Тайна доктора Авроры (СИ) - Александра Федулаева "Сандра Барро"

Маркиза не смутилась. Она взглянула на племянника с лёгкой, почти материнской усмешкой.

— Ах, Гарольд, вы опоздали. Совсем опоздали. Леди Аврора — теперь графиня Элдермур. Она вышла замуж за лорда Николаса Сеймура. Свадьба была скромной, но официальной. И, смею сказать, весьма выгодной.

Лорд Эштон побледнел. Затем порозовел. Затем встал, как будто собирался разрушить мебель одним взглядом.

— Что вы сказали?

— Я сказала, — медленно повторила маркиза, — что вы проиграли гонку. Ваша «добыча», как вы любите называть тех, к кому испытываете симпатию, уже нашла себе мужа. И не просто мужа, а графа. Человека, чьё имя произносит сам герцог Уэстморленд с уважением. Кого зовут ко двору не по принуждению, а с почётом. Кто водит знакомство с министрами и чужестранными посланниками. Он умён, влиятелен, и, несмотря на то, что говорят о его здоровье, он остаётся фигурой более чем значимой.

Эштон сел обратно в кресло.

— Сеймур... старый больной лис. Его давно пора списать со счетов. Говорят, он кашляет кровью.

— Ах, милый, — вздохнула маркиза. — Даже если это и так, вы забываете: в этом мире главное — не здоровье, а связи. А у него их предостаточно. Он умеет молчать когда нужно, и говорить, когда это приносит выгоду. Именно таких людей герцог держит при себе.

— Но она, — прошипел Эштон, — она же не могла... добровольно выйти за него.

Маркиза спокойно поднесла к губам бокал с вином.

— Кто знает. Может, в её семье возникли затруднения, а может, она просто не захотела дожидаться, пока вы соизволите вернуться. Не все девушки обожают быть брошенными в провинции, как забытый платок. К тому же вы ушли не попрощавшись. Это, знаете ли, плохой тон. Даже для романтического таинства.

Эштон вскочил.

— Я... я этого так не оставлю. Она унизила меня. Арлингтон опозорил моё имя. А теперь она замужем за этим... дипломатом!

— Не кричите, Гарольд, — спокойно произнесла маркиза. — Это раздражает. К тому же, вы выглядите смешно.

Он снова сел. Его глаза метали искры, лицо горело от гнева и стыда.

— Она была бы моей, если бы я не медлил. Я видел, как она смотрела на меня, в её взгляде читался соблазн. Её характер — дикий, но его можно приручить. У неё есть земли и титул. Если бы герцогиня захотела, она могла бы устроить брак. Тогда всё могло бы быть моим. А теперь... Этот ублюдок с палкой...

— Гарольд, — строго сказала маркиза, — вы забываетесь. Граф Сеймур — не просто уважаемый человек, а опасный противник. Он старше вас и, возможно, болен, но у него достаточно ума, чтобы одним словом уничтожить вас в парламенте. И не думайте, что герцог вас поддержит. У него есть дела поважнее, чем вмешиваться в ваши распри.

— Так вы... не станете помогать?

— Я уже помогаю, как помогала раньше, несмотря на то, что ваши жёны умирают одна за другой. — ответила она вставая. — Защищаю вас от самого себя. Я устрою приём в моём доме. Герцогиня, возможно, придёт. Но забудьте об Авроре. Найдите себе выгодную партию. Меньше страсти — больше расчёта. Это делает мужчин уважаемыми. А не их вспыльчивые речи.

Эштон молчал. Затем, глядя в огонь камина, медленно сказал:

— Он умрёт. Через год, может, два. Слухи не появляются просто так. А когда он умрёт — она станет вдовой. И тогда...

— Тогда она будет графиней с ещё бо́льшим влиянием, — перебила маркиза. — И если вы продолжите строить козни, она с радостью сделает вас объектом насмешек всего света. Аврора Элдермур — теперь не бедная провинциальная леди. Она — женщина, за которой стоят деньги, имя и союз с очень опасным человеком. Помните это, дорогой племянник.

В её голосе не было ни капли сочувствия.

— Если вы хотите вернуть своё имя — не мстите. Останьтесь живым. Останьтесь умным. А главное — незаметным, пока не настанет нужный момент.

Эштон сидел в кресле, сжав подлокотники. Гнев в нём не утихал. Его бросило в жар. Он хотел закричать, разбить чашку о пол, но сдержался. Лишь поднялся и отступил к двери, но, прежде чем выйти, процедил:

— Это ещё не конец. Я верну то, что должно принадлежать мне.

Маркиза кивнула, как судья, выносящий приговор:

— Увы, Гарольд. Всё, что вам принадлежит, — это разочарование. И, возможно, клеймо на имени. А сейчас прощайте.

Он вышел, хлопнув дверью. Звук эхом разнёсся по залу, где портреты предков маркизы наблюдали за ней с молчаливым величием.

Лорд Эштон не мог смириться с поражением. Не мог его забыть. Не мог простить Авроре ни её гордости, ни её выбора.

Но он понял одно: теперь ему придётся играть тоньше.

Глава 42

Экипаж остановился у парадного входа герцогского дворца, освещённого ярким светом. Сквозь окна проникал мягкий золотистый свет свечей и люстр, слегка приглушённый прозрачными шторами. Я слышала музыку и голоса, доносившиеся из просторных залов, где уже собиралось высшее общество. Сердце бешено колотилось, но я старалась сохранять спокойствие.

Лорд Сеймур сидел прямо напротив, молчаливый и собранный. Он пристально посмотрел на меня.

— Вы готовы? — тихо спросил он.

Я кивнула.

— Да, милорд.

Он подал мне руку, и я легко спустилась из экипажа. Поднимаясь по ступеням, я ощущала, как нас окружает пристальное внимание. Люди смотрели, шептались, обсуждали нас. Мы стали событием сезона.

Я старалась держаться достойно, как учила леди Агата. Но внутри меня вилась тонкая нить тревоги. Чтобы не дать ей затянуться узлом, я мысленно вернулась в одно из воспоминаний.

В конце девяностых меня привезли в загородный особняк к местному криминальному авторитету. У него как раз рожала сука питбуля. Состояние собаки было критическим. Меня встретил сам хозяин. Мужчина с устрашающим лицом, покрытым старыми шрамами, и голосом, от которого волосы вставали дыбом. Он наклонился ко мне и прошипел:

— Если собака сдохнет, тебя закопают в лесу вместе с ней.

Я тогда выпрямилась, сняла перчатки и сказала спокойно:

— Если вы не выйдете из комнаты и не перестанете брызгать слюной на стерильные инструменты, я начну с вас. У меня мало времени, не тратьте его впустую.

Он моргнул, криво улыбнулся и отступил. А спустя пару часов, когда сука родила восемь щенков и всё прошло благополучно, не смог сдержать слёз. Пётр Севастьянович, известный как Петя Косой, долгие годы поддерживал мою клинику. Позже он стал заниматься благотворительностью и никогда не забывал поздравлять меня с праздниками. Страшный на вид, он казался почти добрым великаном, но с суровой внешностью.

Я улыбнулась про себя. Тогда я не растерялась и не позволила страху взять верх. Неужели сейчас я позволю пересудам окружающих вывести меня из равновесия?

— Дышите глубже, графиня, — мысленно сказала я себе. — Высший свет — это такие же группировки, как и у криминальных элементов. Только пудры больше.

Громко объявили наши имена. Музыка на миг стихла. Мы прошли в зал под всеобщие взгляды. Меня будто бы оценивали со всех сторон, но я просто шла вперёд, будто по ровной дороге. Лорд Сеймур рядом не делал ни одного лишнего жеста, но его сдержанное присутствие поддерживало лучше всяких речей.

Герцог и герцогиня Уэстморленд стояли у начала зала. Нам кивнули, и мы подошли. Я сделала уважительный реверанс.

— Добро пожаловать, графиня Элдермур, — сказала герцогиня. — Мы рады вашему присутствию.

— Благодарю вас, Ваше Сиятельство. Для меня честь быть приглашённой.

Она изучала меня с явным интересом, но без враждебности. В её взгляде читалась та сосредоточенность, которую я замечала у преподавателей на экзаменах. Её глаза проникали глубже слов.

После короткой беседы лорд Сеймур был приглашён герцогом для обсуждения частных дел. Я осталась одна, но недолго. Ко мне подошла фрейлина герцогини и, поклонившись, сказала:

— Её Сиятельство приглашает вас присоединиться к ней за чаем. В зеркальном салоне.

Я пошла следом, стараясь держать осанку. В голове настойчиво крутилась мысль: «Ничего не бойся. Ты здесь с открытым сердцем и чистой совестью».