Каннут, отродье Севера (СИ) - "taramans"

Седрик, увидев его без шевелюры, хмыкнул и, почесав затылок, проскрипел:

— Дурень! Мог бы сначала и посоветоваться.

— Удобнее так! — насупился Каннут.

— Это-то понятно. Только вот почти везде в Террании коротко стригут рабов или преступников.

«Твою мать! Действительно, надо было посоветоваться. Много здесь всяческих нюансов в определении статуса людей, о которых я вообще не знаю!».

Занятия с Филипом, который натаскивал его в работе с ножами, арбалетом и шестом, проходили куда как легче и веселее, чем с Седриком. Маг не ленился подробно рассказывать и показывать все тонкости, повторял с парнем раз за разом каждый шаг, каждое движение. Не ленился хвалить его, когда у Кана начало что-то получаться. Но вот валял маг парня при этом не шутейно! Синяки на руках, ногах и боках не успевали сходить.

— Ну что, Филип, что скажешь про парня? — спросил вечером за ужином Бруно.

Маг пожал плечами:

— Арбалет — лучше всего! Здесь, можно сказать, мне парня учить нечему. Стреляет он как бы не лучше меня. Ножи… ну — тут рано еще говорить. Очень неплохо у него идет работа с шестом. Очень неплохо!

Не удержался Седрик:

— Не пойму — на кой ляд вам сдался этот шест? Баловство это все! Или с нищими на паперти у храма всех богов в Луке он будет биться? Только там и нужен этот шест.

Бруно хмыкнул, посмотрел с иронией на приятеля, постучал пальцами по лбу и протянул:

— Ты старый дурень, Седрик! Шест, и как с ним работать — это же полэкс!

Седрик возмутился в ответ:

— Сравнил: шест и полэкс! Это у тебя — дурья башка, раз такое оружие сравниваешь с обычной палкой!

— Но работать-то с полэксом учат через шест! Не знаешь, так молчал бы!

Седрик признал, что с полэксом он дел не имел. Копье — да, тут его учить ничему не надо, сам кого хочешь научит, что сейчас и делает, а полэкс — это дело такое… Совсем другое дело, честно сказать!

Со всеми этими тренировками, которые занимали почти все время парня, да и выматывали так, что вечером до кровати приходилось тащить ноги, Каннут почти не «общался» с девчонками. Анджи где-то носилась по своим делам, а остальные, с этими караванами, тоже уставали изрядно. О каких-то развлечениях даже речи не шло. И мимо Каннута прошло то, что в другое время все-таки неприятно царапало сознание — спали ли девушки с постояльцами?

«И ведь я точно не ханжа, и не ревнивец! Да и какое у меня право ревновать этих девчонок? Подрабатывают они? Ну так и что? И раньше несколько раз доводилось общаться со «жрицами любви», в реальности. Но там же… Даже не задумывался над такими вопросами! Все же, получается, эти отголоски эмоций не мои, не Плехова, а именно Каннута?».

Евгений помнил, как еще поначалу его карьеры в «конторе», сошелся поближе с одним из более опытных юристов. Друзьями они не стали, так — приятельствовали. Попить пивка, скататься на «пострелушки» на полигон: этот приятель был поклонником «короткоствола», но не более того. А через некоторое время этот мужчина затеял увольняться — больно хорошее предложение ему поступило. Так вот, он и пригласил Плехова на «отходную» в сауну. Приглашенных было немного — сам «проставлявшийся», Плехов и еще пара коллег-сослуживцев.

После пары заходов в парилку, а потом — омовений в бассейне, приятель предложил позвонить одной своей знакомой, которую с подругой можно пригласить в сауну. Один из присутствующих отказался, отговариваясь необходимостью вскорости уезжать. Когда они остались втроем, приятель рассказал, что его знакомая, которую и ожидали, некоторое время работала в эскорте, в Эмиратах, а вернувшись в Москву, затеяла небольшой бизнес, в части которого он ей и помог.

Приехавшие женщины были, безусловно, красивы — и лицами, и фигурами. А имеющийся «тюнинг» в виде губ и грудей отторжения у Плехова не вызвал. В общем, «пообщались» они вполне интересно — дамы были умелые, опытные и работали сейчас не ради денег, а просто из интереса. Только вот вторая была довольно глупа, но это дело другое.

И все же что-то коробило Каннута при мыслях о дополнительных источниках заработка у здешних красавиц. Но… и времени у него особо не было, и постоянная усталость не давала сильно возжелать близкого общения с девчонками.

Глава 22

Каннут сидел в углу зала и не торопясь попивал пиво. Сегодняшний день опять прошел в суматохе занятий, но выпал срок магу чуть подлечить его, а потому чувствовал он себя не в пример живее, чем обычно. Вот и сидел, потягивая ячменный напиток, раздумывая: то ли дождаться, пока очередной небольшой караван утихомирится и отойдет ко сну и сходить понежиться в большой бочке горячей воды, заменяющей здесь ванну в мыльне, или же… все-таки затащить Агнесс к себе в комнату. Девчонка вроде бы уже совсем успокоилась и перестала убегать от него, и они даже пару раз потискались в темноте лестницы на мансардный этаж.

«Не… наверное, все-таки в мыльню. Хоть и обмылся в бочке с водой после занятий, но это же не сравнится с настоящей помывкой! А таскать воду в бочку из прачечной — так-то труд во благо себя, чего ж не поработать? Или дать бабам пяток-другой медяков, и они сами натаскают воды?».

Бруно нанял еще пару женщин в Лощине, чтобы было кому стирать белье и одежду караванщиков. Хоть нечасто, но такие заказы все же были, не все купцы и охранники были грязнулями, а прочие девчонки и со своей-то работой еле справлялись. Эти две женщины и постельное белье из комнат постояльцев стирали. Был у Бруно все-таки пунктик, и его постоялый двор — не грязная и вонючая ночлежка в Луке! И белье менялось сразу после отбытия очередного постояльца.

Про грязные ночлежки Луки — это были слова не Каннута, а самого Бруно, который в очередной раз проводил «политинформацию» персоналу, взращивая, как сказали бы в реальности Плехова, клиентоцентричность. Или — клиентоориентированность? В чем разница и есть ли она вообще, Плехов не знал.

Караван, который возвращался из Степи, был небольшой, но опытный. Видно, что люди уже давно работают вместе, а потому особой суматохи на постоялом дворе не было. Купцы, охранники, возчики и грузчики знали, что кому делать, и работали слаженно. Сейчас часть из них еще сидела в зале, поужинав, но продолжая попивать кто пиво, а кто и вино. Разговаривали люди негромко, вели себя прилично. Все бы так!

Бруно недолго поговорил со старшими и подсел к столу Кана. На его молчаливый вопрос ответил:

— Зейнал — купец старый, опытный. Он одним из первых побывал в стойбище у Инглара и договорился о поставках кож заранее. Ещевезет вяленое мясо, шерсть и прочее — по мелочи. Своего не упустит!

— А что говорят про орков?

Бруно пожал плечами:

— А что — про орков? С одной стороны, они удивлены такой торговой активностью не ко времени, с другой стороны — купцы сами к ним едут и везут звонкую монету. Кто же этим будет недоволен?

— А ярмарка-то осенью будет, или оркам нечем будет торговать? — Каннуту было интересно посмотреть на данное мероприятие, и не хотелось бы, чтобы оно сорвалось.

— Да вроде бы будет. Зейнал говорит, что орки все же собираются приехать…

— А имя — Зейнал, оно же не латинское и не элльское, да?

— Правильно. Он, Зейнал этот, вообще родом из Шарраха. У них там как-то сумятица была, многие в то время к нам перебирались. Вот и его родители в Луке оказались…

— Получается, что в Шаррахе тоже бывает всякое? — продолжал расспросы парень.

Бруно пожал плечами:

— Да где этого не бывает? Наверное, только там, где и людей вовсе нет. Лия! — неожиданно рявкнул толстяк, а когда женщина подошла, уже спокойно и доброжелательно попросил:

— Красавица! Принеси-ка мне пивка пару кувшинов и перекусить что-нибудь. День кончается, можно уж и отдохнуть!

Но не успела женщина принести заказанное, как дверь в таверну с грохотом распахнулась.

«Оп-ля-ля! Как говорили в каком-то старом фильме: «Вечер перестает быть томным!».

Подумав так, Каннут передвинул ближе под руку ножны с кинжалом. Хотя… какой кинжал против таких орясин?! Хоть парень раньше и не видел их, но сразу понял, что к ним заявились пресловутые орки. И кинжал тут вообще не к месту! Тут дубину бы подлиннее и потолще. Или меч Бруно!