Леона. Книга 2 (СИ) - Яровая Лана

«— Эво как, — прозвучало растерянное в голове. — Как же я помочь могу… Ведомо ведь тебе — не отлучен я от своего камня.»

«— Научи меня, как огонь усмирить, — попросила она. — Я справлюсь.»

«— Не каждому огонь подвластен, — возразил домовой. — То первородная стихия, много силы в ней. Перегоришь, коли не удержишь.»

«— Пусть, — не раздумывая ответила Леона.»

Несколько мгновений Добролюб молчал, и девушка успела испугаться, что не станет домовой помогать ей, побоится.

«— Чтож, — вновь прозвучал в голове его голос. — Ты девка сильная, управишься.»

Леона облегченно выдохнула.

«— Через незримый мир на пламя гляди, — стал объяснять он. — Руженька тебе не раз про живу сказывала. Вот и огонь той же силы полон. Токмо к нам в видимый мир, вышедшей.»

Леона перестроила свое восприятие и открыла глаза: полнилось святилище изумрудными всполохами.

«— Вот и возьми эту силушку, как для круга обережного набираешь, да только сразу в землицу направь. Землица она сама управится с ней, по жилам своим куда надо унесет.»

«— Камень здесь везде, Добролюб», — встревоженно сказала Леона.

«— Худо дело… — пробормотал домовой. — Камень навроде и землицы часть, да мертвая уже, пустая… Он живу-то в себя вберет, да дальше не пустит.»

«— А если по очереди наполнять?»

«— Можно и попробовать. Да только гляди не до краев напитывай — треснет. Как один полон будет, к другому переходи.»

«— Спасибо, Добролюбушка.»

«— Гляди, в себя не тяни! — строго сказал Добролюб. — Перегоришь! Сразу в камень пущай силушка течет!»

«— Не стану» — пообещала Леона.

«— Ну, Боги с тобою, девонька.»

Леона открыла глаза и побежала скорее к пылающему святилищу, туда, где тянулись алые языки к беззащитным лошадям.

— Ты куда?! — опешил Кирьян.

— Пламя вот-вот на конюшни перекинется, — на ходу крикнула Леона.

— Вот именно! Надо уводить твоего Флокса! — поравнявшись с ней крикнул наемник.

— А других оставить гореть?! — рассердилась Леона.

Они добежали до почерневших стен Божьего Дома, и Леона остановилась, упала на колени, приложила правую ладонь к горячей стене святилища. Потянулись к ней жгучие языки, дохнули жаром, опаляя щеки.

— Черт! Черт! Черт! — вновь выругался Кирьян, глядя на Леону. — Полоумные чаровники! Чтоб вас!

Наемник осмотрелся. Ближе к конюшням стояли ведра с колодезной водой, что приносил народ. Он бросился к ним, подхватил одно и перевернул над полоумной девкой.

Леона ошалело раскрыла глаза и глотая воздух уставилась на Кирьяна.

— Чтоб не спалилась! — хмуро сказал он.

Леона мотнула головой, провела рукой по лицу, снимая воду, и снова закрыла глаза. Закололо под правой ладонью силой, полилась она по телу горячим потоком. Девушка опустила левую ладонь на ближайший крупный камень мостовой и открыла глаза, перенаправила силу, внимательно следя, чтоб камень не переполнился.

И если жарко было правой руке от вбираемой силы, то под левой ладонью сосущей воронкой закручивался холодок — отдавать не брать…

— Узрите люди гнев ваших нечистых Богов! — раздался откуда-то торжествующий мужской крик. — Отриньте, пока не поздно, поганую веру! Молитесь, люди! Просите пощады! И Великий Эйнхэво услышит вас! Примет под свою защиту!

Рука Леоны дрогнула. Нутро вдруг вспыхнуло лютой ненавистью. И что-то темное и жестокое внутри тихо шепнуло, что можно выплеснуть ярость пожара на черноуста, соловьем разливающегося над творящимся горем, заткнуть нечестивца, оборвать его поганые речи… Ох, и велик был соблазн поддаться — пока не стало поздно, пока не укоренились опасные мысли в головах перепуганного народа. Застлала разум темная пелена.

Она раскрыла глаза и бросила яростный взгляд туда, откуда доносились мерзкие слова. Невысокий щуплый мужичок, замотанный в темные одежды, проповедовал, воздев руки к небесам. Наголо бритая черепушка его блестела на солнце каплями пота.

— Пшла прочь, погань нечистая, — прошипела девушка. — Именем Мары, прочь!

Метнулась от нее в сторону безобразная тень, скользнула в ближайший проулок.

Леона выдохнула. Стало легче, утихла внутри безумная ярость… Не ее это были мысли, нечистью наведенные.

Она снова посмотрела в сторону проповедника, но тот уже лежал бесчувственный, распластавшись на белой мостовой. А рядом потирал ушибленный кулак хмурый мужик. Не выдержала, видно, его душа богохульных слов.

Нагрелась первая плита мостовой, переполнившись силой, и Леона подняла глаза к крыше святилища — огня будто и не убавилось... Она опустила веки и переложила руку на соседнюю. Скоро и он затеплился под ее пальцами, заискрился влитой силой. Но вновь, казалось, огонь и не думает утихать. Леона не останавливалась. Глядела в незримый мир, тянула силу огня, заполняла камни один за другим. И лишь когда нагрелся десятый — пламя поутихло, перестало клониться в сторону конюшен.

Заполнился вокруг девушки весь плитняк. Леона передвинулась, не отнимая руки от стены святилища, и продолжила свои старания. Где-то позади ей что-то пытался сказать Кирьян, но она не слышала. Тело горело, под грудью будто надулся огромный шар, а огня все еще было много — пламя усмирялось нехотя, с трудом поддаваясь раскрасневшейся девушке.

Несколько десятков камней мостовой горели от запертой в них силы, когда огонь наконец почти сдался. Ослабшие языки споро затушили водой, и Леона отняла ослабленную руку от святилища.

Глаза ее сверкали сиренью, щеки горели алым цветом, а все тело охватил неравномерный жар.

— Я не могу перелить… — прошептала она еле слышно склонившемуся над ней наемнику.

Ее распирало изнутри от силы, тело горело, ладони кололо.

«— Добролюб» — позвала она мысленно.

«— Управилась?» — откликнулся домовой.

«— Управилась, — медленно ответила она. — Да не могу силу слить теперь, не выходит»

«— Упреждал же не набирай! В водицу тебе надо текучую, да поскорее»

Леона посмотрела на Кирьяна.

— В реку… — только и успела она сказать, прежде чем провалиться в беспамятство.

Наемник подхватил девушку на руки и помчался к западным воротам. Никогда прежде еще не бегал он так быстро, как теперь.

За небольшим деревянным мостом его уже ждал Словцен с двумя рыженькими, притихшими от страха ребятишками. Едва увидев Кирьяна парень, встревоженно подскочил с травы и понесся к нему.

— Что случилось?!

— Леона наша пожар утихомирила, — хмуро сказал наемник быстро спускаясь к берегу.

Он опустил девушку на траву и стал споро освобождать ее от обувки. Затем быстро стянул сапоги с себя, снял кожаную куртку с рубахой, откинул подальше и склонился над девушкой.

Словцен болезненно схватил его за плечо и с яростью оттолкнул от Леоны.

— Ты чего творишь?! — взревел парень.

Кирьян подскочил на ноги.

— Я по-твоему на насильственника похож?! — рявкнул он, напирая на Словцена. — У тебя в котелке совсем пусто?

Словцен замахнулся, но Кирьян увернулся и подсек его под ноги. Пока парень вставал, наемник поднял девушку на руки и осторожно вошел с ней в реку, встал у берега поперек течения, придерживая голову бессознательной Леоны, чтоб не захлестнуло волной.

Стал спадать с нее жар, ушел с лица нездоровый румянец. А человек видящий узрел бы и то, как потекла от Леоны нерастраченная сила, уносясь прочь вслед за течением.

Глава 9

Глава 9

Было холодно. Холодно и мокро. Вокруг стоял плеск и гул бегущей воды. И плотные ее потоки оглаживали дрожащее тело ледяными ладонями.

Голову сдавило. Будто стягивался на лбу тугой обруч, сдавливал гудящую голову. Не раскрыв глаз девушка сощурилась — сквозь опущенные веки пробивался раздражающий оранжево-красный свет.

Вдруг свет перегородила тень, и щеки коснулось что-то мокрое.

Леона с трудом подняла тяжелые веки — перед глазами стояла мутная пелена, сквозь которую угадывался чей-то расплывчатый образ.