— Нет! Как ты не понимаешь? — волнуюсь я. — Оказалось, что вся Империя знает, что он Фиакр! И я, по логике, как Обещанная, выращенная опекуном и институтом в лучших марксистско-ленинских традициях, должна, просто обязана это знать!
— И что? — по-прежнему не понимает меня Франц. — Ты же и показала, что знаешь! И про традиции я ничего не понял. Какие традиции?
— Про традиции — шутка! — отмахиваюсь я. — Он сделал вид, что рассердился, когда я спросила, не в его ли честь названа вкусная ягода. Рассердился на Ирен, которую считает сплетницей. Или делает вид, что считает. Это значит, что он проверял меня. Устроил ловушку — и я в нее попала! Он теперь точно уверен в том, что со мной много что не так! Он притворяется, понимая, что я не понимаю!
— Понимая, что не понимаешь? — встревоженно спрашивает Франц, наконец, осознав серьезность положения. — Ловушка, говоришь…
— Что теперь делать? — я чувствую приближение истерики. — Вспомнила! Он намекал на Священный суд! На то, что меня надо прятать от Бернарда! Расспрашивал о моей семье, о родителях, о том, что я могу помнить!
Франц задумчиво прищуривается:
— Так… Опасненько… Опасненько… Тут два варианта. Либо быть тебе в ближайшее время с ним у алтаря. Теоретически обмануть Решающего можно. Но вот алтарь — никогда! У алтаря выяснится, что ты Предназначенная, а не просто Обещанная. И…
— И Бернард меня развеет! — перебиваю я неторопливого Франца.
— Не скажи! — сомневается фамильяр. — Это надо пойти против Решающего, а значит, Императора и Королей! Уничтожить единственное средство для спасения Империи? Вряд ли!
— Расскажи мне про Культ Непрощенных! — грозно требую я. — У меня пробелы в истории этого мира! С ними мне, а значит, и тебе не вернуться домой. Ко мне домой!
— Да, пожалуйста! Слушай! — не спорит Франц. — История коротка, трагична и поучительна. Магия Тьмы мошенничает: посылает своих перебежчиков, которым удается занять места в ключевых министерствах, службах. Были попытки повенчать Решающего у алтаря с подложными невестами.
— Фиакра? — поражаюсь я.
— Нет! Парочку предыдущих! — машет на меня рукой Франц. — Этому еще не подсовывали. Бдят! Так вот… Для этого и созданы служба Тайной Канцелярии, отряды королевских и имперских ищеек. Перебежчиков удается выявить. Но не всех и не всегда. Народ Империи это тоже беспокоит. Никому не хочется расстаться с жизнью, потерять свою сущность в войне с Тьмой. Это понятно?
— Понятно, — киваю с видом прилежной ученицы.
— Поэтому народ тоже действует! — продолжает Франц. — Во времена предыдущего Решающего, того самого, который чуть не обвенчался с Колдуньей, после серии покушений на Императора и Королей, после нескольких фальшивых невест у Алтаря появилось общество борцов за чистоту рядов защитников Магмы от Тьмы.
— Какая прелесть! — с горьким сарказмом встреваю я в его рассказ. — Миры разные, а способы самоуничтожения и уничтожения себе подобных одинаковые.
— Тогда и появился Культ Защитников Магмы, — всё больше погружаясь в собственный рассказ, вещает Франц. — Но из-за фанатичной преданности Магме и отсутствия здравого смысла под подозрение стали попадать и ни в чем не повинные граждане Империи. А склонность к дешевым эффектам и кровавым ритуальным играм напугала не только магическую знать, но и всех здравомыслящих.
— Как будто учебник истории читаю, — комментирую я рассказ фамильяра. — И это много раз было!
— Последней каплей терпения Императора и их Величеств стала история с невестой Императора, — усиливая мой интерес к повествованию, продолжает Франц. — Защитники Магмы украли невесту Императора и пытались провести над ней ритуал познания сущности. Твой Решающий спас ее от кровопускания, но она не простила Императора и Империю — исчезла. Бернард утверждает, что ее забрала Тьма, поскольку Тьмой она и была послана. Защитников Магмы назвали служителями Тьмы и объявили вне закона, и теперь их можно называть только Культом Непрощенных. За участие в этой организации виновным положена смертная казнь.
— Невеста нынешнего Императора была Sorcière? — спрашиваю я, пораженная рассказом.
— Нет. Доказательств, фактов нет. Но она была любима Императором. После ее потери он отказывается выбирать себе Императрицу, — вздыхает фамильяр. — Это ошибочный шаг, по мнению Культа Непрощенных.
— Почему же? — любопытство одолевает меня.
— Потому что Императора когда-то выбрал Алтарь. Из четырех Королей он указал именно на Раймунда, — говорит Франц. — Причем этот выбор совпал с выбором самого отца Их Величеств. Значит, именно его потомок должен стать новым Императором лет этак через триста-четыреста. Но всё идет к тому, что Империю возглавит кто-то из потомков Королей.
— Еще вопрос, — задумчиво прошу я. — Если для Решающего нужна Sorcière, то почему Бернард считает Колдуний порождением Тьмы? Почему преследует? И почему ему это разрешается?
— Бернард представил их Величествам какое-то неопровержимое доказательство. Это королевская тайна. Я ее не знаю, — разводит руками Франц, на моих глазах трансформируясь в кота Жюлиана и прыгая мне на колени.
— Ох! — выкрикиваю я, приняв немаленькую тяжесть. — Чем же тебя кормят?
— Мне бы так есть, как кормят этого дармоеда! — в моей комнате появляется Нинон и начинает тараторить, не сбиваясь ни с мысли, ни с дыхания. — Вы не открывали дверь, моя госпожа. Я позволила себе войти после третьего стука. Месье Бошар ждет вас в своем кабинете. Это срочно! А Жюля только сегодня утром потчевали отборными сливками, яйцами горной перепелки, свежевыловленным фиакрусом. Любит его господин. Кухарка и рада стараться! Только не понимаю, как он, такой неповоротливый, к вам успевает добежать. Я же его только что на кухне видела!
— Фиакрусом? — вылавливаю я из потока ее речи слово, за которое цепляется мой слух.
— Вы тоже любите эту рыбу?! — восхищенно спрашивает служанка, моргая голубыми глазами. — Вот и я говорю! На ленивую животину такую рыбу переводить! Жюля ни мышей не ловит, ни птиц не гоняет, ни магией не владеет. Готовы переодеваться?
Бесцеремонно спихиваю лже-кота на кровать и иду за Нинон в гардеробную. Кот недовольно мяукает и разваливается на моей постели, начав играть с вытащенными из волос Франца перьями. Играет лениво, словно делает нам, людям, одолжение.
Одетая в легкое домашнее платье нежно-зеленого цвета, я, сопровождаемая Нинон, отправляюсь в кабинет Хранителя. Андрэ Бошар ждет меня, в волнении расхаживая по своему большому и светлому кабинету, размером с читальный зал государственной библиотеки.
— Моя дорогая Лунет! — восклицает он, кивнув в ответ на мой глубокий почтительный поклон и поцеловав мои руки. — Надеюсь, свидание с Решающим прошло без происшествий и вольностей.
— Конечно, — смиренно киваю я.
— Его светлость, месье Готье, адъютант Первого Адмирала Имперского флота, официально попросил вашей руки сегодня утром. Остается только дождаться выбора Решающего из этой сотни — и вы можете сочетаться с ним браком! — радостно потирая руки, восклицает Бошар.
— Браком? Сочетаться? Могу? — задаю нелепые вопросы в обратном порядке. — Зачем?
— Не понял вашего последнего вопроса, — обеспокоенно говорит Хранитель. — Зачем выходить замуж?
— Зачем выходить замуж за месье Готье? — уточняю я растерянно. — Я его даже никогда не видела. И он меня…
— Он увидел вас на первом вашем балу и влюбился! — торжественно объявляет Бошар.
— Как? По каким признакам? Я была в вуалетке! — испуганно возражаю я.
— Врожденная грация, гордая спина, прекрасная шея, — льстит мне Хранитель. — В вас, Лунет, невозможно не влюбиться! Мне бы лет двести сбросить…
— То есть дело в моей необыкновенной красоте? — иронично спрашиваю я. — А не в придуманной особой чести и традиционной моде жениться на Обещанных, которой охвачена магическая знать Империи?
— О! Моя дорогая! — вскидывает брови Андрэ. — Какое глубокомыслие для такой молодой женщины! Не думал, что вы смотрите на это так по-взрослому.
