Скальпель против волшебства (СИ) - Волконская Мария Николаевна

– Ара! – К ним подбежал худой молодой человек. Тарис вспомнил, что видел его ранее в госпитале. – Госпожа лекарка!

Мужчина схватил Маргариту за руку:

– Как хорошо, что я успел!

– Арис Мервальд, – девушка улыбнулась, – как я рада вас видеть. Что случилось?

– Я только хотел попрощаться. Сегодня я тоже отправляюсь домой, но обещаю посетить ваш город, вероятно, весной, в Виреналь.

– Это будет замечательно, арис. Греймур – чудесное место, горожане будут очень рады выступлению настоящего барда. А куда вы едете теперь? Далеко?

– Да, ара. В столицу. Я хочу, чтобы вся Эльдория услышала мою новую балладу. Про прекрасную ару Марго, девушку, что спасла Наруэль ложкой соли.

Музыкант шутливо откланялся, на прощанье поцеловав знахарке руку.

Уже сидя в карете, Тарис галантно отвернулся, сделав вид, что не заметил на лице Маргариты слезы.

19

Глава 19

Карета скрипела и покачивалась на извилинах дороги.

Прислонившись щекой к руке, Рита всматривалась в окно. Там, за стеклом, тянулись бескрайние поля, местами уже выкошенные, с золотистыми снопами, перевязанными пеньковыми веревками.

На грядках пузатые тыквы важно подставляли красные бока последним лучам закатного солнца. Вдоль обочин стояли обобранные кусты черной смородины и глубиники, птицы порхали в воздухе, собирая последние, перезрелые ягоды.

Пахло землей и дымом. В карету просачивался, пропитывая волосы, горьковатый запах костров, где крестьяне жгли сорняки и сушняк.

Маргарита глубоко вдохнула и прикрыла глаза, прислушиваясь к мерному сердцебиению деревни. Кто-то рубил дрова, перекликались тревожно собаки, с луга донеслось тягучее, жалобное мычание заждавшейся хозяйку коровы.

Звуки казались уютными после нескольких недель напряженной тишины госпиталя, наполненной лишь стонами больных.

– Так больше не может продолжаться. – Девушка поплотнее укуталась в плед.

Лорд удивленно вскинул брови:

– Мне уже страшно. Что вы на этот раз придумали?

– Я о вашей магии. Допустим, для греймурцев вы – посланник короля, важная персона, они и не рассчитывают, что вы станете на них тратиться. Но в Наруэле многие могли задаться вопросом, отчего вы не сделали тоже, что Хальк – не использовали свои силы. В этот раз вам повезло, было много других забот, но все же…

– Почему вас это волнует? – спросил лорд.

– Любая проблема имеет причину и решение. Если понять первое, сможем разобраться во втором.

– Все непросто…

– Верно, но это ничего не меняет, – твердо заявила Рита. – Вы же могли воздействовать на людей во дворце. На фрейлин?

– Я покупал зелья или подговаривал других чародеев. Они сочли, что я перестраховываюсь, и были только рады поучаствовать в интригах, заручившись поддержкой Верховного мага.

– Королевская стража? – не отступала девушка.

– Думаю, я не воспринимаю большие скопления людей, как живой объект. Стоили один раз задуматься об этом, и сами знаете, чем все закончилось.

– Как же вы справлялись во время учебы? Хальк говорил, что лекарство – обязательная дисциплина.

– Я был слишком хорош во всем остальном. Кроме зельетворения, конечно, – скривился Бэлкинг. – Думаю, Зенит Академии давно выбрал меня как лояльного и безопасного кандидата на должность во дворец. Мне многое прощалось.

Маргарита вздохнула. Как все у него четко складывалось. Придется покопаться, чтобы добраться до сути, но это отчего-то только больше раззадоривало ее любопытство.

– Хорошо. Начнем с начала. В какой момент вы поняли, что не можете контролировать магию?

– Маргарита, эта душещипательная история моего детства вам совсем ни к чему. Не стоит относить меня к сирым и убогим, кого вам так нравится спасать. Я не нуждаюсь в вашей помощи.

Снова этот холодный высокомерный тон. А ведь она только решила перезаписать его из засранцев в нормальные люди. И почему ей так интересно его прошлое? Отчего она так стремится разобраться в его проблеме? Ведь и правда не просил, но… когда это ее останавливало?

– Вы получили то, что хотели от мэра, – сощурилась девушка. Хочет по-плохому? Так она тоже умеет. – Благодаря мне. Я спасла сотни ваших подданных, если говорить откровенно.

– Шантаж? – усмехнулся лорд.

– Услуга за услугу. Теперь будьте так любезны удовлетворить мое любопытство.

– Ладно, – он согласился на удивление легко. – Но предупреждаю, один жалостливый взгляд, и я высажу вас из кареты у ближайшего хутора. – Девушка молча кивнула. Бэлкинг поудобнее устроился среди подушек: – У меня было лучшее детство, о каком только можно мечтать. Единственный сын, потомок древнего магического рода, по счастью унаследовавший дар Светила. Я помню, как целыми днями катался на пони, а когда уставал – засыпал прямо в саду на летающих подушках. Отец вызывал для меня дождь, только, чтобы я мог найти место, где начинается радуга. Помню, как мама танцевала у камина, а барельефы предков улыбались со стен, подпевая.

Бэлкинг замолчал, а Маргарита задержала дыхание. Рассказывал ли он кому-то, кроме нее эту историю? Ей стало тревожно и немного стыдно.

– Моя мать умерла, когда мне исполнилось шесть, – он сказал это просто, не дрогнувшим голосом, и тут же продолжил: – Отец все больше времени проводил у себя, творя одному ему известные ритуалы. Он что-то искал, какое-то заклинание – в поместье ящиками доставляли древние рукописи и новые, еще не опробованные руны. Думаю, он хотел найти способ вернуть любимую. Постепенно лорд совсем перестал выходить из своей башни, я мог не видеть его неделями.

Некромантия в Эльдории была под строжайшим запретом, в отличие от соседней Аддиканы, где темные маги создавали из умерших целые войска. Неудивительно, что Бэлкинг-старший держал все в секрете. Рите претила сама мысль о том, чтобы воскресить мертвеца. Но разве не хотела она того же всего неделю назад? Утешить мать, воющую как волчицу над телом младенца. Или старика, который держал за руку жену, что была его спутницей шестьдесят лет. Она помнила его дрожавшую челюсть и опухшие глаза, которым он так и не позволил расплакаться. До сих пор во сне слышала Рита тихое бормотание изможденной девочки: «Братик, мой маленький братик». Стоило ли это нарушения всех правил и законов мироздания? Она не знала ответа.

– Мне наняли учителя, – продолжал лорд. – Жестокого и грубого мага, который должен был подготовить меня к поступлению в Академию. Я знал, что отец отдал ему единственное распоряжение – раскачать мою силу до максимума. И мой учитель старательно исполнял приказание. Селестия стала единственным человеком, который по-настоящему заботился обо мне, – мужчина, не мигая, вглядывался в сгустившуюся темноту за окном и собственное прошлое. – Она обрабатывала мои обожженные пальцы, прикладывала холод к разбитым коленям и втайне поила восстанавливающими эликсирами, чтобы на завтра я мог хотя бы унять дрожь в руках.

– Вот почему вы так привязан к Селестии, – понимающе кивнула девушка. – Меня всегда удивляло, как легко она находит на вас управу.

– Да уж, – фыркнул он. – Нелегко спорить с женщиной, которая тебя вырастила.

Маг продолжал. Рита подумала, что теперь этот поток уже не остановить. Возможно, на самом деле, он хотел высказаться.

– Лорд Бэлкинг Старший к тому времени превратился в отшельника, не выходил в свет, не принимал гостей. Однажды я увидел его на лестнице и не узнал – передо мной стоял старик. Я достиг определенных успехов в чарах. Мог расколоть валун взмахом руки, вскипятить озеро, сжечь дотла вековой дуб. Но так и не смог вернуть зрение моему старенькому пони. Когда мне исполнилось четырнадцать, мой отец умер, я стал полноправным лордом Бэлкингом, хозяином поместья. Я выгнал учителя, но в шестнадцать решил исполнить волю отца и поступил в Академию. Дальше вы знаете.

Рита думала о том, как на самом деле похожи их истории. Только вот ее никто не мучил, чтобы воспитать силу воли и старательность. Она помнила его просьбу исключить жалость. Этот человек явно не привык выглядеть слабым, а девушка была слишком благодарна за откровенность, чтобы сыпать бездушными, плоскими словами сочувствия.