все услышали.

Тощий парень с клинками за спиной, нервно постучал пальцами по рукояти меча:

— Ладно, — буркнул он. — Но тебе лучше ответить за свои слова, паучник.

Я едва сдержал ухмылку, но вслух лишь кивнул:

— Отвечу.

Зундан грузно опустился на пень рядом, скрестив массивные руки. Из семи двое все-таки отказались участвовать и ушли. Их никто не останавливал. Остальные, хоть и нехотя, последовали его примеру.

Отлично. Первый шаг сделан. Теперь главное — не дать им передумать.

— Мы будем атаковать вражеские лагеря все вместе, — мои слова прозвучали чётко, без колебаний. — Мой отряд берёт по двадцать очков с каждого лагеря, вне зависимости от того, сколько мы «убьём». Остальные очки делите между собой как хотите.

Тишина. Потом взрыв возмущения.

— Двадцать очков просто так? — капитан с шрамом через глаз скрестил руки. — Ты вообще слышишь себя?

— Слышу. И считаю. — Я не повышал голос. — Вы получаете больше очков, чем в одиночку, потому что мы координируем атаки. Мои тактики гарантируют победу с минимальными потерями. Вы платите не за мою помощь — вы платите за то, что я не отправлю вас сражаться в одиночку против трёхсот человек.

Лисса фыркнула:

— А если мы откажемся?

— Тогда попробуйте взять лагеря в одиночку.

Она сглотнула.

— Это шантаж.

— Это математика. — Пожал я плечами. — Вы либо получаете все очки кроме двадцати, вырезая лагерь за лагерем, либо как улитки ковыряете их день за днем. Но моим условием будет безоговорочное подчинение, — строго проговорил я. — И не важно, каких принципов вы придерживаетесь. Победа — единственный принцип, который имеет значение.

Они переглянулись. Я видел, как в их глазах мелькали цифры, расчёты, страх поражения. И наконец, первый кивнул.

— А если это не сработает?

— Тогда я верну каждому вдвое больше, — соврал я без тени сомнения.

Они не знали, что у меня не было лишних очков. Но им и не нужно было знать. Им нужно было поверить, что я знаю, как победить.

А я знал.

###

Пальцы сжали края карты так, что бумага слегка смялась. Трясина. Идиотское место для лагеря, но логичное, если враг боится атак с земли. Они вырыли ров, заполнили его жидкой грязью и поставили палатки на единственном сухом островке посередине. Думали, это сделает их неуязвимыми.

Я провел пальцем по карте, оставляя едва заметный след энергии Потока — три стрелы, расходящиеся от болота.

— Три группы. Первая заходит с севера, вторая с востока, третья остается в резерве.