Стратегия одиночки. Книга восьмая (СИ) - Зайцев Александр А.

— Эвелан Возрождённый, — хриплым голосом прошептал Вейн Бесшумный Клинок.

Его взгляд, направленный на меня, излучал полнейшее непонимание и непомерное удивление. Удивление, которое было настолько огромным, что пробило стену его внешней невозмутимости.

— О нет, я не Эвелан. — Развожу руками. — Я тот, кто заткнёт его за пояс! — Повторяю то, что однажды уже сказал шерифу Эндеру.

— Молодость… — расслабленно вздыхает Вейн, и на его лицо возвращается лёгкая, почти призрачная улыбка. — Хотя… у тебя есть задатки. Ты очень молод и уже на Сапфире. Заработал несколько Адамантитовых Достижений. Избранник сразу трёх богов…

— Четырёх, — добиваю я.

— Четырёх? — Его рука, державшая бочонок с пивом, дрогнула.

— Ещё вроде как Сундбад меня благословил, но тут я не полностью уверен.

Может, и стоило промолчать… но почему-то не смог удержаться. Была в хождении по лезвию при общении с этим человеком какая-то особая, будоражащая притягательность. Словно я дергаю дикого тигра за усы. Неужели я становлюсь адреналиновым наркоманом? Эта мысль отрезвила и заставила собраться.

— А бог Путей и Дорог-то за что?

Нет, точно… В каждом из нас есть частичка Ларинделя. По крайней мере, в Вейне Бесшумном Клинке она точно присутствует.

— Искал Первый Перекрёсток — и к своему удивлению нашёл. — Пожимаю плечами, словно это было легко.

— Тысячи искали и не находили… а он нашёл, — покачал головой убийца, от одного упоминания имени которого вздрагивают даже бесстрашные бойцы корпуса. — Просто шёл-шёл… и нашёл…

— Ну… Примерно так и было, да. — О встрече с Риданом я предпочёл умолчать.

Допив в три глотка полную кружку пива, Вейн поднялся на ноги.

— Всего четверо видели меня в истинном облике, — произнёс он тихо. — И только один до сих пор жив.

— Очень надеюсь, что теперь таких людей станет двое, — и тут же поспешно поправился, — Я имею в виду двое живых.

— У меня есть свои принципы, — кивнул Бесшумный Клинок. — Да и я не из тех, кто бросает слова на ветер. Тем не менее, должен тебя предупредить, молодой да ранний…

Он не договорил, но смысл был предельно ясен.

— Предупреждение услышано и понято, — встаю вслед за ним.

— Если найдёшь ещё что-то столь же интересное, — его взгляд скользнул по свёртку на столе, — оставь сообщение на имя Корина Воспевающего Надежду через хозяина этого постоялого двора.

На миг меня едва не потянуло показать ему Безмерную Гордыню… но вовремя одёрнул себя. Поэтому лишь склонил голову в молчаливом согласии.

Вейн подошёл к двери, поднял засов… но прежде чем выйти, повернулся и после короткой паузы сказал:

— Иоанна, Носительница Света Умиротворяющего… будь с ней осторожен. В корпусе зреет раскол. Не дай втянуть себя в интриги, которых не понимаешь.

— Спасибо за совет, — прошептал я, уже оставаясь в полном одиночестве.

Глава 20

Закрыв дверь на засов, медленно выдохнул, словно выпуская из лёгких ядовитый воздух. Свёрток с браслетами вернул на дно рюкзака, тщательно подоткнув его так, чтобы ткань не сместилась даже при резком движении. После этого подошёл к бочонку и прямо из него сделал несколько долгих шумных глотков. Горьковатый вкус тёмного пива обжёг пересохшее горло, а тяжесть напитка, вместо того чтобы успокоить, странным образом лишь сильнее всколыхнула дрожь внутри. Вытерев губы рукавом, словно какой-то пропойца, я тяжело опустился на кровать. Мышцы по всему телу то и дело подёргивались, а позвоночник холодил остаточный страх, будто я только что вырвался из затяжного боя.

Не такого диалога я ожидал. Совсем не такого. Думал, всё пройдёт как-то… легче. Гладко, что ли. Без этой осязаемой, холодной, давящей угрозы, нависшей над каждой фразой, каждым вдохом. Просчитался.

Когда Вейн принял меня за чужака, за что-то нелюдское, в его взгляде было не просто желание убить — там было искреннее, почти религиозное отвращение. Я почувствовал, как клинок холодит кожу, и понял: ещё миг — и останусь без головы.

По грани прошёл. В который уже раз. В который, Да’ННан его, раз!

Как-то чрезмерно я рискую в последнее время. Эта бесконечная спешка, желание успеть как можно больше до Вторжения… она, как ржавчина, медленно разъедает мою осторожность. Если продолжу в том же духе, однажды исчерпаю запас везения и красноречия. И тогда всё закончится. Закончится не героической смертью на поле боя, не громкой легендой, а просто — бесславно, мерзко и тихо. Я просто исчезну, и никто обо мне не вспомнит.

От этой мысли внутри что-то болезненно сжалось. Я откинулся на спину, уставившись в потолок. Получасовая медитация, усиленная дыхательной гимнастикой, наконец, позволила успокоить мысли.

И первое, о чём я подумал, когда сел на кровати: какой же скотиной я стал в Прошлом Цикле. Было бы здесь зеркало, плюнул бы себе в лицо. Меня до сих пор внутренне трясло от воспоминания о том, как мой кинжал входит в спину того, кого сам же называл наставником, а его густая кровь обильно льётся на алтарь Света.

Что же меня тогда сломало до такой степени, что я забыл о любых принципах и похоронил свою совесть? Нет, моя ненависть к квестерам была понятна, но одной ненависти мало, чтобы окончательно сломаться. Но вот что послужило финальным триггером, заставившим возвести месть на пьедестал? Увы, тот уголок памяти будущего зияет чёрным провалом.

Так. Забыл… Забыл об этом! Хватит вспоминать то, чего не должно случиться! Я-прошлый не равен мне нынешнему. Я не несу ответственности за грехи себя из альтернативного прошлого. Хватит себя поедать заживо. В этот раз я пойду другим путём и не буду приносить свою совесть на плаху рациональности.

Новая порция дыхательной гимнастики и два больших глотка тёмного пива позволили снова вернуть мысли в здравое русло. Надо просто и беспристрастно проанализировать случившийся с Вейном диалог.

Но если думать именно беспристрастно, то само моё желание увидеть этого человека уже было ошибкой. Надо было подождать, пока пройду Вторую Стену, и вот тогда встречаться со столь опасным человеком. Но нет, решил, раз уж появился в Солнечном Городе, то будет хорошей идеей…

Куда я так спешу? А главное — зачем? Я и так опережаю свой график Прошлого Цикла более чем на два месяца. И это не считая того, что и качественно я многократно сильнее, чем был в то же время. Три Сродства, несколько Звёзд Талантов сверх изначальных, множество Адамантитовых Достижений. Да я не просто бегу, а лечу вперёд, обгоняя многих Осколков. Так что, если смотреть здраво, то не стоила дополнительная информация о браслетах Ночных Сестёр чрезмерного риска.

С другой стороны, я жив и здоров, а значит всё прошло как минимум удачно. Так что не стоит снова себя укорять. Сделаю зарубку в памяти: действовать впредь поосторожнее — и хватит на этом. Главное — я узнал, что браслеты в порядке, и мне надо только найти для них достойную владелицу. Беда только в том, что мне не приходит в голову ни одного имени.

Ну, как ни одного… Одно-то сразу напрашивается, но я не знаю, есть ли у неё Сродство с Тенями. И главное, вообще не уверен, что оружие Тени стоит отдавать в руки столь непредсказуемой личности. Хотя, охотники же вроде как должны уметь подкрадываться к своим жертвам. А значит, для будущей богини Охоты Сродство с Тенями точно не будет лишним и гармонично дополнит образ. Только вот я что-то совсем не горю желанием ещё хотя бы раз встречаться со Скалли. И уж точно не до того момента, пока не узнаю, как нейтрализовать её Да’Ннанову артефактную верёвку!

Скалли меня пугает. И не тем, что является безжалостной убийцей. А потому, что мне кажется: при следующей нашей встрече она возьмёт и изнасилует меня. Сперва, конечно, свяжет своей верёвочкой, а потом… Сам не знаю, откуда у меня такие мысли, но вот не выкинуть их из головы.

Кажется, я слишком долго нахожусь в воздержании. Слишком долго. Уже начинает казаться, что это воздержание отпечаталось на моём мозге, как какой-то особый, едва ли не ритуальный обет. Всё началось ещё в Прошлом Цикле, когда после нескольких предательств и разочарований я подсознательно решил, что близость — это слабость. Что стоит только кого-то подпустить к себе слишком близко, и тебя ранят сильнее любого клинка. Пример Ариэн и то, как в моих воспоминаниях её обнимает Нейт, до сих пор вызывает у меня зубовный скрежет.