Стратегия одиночки. Книга восьмая (СИ) - Зайцев Александр А.

Но что ни говори, полноценная археология в этих топях возможна только после их осушения. А с такой задачей, учитывая размеры местных просторов, не каждое божество Айна справилось бы даже на пике своей силы.

Мысль о том, что как только найду второй потерянный алтарь Сегуны, так сразу уберусь из этих мест, подействовала успокаивающе и позволила, наконец, уснуть.

Снилась какая-то муть и ужасы, отчего пробуждение было не из самых приятных. Да и проспал я, судя по ощущениям, не более пяти часов. Даже силы толком не успел восстановить.

Не спеша приготовил завтрак, не разжигая костра. Затем размялся, чтобы разогреть мышцы. И только после этого принялся за тщательное исследование заброшенной базы алхимика.

По рассказам тех, кто нашёл это место первым в Прошлом Цикле, я знал, что ничего ценного здесь больше не осталось. Но, во-первых, те, кто рассказывал это «мне прошлому», могли банально о чём-то умолчать. А во-вторых — могли просто не заметить.

Увы, два часа поисков не принесли плодов. Точнее, я нашёл много всякого, но за века забвения всё это давно превратилось в бесполезный хлам.

Завершив обыск, я потратил ещё два часа на восстановительную медитацию. Принимать очередное зелье восстановления не рискнул: за последние дни я выпил их слишком много, и это уже давало о себе знать тянущей, монотонной болью в мышцах, которую не убрать никакой магией.

Медитация частично помогла. Но чтобы вернуться в полный тонус, мне нужны были как минимум сутки полноценного отдыха. В принципе, я мог себе это позволить, но знание о том, что совсем рядом с этим островком, где-то под слоем мутной жижи, в логове отлёживается один из Великих монстров, не отпускало. И вроде бы я знал, что болотное чудовище «проспит» ещё долго, минимум несколько месяцев… Но, как ни крути, разум упрямо шептал: «А вдруг он проснётся именно сейчас? А вдруг почувствует моё присутствие?» Этот шёпот, как заноза под кожей, не давал расслабиться.

Из-за близкого присутствия монстра я не рисковал применять магию, за исключением бытовой и магии Теней. И старался постоянно поддерживать ауру Покрова Скрытого Сердца, помня о том, что одним из её свойств было умиротворение монстров.

Перед тем как покинуть развалины, собрал кости алхимика, аккуратно сложил их в угол и засыпал обломками камней, соорудив хоть какое-то подобие могилы.

К моему немалому облегчению, память будущего хранила в себе точное направление от дома алхимика к логову Семиглавой Гидры. Так что в этот раз, скорее всего, плутать мне не придётся, если только по собственной глупости не начну снова нарезать круги в этом треклятом тумане.

Собрав свои вещи, закрепил всё как положено, накинул плащ и противомоскитную сетку. Затем, взяв в руки Тотем Чистого Шага, направился к пролому в живой изгороди, который сам же и проделал.

Стоило моим сапогам снова погрузиться в мутную, воняющую тиной и гниением жижу, как новая волна отвращения к болотам захлестнула меня с головой. Вообще не понимаю, как люди могут жить в подобных местах. А ведь живут. И племя Гатьи — далеко не единственный тому пример.

Впрочем, мы, люди, такой уж вид: будем цепляться за жизнь где угодно, если выживание там в принципе возможно. Но всё равно — мне тех, кто добровольно выбирает болота, никогда не понять. Любить горы, моря, леса — это я могу принять, но как можно любить болота? Для меня загадка, а ведь такие люди есть.

Снова туман, снова каждый шаг как сражение, а пройти километр — уже подвиг.

Подвиг, за который, почему-то, полагаются только мусорные Достижения. А ведь, как мне кажется, за такое стоило бы выдавать как минимум Достижения Драгоценного Витка! Несправедливо. Потому что зачистить данж для меня куда легче, чем вот так часами месить эту проклятую болотную кашу и с каждым шагом опасаться, что провалишься в коварную топь.

Да и помимо топей, зыбунов, ядовитых растений и мхов, а также кровососущей гадости — как в воздухе, так и обитающей в мутной жиже — в Великих болотах Патанга хватает и других опасностей. Монстры самых разных видов: от тех же дейканов до жаб-переростков размером с малолитражку, которые, как мне всегда казалось, только и ждут момента, чтобы плюнуть разъедающей даже сталь кислотой во всё, что осмелится попасться им на глаза.

Это ещё хорошо, что те монстры, которые могли бы представлять опасность для путника Опалового ранга, стараются держаться от этих мест подальше. Эта территория буквально пропитана знаками, что здесь царствуют настоящие гиганты — существа, которые не потерпят рядом с собой никаких хищных конкурентов.

Тем не менее, несмотря на все трудности, примерно половину пути преодолев по-пластунски, к закату я всё же вышел к нужному месту. В последний момент, правда, едва не сбился с курса, чрезмерно взяв вправо. Но очень вовремя налетевший ветер на несколько минут разогнал туман — и это позволило мне заметить искомое.

На самом деле, мне повезло. Ведь мог запросто пройти мимо и потом ещё несколько дней кружить по этим топям, рискуя не только здоровьем, но и остатками своих нервов.

Нужное мне место выделялось на фоне бесконечных болот, как чужак среди гнилых кочек и вязкой жижи. Относительно небольшой островок, шагов пятьдесят в поперечнике. Но не такой, мимо которых я за эти дни проходил. Совсем другой.

Он выглядел, словно обломок древней скалы, пробившийся наружу из чрева топей. Как будто чья-то исполинская рука выдрала кусок горной гряды и бросила сюда, в сердце зловонных трясин. Вершина этого скального образования возвышалась всего на два моих роста — и всё же казалась монументальной, почти надменной по сравнению с колыхающейся вокруг болотной слизью.

Голые, потрескавшиеся камни торчали вверх, напоминая кучу гигантских ножей или оскалившиеся клыки древнего чудовища. Острые, угрожающие, они казались настолько острыми и опасными, что одно неловкое движение могло оставить глубокий порез. Между зубцами зияли узкие расщелины, из которых сочилась густая влага, а кое-где поблёскивали водяные плёнки — словно островок дышал и потел, сбрасывая болотную сырость. Здесь не было ни мха, ни привычных болотных зарослей. Только холодный камень, чёрно-серый, местами покрытый белёсыми жилками. Он выглядел так, будто сам не рад, что оказался среди этой трясины, и лишь терпит чуждое окружение из-за древнего, как сам мир, упрямства.

Чтобы добраться до этого непонятно как оказавшегося здесь скального осколка, мне потребовалось целых три часа. И это были, пожалуй, самые изматывающие часы за всё моё пребывание в этих болотах.

Здесь топи проявляли свой коварный характер во всей полноте. Глубокие, почти бездонные провалы, замаскированные под плотные, обманчиво надёжные плывуны. Каждая кочка могла предательски уйти у тебя из-под ног, утягивая вниз с хлюпаньем, которое звучало, словно издёвка. Те немногие тропки, что удавалось нащупать с помощью Тотема Чистого Шага, часто обрывались, заводя меня в тупик. Каждый такой тупик означал долгий и мучительный возврат на десятки метров через всё то же предательское месиво, где каждое движение требовало предельной концентрации и точного расчёта. Каждый шаг мог стать последним, если оступишься или замешкаешься хотя бы на миг.

Местная трясина затягивала с такой силой, что я не был уверен, хватит ли мне возможностей воина Опалового ранга, чтобы выбраться из этих природных ловушек, если по неосторожности угодить в одну из них. Тем более что я был по-настоящему измотан и двигался вперёд, скорее, на остатках воли и почти ослином упрямстве.

Добравшись до скального острова — а последние метры мне и вовсе пришлось преодолевать вплавь, не снимая тяжёлого доспеха, — я наконец-то выбрался на сухое место. Казалось, из последних сил ухватился за гранитный выступ, подтянулся, перекинул тело через край и рухнул на бок, раскинувшись на относительно ровном участке, словно морской котик, чудом избежавший атаки касаток. По крайней мере, дышал я, кажется, также тяжело.

Честно говоря, в тот момент я думал, что пролежу так минимум сутки, совершенно не двигаясь и даже игнорируя стекающую с меня воду. Но тут мой взгляд зацепился за небольшой кустик, всего с пару моих ладоней в ширину, на котором висели грозди спелых, тёмно-синих ягод. Лунная Мглика. Я знал эту ягоду ещё по Прошлому Циклу. Хотя… Разве… А, ну да, точно — сейчас же как раз время, когда она созревает.