Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

Вокруг саркофага стояли бронзовые курильницы на высоких ножках, а рядом — целая коллекция ритуальных мечей в богато украшенных ножнах. Навершия рукоятей этих мечей, выполненные из драгоценных камней, призывно блестели в свете магических светильников, словно предлагая: «возьми нас в руки!»

Всё в этом зале кричало о богатстве и власти погребённого здесь владыки. Любой грабитель гробниц потерял бы голову от такого количества сокровищ. Но я прекрасно помнил сон, и в нём зал с погребённым правителем должен был находиться куда глубже. Так что это явно была ловушка на жадность, и стоило мне взять здесь хоть что-то — тут же активировалась бы очередная магическая дрянь. Ну уж нет. Денег у меня хватает и так, а новая жизнь — одна.

Хотя, если бы я не видел во сне то, как и куда именно заносят настоящий саркофаг, то из-за богатого убранства данного зала легко бы поверил, что это место настоящего погребения.

Слишком уж здесь всё богато, чтобы даже казаться обманкой. Но тем не менее, именно обманкой этот зал и являлся.

Очередной ловушкой, которые, как мне казалось совсем недавно, уже закончились.

Нет, не закончились — просто стали немного иными.

Потратив более получаса на осмотр зала, я так и не решился не то что что-то из него забрать, но даже к чему-либо здесь просто прикоснуться.

Подавив внутреннюю жадность и чтобы не бороться с постоянным искушением, шагнул в сторону выхода.

Пора двигаться дальше — тут мне делать нечего.

Центральный проход привёл меня сразу в другое помещение, без каких-либо коридоров между ними. В зал совершенно иного характера, чем тот, который я покинул, не взяв оттуда ничего. Здесь не было блеска драгоценностей и роскоши бронзы. Вместо этого всё пространство, казалось, было посвящено знанию и мудрости.

Стены от пола до потолка покрывали письмена. Десятки, если не сотни, шёлковых полотен, аккуратно развешенных на бамбуковых распорках. Каллиграфия на них была просто потрясающей — каждый иероглиф выглядел как произведение искусства, выполненное с таким изяществом, что даже не умея читать древний язык, я мог оценить красоту письма.

В центре зала стоял низкий столик из красного дерева, на котором были разложены инструменты каллиграфа: кисти различных размеров, водные чаши, печати из резного камня. Всё было расставлено с невероятной аккуратностью, словно мастер только что отошёл от работы и вот-вот вернётся.

Мягкий свет исходил от нескольких бронзовых светильников, подвешенных к потолку на длинных цепях. Магическое пламя в них горело ровно, без малейшего мерцания, создавая идеальные условия для чтения и письма.

Скорее всего, здесь была воспроизведена личная библиотека погребённого правителя, содержавшая тексты по философии, искусству управления, военной стратегии и магическим практикам. Думаю, стоимость подобных трактатов была просто астрономической. А если в них описывались особые техники Возвышения, то им попросту не было цены. В который раз, попав в этот мавзолей, пожалел о том, что не умею читать на языке древнего царства. А те иероглифы, которые мне были хоть как-то понятны, не позволяли даже уловить основной смысл текстов.

Глубоко вздохнув, напомнил себе, зачем я начал этот спуск под землю, и медленно развернулся, идя к выходу из этой кладези древних знаний. Но, прежде чем покинуть зал, попробовал просканировать его магией астрала. Через пять минут не самой глубокой медитации мне стали заметны множество магических нитей, тянущихся от свитков и трактатов в глубину стен.

Выйдя из медитации, едва удержался от раздражённой улыбки. Все эти свитки снова оказались ничем иным, как очередной западнёй. Оценив плетение магических нитей, мысленно прикинул, как будет действовать подобная ловушка. Скорее всего, стоило только взять какой-нибудь из свитков в руки, сняв его с держателя, — магическая нить, идущая от этого свитка в стену, натянулась бы или оборвалась, что, в свою очередь, активировало бы какую-либо боевую магию или хитроумный механизм.

Если прошлый зал был рассчитан на то, чтобы наказать тех, кто жаждет материальной наживы, то этот служил отличной приманкой для тех, кто превыше золота ценит знания. Думаю, не видевшие земных фильмов и не читавшие многочисленных приключенческих книг местные расхитители гробниц наверняка купились бы на подобные сокровища.

Спасибо, но я, пожалуй, откажусь от такой мудрости и останусь всё таким же невежественным, но живым. К тому же мне всё равно не понять, что написано в этих трактатах, названия которых, наверняка, составлены так, чтобы сразу привлечь внимание и вызвать у читающего желание взять их в руки, чтобы ознакомиться с текстом подробнее. К тому же вывешенные на стенах свитки были подвешены так, что загибались примерно на середине. Явно с таким умыслом, чтобы самое интересное в них находилось на участке, который можно было бы прочесть лишь сняв трактат со стены — и тогда западня сработала бы мгновенно, захлопнувшись, как капкан в который попалась любопытная кошка.

Из этой библиотеки не было иного выхода, кроме как вернуться в ложную усыпальницу. Что я и сделал. Там оставались ещё два неисследованных мной ранее прохода. Проверив их с помощью магии астрала, не заметил никаких ловушек и, собравшись с духом, шагнул дальше — в правый коридор.

Короткий проход с резким поворотом вывел меня в новый зал. В помещение разительно отличалось от двух предыдущих. Здесь не было ни блеска золота, ни изящества каллиграфии. Зал выглядел нарочито скромным, почти аскетичным, особенно по сравнению с показной роскошью первого и учёной изысканностью центрального.

Вдоль стен стояли простые деревянные полки, на которых были расставлены глиняные сосуды различных размеров. Большинство из них были запечатаны прозрачным материалом, напоминающим полупрозрачный воск, и сквозь него просвечивало содержимое — зерно, бобы, сушёные фрукты. Припасы для загробного путешествия — скромные, но необходимые. Что-то подобное оставляли и древние египтяне, провожая своих мертвых в последний путь, если мне не изменяет память.

В углах зала стояли небольшие фигурки из обожжённой глины — минъци, миниатюрные изображения слуг и помощников, которые, согласно местным верованиям, должны были сопровождать душу усопшего в мир иной. Они были выполнены просто, без излишних украшений, но с удивительной точностью в передаче деталей. Каждая фигурка имела своё лицо, свою позу, свою одежду.

В который раз сталкиваюсь с тем, что традиции Небесной Империи удивительным образом совпадают с ритуалами древнего царства, оставившего эту усыпальницу. И чем больше наблюдаю подобного сходства, тем всё меньше они кажутся простыми совпадениями.

После беглого осмотра мой взгляд привлекла серия настенных росписей, протянувшихся вдоль правой стены. Выполненные минеральными красками, с годами потускневшими, они, тем не менее, сохранили удивительную выразительность.

На первом изображении я различил чёрную, словно сплетённую из теней, женскую фигуру с человеческой головой и змеиным телом. Её длинные волосы струились по плечам, а руки были подняты в созидательном жесте. Думаю, это какая-то богиня древнего пантеона. Вокруг этой фигуры возникали звери — тигры и олени, птицы и рыбы, обезьяны и волки, будто именно она их и создала. И среди этих животных, неотличимые от прочих созданий, были и первые люди.

Эти люди были изображены жалкими, голыми, грязными, с пустыми глазами, в которых не было и следа рассудка. Они стояли на четвереньках, ничем не отличаясь от других зверей.

На следующем изображении эти люди жили подобно остальным зверям. А за всем этим, с улыбкой полного превосходства, наблюдала богиня со змеиным телом.

А вот картина, следовавшая дальше, заставила меня вглядеться в изображённое на ней ещё внимательнее.

Со звёздного неба, изображённого россыпью серебристых точек, спускалось величественное существо. Дракон, чешуя которого переливалась золотом и лазурью, извивался меж облаков. Его тело было длинным и гибким, грива развевалась подобно языкам пламени, а когтистые лапы, что показалось мне весьма символичным, имели по пять пальцев каждая.